Чистилище. Побег - Игорь Пронин

– Отдыхай до утра! – напутствовали его конвоиры и ушли.

В кромешной темноте, нащупывая дорогу руками, Максим наткнулся на кого-то спящего. Незнакомец слабо лягнул его ногой, слабо застонал и перевернулся на другой бок. Тогда Максим прислушался и различил дыхание не менее пяти человек. Все они крепко спали. Стараясь больше никого не потревожить, пленник устроился на дощатом полу и приказал себе отдыхать до утра.

Проснуться ему пришлось от шлепка по щеке. Над ним с озабоченным лицом склонилась Алла.

– Ты почему на топчан не лег? – Она показала пальцем на ряд грубо сколоченных лежанок. – Все смеются.

Свет в просторное помещение проникал через узкие щели, остатки прежних окон, давно уже почти полностью заложенных кирпичами. На топчанах расположились четверо мужчин, они поглядывали на нового соседа и посмеивались. Максим сел, протер глаза и огляделся. В одном углу лежали грудой какие-то ящики, на стенах висели разного рода изделия из кожи мутов, ей же и пахло. Похоже было, что они находились в какой-то мастерской. У дальней стены стоял длинный старый шкаф, битком набитый книгами, часть из которых лежала рядом на полу.

– Книги?.. – Максим растерялся. В Цитадели, после гибели Старой крепости, книг почти не было, и их очень берегли. До тех пор, пока они сами собой куда-то не делись. – Как много!

– Любуйся, как люди живут, морда дикарская! – засмеялся парень с длинными, черными, засаленными волосами. – Только учти, что мы арестанты. Но тебе и этого хватит, чтобы рот разинуть, верно?

– Где Валя? – Максим решил пока не отвечать на грубости. – Тебя давно привели?

– Ночью. Но я сразу топчан нашла, не на полу же спать. – Алка уселась рядом, опасливо покосившись на гогочущих ребят. – Нас вместе привели к тому майору. Но меня он быстро прогнал, а Вальку оставил. Я боюсь.

– Валька ему все расскажет.

Максим встал, повернулся к «арестантам» и представился, вкратце сообщив, откуда они пришли. К чему скрываться? Лучше попытаться расположить этих общинников к себе. Он чувствовал, что за этой огромной крепостью и богатством старого мира, которое они как-то исхитрялись поддерживать, скрываются жесткие правила.

– Что теперь с нами сделают? – спросил он в конце рассказа. – Мы никому зла не желали.

– Меня зовут Сергей. – Черноволосый свесил с топчана ноги и нашарил внизу кожаную обувку, с кожаными же шнурками. – Сергей Обухов, или просто Воронок. В общем, вы раньше времени не бойтесь. К нам попасть лучше, чем к мутам в брюхо! Живем сытно, старые традиции почитаем, старших уважаем… Ну а кто оступится – тот в арестантскую команду попадает, вот сюда, на гауптвахту.

– Я не оступалась! – испугалась Алла. – И не обязана тут с вами жить!

– Тебя к бабам заберут, – с сожалением сказал Воронок. – Ночью дежурный просто решил их не будить, а то шумели бы до утра. В общем, живем мы строго: незамужние девки отдельно, парни отдельно. А когда женятся, то в семейный блок переходят жить. Ну, вы все постепенно узнаете. Иногда дикарям вроде вас все это непривычно, но потом все привыкают. Верно, Хват?

– Что я такого сделал? – Этот парень был довольно полным, и Максим впервые сообразил, что худых в этой общине пока не видел. – Просто сказал капитану, что он сам дурак, если за год не научил меня самопалом пользоваться. Строгие больно уж все!

– Потому мы и не дикари! В общем, в прежние времена тут военная база была какая-то. Никто так и не узнал какая, потому что секретная. Аэродром был неподалеку, мы оттуда до сих пор кое-что вывозим иногда… – Воронок задумался, а потом махнул рукой. – Что рассказывать? Нормально живем. Мутобои мы. Убиваем этих тварей, мясо заготавливаем, кожу выделываем. Скоро вот будет большая охота, тогда сам увидишь.

– Откуда у вас порох? Неужели сами научились?

– Это секрет! – Воронок нахмурился. – Рано тебе такие вопросы задавать. Вообще же, наше командование поддерживает связь с «чистыми» из Петербурга. Так что если захотим – у нас все, что хочешь, будет! На паровиках раскатывать станем. Короче говоря, вам повезло. Главное, ведите себя как прикажут. Тогда все будет хорошо. В крайнем случае сюда, на гауптвахту попадете, но это не надолго. Если, конечно, начальство не будет очень уж вредным.

Непросто было Максиму уложить в голове всю полученную информацию. Вроде надо было радоваться: вот люди, которые сумели не одичать и разумно, хоть и строго, организовали свою жизнь. Немного отпугивала строгость, чувствовавшаяся во всем, но так ли это плохо? Непонятно было только одно: почему мутобои смеются над дикарями, вместо того чтобы научить их правильно жить? А еще было обидно за оружие. Без автомата Максим чувствовал себя слабым и беззащитным. А еще их явно не собирались никуда отпускать, сразу лишив свободы. Обо всем этом он невесело думал, когда привели Вальку.

– А куда нам идти-то? – сонно спросил тот, выслушав опасения Максима. – Тут сытно и все вроде бы правильно организовано. Этот майор сначала меня все допрашивал, но я, слово за слово, тоже начал вопросики вставлять, а он и начал рассказывать. Хвастался в основном, как у них все хорошо. И правда: крепость огромная, все сыты и одеты, оружие почти как старое.

– Чушь! По сравнению с автоматами их самопалы ни на что не годятся!

– На что-то годятся, если нас схватили. Майор сказал, на стенах таких много, и, когда муты подходят, они их бьют сотнями! Только кожа от этого портится, так что охоту они по-другому устраивают. Под стенами бьют – это просто чтобы мясо было. У них много соли, Максим! Море и не рядом, но и не далеко, и соль им привозят на каких-то паровиках из города!

– Петербург, – поделился своей информацией Максим. – Очень большой город, он был на той карте. Но это значит, что мы почти дошли до моря, понимаешь? Совсем немного нам не хватило.

Двери распахнулись, и арестантам принесли завтрак. Бочонок подогретой воды с какими-то ягодами, немного тушеных овощей в деревянной миске и небрежно брошенный сверху огромный шмат жареного мяса. От такой роскоши у парней глаза вылезли на лоб, и только Алла жалобно запричитала. Само собой, мясо было не лягушачье. Девушка во время всего их путешествия все же ела мутов пару раз, ранней весной, чтобы совсем не обессилеть, но потом решительно отказалась, предпочитая питаться ягодами, грибами, и часто ложилась спать голодной. Здесь же мясо, кажется, составляло основу рациона.

– Мутобои! – с уважением протянул Валька, разглядывая угощение. – И с дровами у них все в порядке. Чуете, как тепло идет от дальней стены? А ведь мы арестанты, про нас в последнюю очередь думают. Тут все по правилам, Макс! Новосибу бы понравилось, и дяде Толе, и родителям нашим!

Максим неопределенно пожал плечами и, прихватив свою порцию, отошел подальше от остальных общинников, к той самой дальней теплой стене, возле которой были сложены книги. Из разговоров он понял, что недавно протекла крыша в библиотеке, и подмоченные книги принесли сюда сушить. Продолжая завтракать, он стал читать заглавия на обложках, с трудом вспоминая некоторые буквы.