Операция «Фауст» - Фридрих Незнанский

Ирка не сменила замок в своей комнате, я знал секрет его отпирания без ключа — черенком столовой ложки, которую я нашел в раковине на кухне в ворохе грязной посуды.

Сбросив кеды, я подтянулся на руках, оттолкнулся ногой от пианино и вспрыгнул на полати. Я сразу увидел стопку отцовских книжек, аккуратно перевязанных Ириной. Под веревкой торчала бумажка с надписью «Сашины книги». Я вытянул связку из-под вороха старых нот, хлопнув по ней, подняв столб пыли, и увидел Ирину. Она стояла внизу и смотрела наверх, нисколько не удивляясь моему странному местонахождению. Кошачьи глаза ее смеялись и сияли, словно язычки газовой горелки. И мне вдруг совершенно расхотелось идти к букинисту, страховать Женьку у афганского посольства и вообще заниматься какими-то делами, кроме одного: мне хотелось остаться в этой комнате со старым тети Клавиным пианино, сидеть на узеньком Иркином диванчике и смотреть ей в глаза. Я сбросил книги на пол, не очень ловко шлепнулся на пол сам, стесняясь своих не совсем свежих носков.

— Прости, Ириша, за взлом твоей комнаты…

— …столовой ложкой! — засмеялась Ира. Я взял ее за руки и потянул к себе.

— Саша…

— Я не Саша, а идиот, все время был идиотом… Я целовал ее послушные и неопытные губы и все крепче прижимал к себе ее легкую фигурку. Я никогда, никогда не испытывал такого нечаянного счастья, как сейчас, стоя в одних носках в этой обветшалой комнате, где прожил когда-то шесть лет и где теперь жила Ирка, которая безответно любила, меня всю жизнь.

— Тебе… надо… уходить… Саша… — еле слышно сказала она и обняла меня за шею. — Я не хочу… чтобы ты уходил… но тебе надо… я знаю…

— Ты понимаешь, нам нужны деньги. У нас очень глупая история получилась — проваливается серьезная операция.

— «Фауст»! Ты говорил, что ваша операция называется «Фауст».

— Это Меркулов так ее назвал. Вообще-то никакой операции «Фауст» не существует, — говорил я, зашнуровывая кеды. — Пойдем со мной к букинисту, если у тебя есть время.

У Ирины для меня всегда было время.

— А ты знаешь, что такое Фауст по-немецки? — спросила Ирка, сбегая легкими шагами по лестнице. — Это всего-навсего кулак. Причем на немецком языке кулак — женского рода. Знаешь, я всегда путала склонение этого кулака в школе. Как-то привыкли думать, что это мужчина. Я — имею в виду Фауста Гете. И я никак не могла переключиться. Мне даже было смешно — мужчину назвали словом женского рода…

— Да, вот книжечка рублей на семьсот потянет, — говорит букинист, откладывая в сторону книгу Гана «Конструктивисты» — харьковское издание 22-го года — это вам не шутка. И вот эти книжечки об имажинистах господина Крученых — по сто рублей за штуку хорошо пойдут… «Гравюры на дереве» издания «Алконоста», Петроград, 21-й год. Стихи Кустинова… Да это целое состояние. Частным образом вы бы за них, конечно, больше взяли. А так я вам больше чем тысячу семьсот за все дать не могу. Приходите в понедельник, я вам денежки приготовлю.

— Как — в понедельник?! Мне срочно надо, сегодня! Сейчас!

— При всем моем к вам расположении, Александр Борисович, сегодня не могу — касса уже снята инкассаторами, денег в магазине нет.

Полный провал… Уж лучше бы Грязнов поехал по своим «клиентам», ну не отработали бы мы сигнализацию, а тут полный провал…

— А если частным образом? — услышал я Иринин голос.

— Что значит — «частным образом», прекрасная фея? Я государственный служащий, и ваш молодой человек потом меня же и… Как когда-то нашего директора.

— А вы их у меня купите. Молодой человек об этом не будет знать. Его здесь и не было.

Я видел, как у букиниста загорелись глаза, и подлил масла в огонь:

— И фея уступит их вам за тысячу пятьсот.

— Не знаю, право, найду ли я у себя такие деньги…

— Да найдете, найдете… Поищите получше и не спеша, — успокоила букиниста фея.

— Вот ведь заморочка какая вышла, — говорит Жуков, — они там перепутали все на свете — денежки с меня взяли, а через судоисполнителя их не оформили, а моя баба рада стараться — и получить денежки по дубликату исполнительного листа по второму разу, и мне насолить… Ну фиг с ней. Я сегодня звонил Анаит, она перепроверила вчерашний разговор с моими хадовскими дружками — Серого действительно в Кабуле сейчас нет, он в Пакистане, проводит сногсшибательную секретную операцию — делает секир-башка какому-то крупному пакистанскому чину…

Я включаю сирену в оперативной милицейской «Волге», жму на педаль газа из всех сил, превышая в центре Москвы все допустимые скорости, благо мне это разрешено милицейскими правилами.

— Тебе не о чем беспокоиться, Женя! — говорила Романова, снаряжая Жукова на «афганскую операцию». — Микрофончики тебе ребята из дивизиона рассовали по всем карманам. Слава и Саша будут сидеть в фургоне «телевидения» и слушать и писать все, что будет происходить в метре по твоей окружности. Трояну тебя представит начальник Первого спецотряда из вашего министерства: мы проверили — он знаком с Трояном по Афганистану, где часто бывал по различным делам. Я обо всем с ним договорилась. А там я целиком и полностью полагаюсь на твою хватку оперативника. Главное — не торопи дело…

Романова организовала эту операцию действительно, как «в лучших домах Лондона». Подъехав к зданию афганского посольства, Жуков отвалил от нас — присоединился к делегации своего министерства — Минспецмонтажстрой застраивает разрушенный Кабул и поэтому был приглашен послом в первую очередь. А мы с Грязновым вклинились в группу дивизиона слежки Главного управления внутренних дел Москвы. Чтобы усыпить бдительность чекистов — они работали как в самом посольстве, так и на улице, — начальник дивизиона слежки объяснил «смежникам», что особая бригада управления, натасканная на борьбу с терроризмом, будет дежурить возле здания Посольства. Ее цель — ликвидация любого эксцесса, который может возникнуть в округе. И еще он сказал, что эта «натасканная бригада» не просто отстоит вахту, сменяя друг друга, не только до тех пор, пока не уедет наш генсек, но и то время, пока здесь будет находиться наш высокий гость — генсек Народно-демократической партии Афганистана…

Такая теплая забота о двух генсеках так растрогала комитетское начальство, что, проходя мимо нашего фургона, высокий комитетский генерал, видимо, отвечающий за вопросы безопасности афганского посольства, просунул свою птичью голову в салон «телевидения».

— Молодцы, муровцы! Спасибо за второй заслон!

«Афганская операция» проходила на удивление успешно. В восемь с минутами к посольству подкатила дюжина лимузинов, прибыл наш генсек и с ним окружение. Около часа длилась суматоха приема, затем генсеки удалились поговорить с глазу на глаз. В эти минуты, судя по «шумам», которые слышались из динамиков, к Трояну подкатился его знакомый по Афганистану — начальник первого спецотдела Минспецмонтажстроя, отставной гебешный генерал. Завязав беседу и представив Жукова Трояну начальник спецотдела пожаловался на слабый мочевой пузырь и удалился на минуточку — что ж, такое с каждым может случиться, тем более с отставным гебешным генералом.