Китайская головоломка - Аркадий Жемчугов

7 мая 1966 года Мао Цзэдун направил Линь Бяо, сменившему Пэн Дэхуая на посту министра обороны, письмо с указанием превратить армию в «большую школу», где бы солдаты, помимо изучения политики, военного дела и культуры, занимались сельским хозяйством, кустарными промыслами и промышленной деятельностью «как для удовлетворения собственных потребностей, так и для обмена произведенной продукции на государственную продукцию». Мао требовал от министра обороны распространить военные формы организации на все общество.

И вскоре армейская газета «Цзефанцзюнь бао» выступила с разъяснениями о том, что «большая дискуссия, развернувшаяся на культурном фронте, идет вовсе не по поводу нескольких статей, пьес или фильмов, и это совсем не какая-то научная дискуссия, а чрезвычайно острая принципиальная классовая борьба в защиту идей Мао Цзэдуна». Далее газета сообщала, что в партии есть люди, обладающие определенной властью и выдающие себя за верных последователей, преданных сторонников председателя Мао, а на деле «оказывают сопротивление» партийному руководству и, «используя имеющиеся в их распоряжении средства, занимаются антипартийными, антисоциалистическими преступными махинациями».

Несколько ранее, в конце марта 1966 года, Мао Цзэдун публично заявил о том, что «пекинский городской комитет КПК и отдел пропаганды, а также пэнчжэньскую «группу пяти» нужно распустить». В апреле на расширенном заседании Постоянного комитета Политбюро в городе Ханьчжоу он в отсутствие Лю Шаоци «продавил» решение о снятии Пэн Чжэня, а также секретаря ЦК, заместителя премьера Госсовета, начальника Генштаба НОАК Ло Жуйцина и ряда руководящих работников пропагандистских органов. После этого последовало сообщение в прессе о том, что «группа пяти» распущена и вместо нее создана новая «группа по делам культурной революции» во главе с членом Политбюро Кан Шэном. По ее инициативе были проведены радикальные кадровые изменения в руководстве центральных газет и журналов, радио и телевидения.

С 1 по 12 августа 1966 года в Пекине прошел 11-й пленум ЦК КПК восьмого созыва. Особенность пленума — подавляющую часть его участников составили «революционные учащиеся столичных институтов и техникумов».

На восьмой день работы пленума было принято и в тот же день опубликовано решение «О великой пролетарской культурной революции», так называемые «16 пунктов». В нем провозглашалось: «Разворачивающаяся в настоящее время Великая пролетарская культурная революция является великой революцией, затрагивающей души людей», «наша неотложная задача состоит в том, чтобы в борьбе разбить группу, стоящую у власти и идущую по капиталистическому пути».

Первыми, кто приступил в претворению в жизнь принятого пленумом решения, были одетые в военную форму цвета хаки, с нарукавными повязками «хунвэйбин» многочисленные отряды студентов и школьников. С лозунгами «Разрушим старое, построим новое» они разбивали вывески на магазинах, закрывали магазины, торгующие товарами высшего качества, вывешивали всюду дацзыбао, выражали негодование модными прическами и одеждой прохожих. Они врывались в дома тех, кому был приклеен ярлык «буржуазный элемент», «контрреволюционный элемент», «помещичий элемент». Этих лиц арестовывали, их имущество конфисковывалось, некоторых подвергали публичным истязаниям, доводили до самоубийства.

23 августа 1966 года «Жэньминь жибао» в передовой, озаглавленной «Очень хорошее дело!» живописала о начавшихся 20 августа уличных погромах хунвэйбинов, приводя слова Мао Цзэдуна: «Правота марксизма велика, однако она в итоге сводится к одной фразе: «Бунт — дело правое!» С этого дня хунвэйбиновская вакханалия охватила всю Поднебесную.

В середине сентября 1966 года Мао Цзэдун заявил: «Говорят, в Китае нет гражданской войны, по-моему, это и есть гражданская война».

Вполне естественно, что хаос и анархия, порожденные хунвэйбинами, привели к ударам по партийному и государственному механизму. Подавляющая часть членов ЦК КПК и его Политбюро лишилась своих постов и подверглась жестоким репрессиям. На состоявшемся в октябре 1968 года 12-м пленуме ЦК КПК восьмого созыва было принято решение о снятии Лю Шаоци со всех постов в партии и государстве. Председатель КНР был объявлен «изменником, вражеским шпионом», «агентом империализма, современного ревизионизма и реакционного гоминьдана». Аналогичная судьба постигла Дэн Сяопина и многих других деятелей «первого» и «второго» эшелонов. Разгрому подверглись партийно-государственные органы на местах. Поднебесная погрузилась в хаос.

И все же в этой ситуации оппоненты председателя не сложили руки. Они действовали. Создавали свои хунвэйбиновские отряды, рабочие группы, отряды цзаофаней, с помощью которых старались поставить «культурную революцию» под свой контроль, направить движение хунвэйбинов в нужное им русло. Они очень умело использовали при этом недовольство рабочих и крестьянских масс, свои немалые возможности в армии. В январе 1967 года в важнейших промышленных центрах Китая вспыхнуло широкое забастовочное движение. Прекратили работу промышленные и портовые рабочие Шанхая, вышли на улицу рабочие Фучжоу, Ханьчжоу, Шэньяна, Сиани, Ченду, Чунцина и многих других городов. В Пекин к «великому кормчему», как стали называть Мао Цзэдуна, сплошным потоком шли петиции с требованием убрать с заводов и фабрик хунвэйбинов и цзаофаней.

Мао Цзэдун вынужден был обратиться к армии с призывом «не стоять в стороне», а оказывать активную поддержку «пролетарским революционерам», так как они «временно находятся в меньшинстве». Из его уст прозвучала резкая критика в адрес тех армейских командиров, которые, «создавая видимость невмешательства, на деле оказывают давление на революционные массы».

В январефеврале 1967 года был установлен военный контроль на заводах и фабриках, а также в госучреждениях. Под охрану армии перешли провинциальные радиостанции, банки, тюрьмы, склады, порты, мосты, архивы. Но обстановка по-прежнему накалялась. Поднебесная шла к политической и экономической анархии, к обострению борьбы в руководстве, которое уже не раз «подвергалось чистке».

Многие члены Политбюро в феврале 1967 года выступили с требованием о реабилитации партийных кадров, подвергшихся необоснованным гонениям и шельмованию, а также о свертывании «культурной революции». Премьер Госсовета Чжоу Эньлай выступил с заявлением о том, что «хунвэйбины являются неопытными людьми, которые не могут руководить страной». Маршал Чэнь И, один из героев национально-освободительной борьбы, член Политбюро, заместитель премьера Госсовета и министр иностранных дел КНР, открыто высказался в адрес Мао Цзэдуна: «Я — член Политбюро и министр иностранных дел. Говорю открыто. Я состою в партии 40 лет. Я не признаю культа личности и не хочу участвовать в создании культа председателя Мао. Председатель Мао — обыкновенный человек. В прошлом я неоднократно выступал против него. Я не всегда в трудных случаях поступаю так, как учит председатель Мао, потому что у меня нет времени читать его произведения. Самое важное — действовать в соответствии с собственным опытом. Если бы председатель Мао не опирался на партию, разве смог бы он чего-нибудь достигнуть?»

«Великую пролетарскую культурную революцию» китайцы называют ныне «десятилетием великого хаоса» — она продолжалась с 1966 по 1976 год, до последнего дня жизни Мао Цзэдуна, ее инициатора и руководителя. И все чего он добился за эти десять лет, так только хаоса в Поднебесной. И ничего больше. Ему пришлось согласиться с реабилитацией им же ошельмованных ветеранов партии, армии, деятелей культуры. Он вынужден был дать добро на восстановление прежних партийных и государственных структур, комсомола, профсоюзов, женских и прочих общественных организаций. Его поражение в последнем сражении было полным, не вызывающим никакого сомнения. Да он и сам это признал.