Если бы не ты - Алиса Гордеева

Звонок мобильного Тимура заставил меня отвлечься от вопросов, а его срочно уехать. Звонил ему отец. Что он хотел, я так и не поняла. Но Тимур резко собрался, попросив дождаться его здесь и никуда не убегать больше. Да мне и самой никуда не хотелось. Прибравшись на кухне и взяв торт, я решила навестить Алевтину Егоровну, чтобы не скучать в одиночестве в ожидании Черниговского.

- Ксюнечка, ну зачем же ты тратилась? Что ж я тебе и помочь теперь не могу просто так?- переживала соседка, когда я с благодарностью протянула ей торт.- Заходи , давай! Будешь мне теперь  помогать его есть.

Традиционное чаепития с Алевтиной Егоровной сопровождалось разговорами и воспоминаниями. Я обожала ее слушать, особенно, когда говорила она о бабушке.

Мы уже давно выпили весь чай и съели добрую половину торта. Алевтина Егоровна успела поделиться своей историей жизни. Как оказалось, женщина была совсем одна. Своих детей у нее не было, а сейчас соответственно и внуков. Наверно, поэтому с такой теплотой и заботой она относилась ко мне.

- А вы получается здесь всегда и жили? А с бабушкой когда подружились?- мне хотелось знать абсолютно все, а рассказы о бабушке согревали мое сердце и уносили вдаль все трудности и опасности сегодняшнего дня.

- Так разве я не говорила, что мы с Машенькой с одного класса? Вместе за партой сидели. Потом вместе в училище поступили. Правда, она на медсестру училась, а я на зубного техника, - с теплой улыбкой, от которой в уголках ее глаз собрались морщинки, вспоминала Алевтина Егоровна. - Как  Маша мечтала, чтоб Катька врачом настоящим стала.  А у той только ветер в голове всегда был. Еле-еле диплом-то получила. Сколько Марьюшка тогда слез пролила, так лучше не вспоминать.

- А мне расскажите? А то ведь мама сейчас не может и сможет ли еще, - о то, что с мамой приключилась беда я рассказала уже давно. Соседка, оказывается, ничего не знала, как и моя бабушка.

- А что там рассказывать, - как-то погрустнела и осунулась женщина. Но рассказ свой все-таки продолжила:

-  Мамка твоя красавицей уродилась. Вот только красота эта счастья ей немного принесла. Еще со школы увязались за ней два друга. Николай, отец твой, и Федор. Оба влюблены в нее были до жути. Песни пели под окнами, мордобой устраивали, подъезд, вон, весь изрисовали. Короче хулиганы те еще. И если Катька еще школьницей была, то парни те намного старше ее были. Машенька уже тогда тревогу била. А  Катька только носом своим вертела. То одному шанс даст, то второму надежду. Никак не могла определиться. Все ей шуточки, а парням не до смеха было. Из друзей они во врагов превратились. Ой, страсти тут какие были, лучше не вспоминать.  А когда она в медицинский поступила, то все чаще с одним из них стала гулять. С отцом твоим. Уж не знаю, как ему это удалось, но в Николая  Катька до безумия влюбилась. И хорошо! Из двоих он, пожалуй, самый нормальный был, адекватный.  И красивый, и более спокойный, и умный. Вообще, золото, а не мужик, как Маша говорила.  И дело у них к свадьбе шло, вот только тот второй никак не мог угомониться.  Каких только подлостей и гадостей он им не делал. И, главное, все исподтишка и не по-честному. Как-то компанией своей бандитской на Колю напал прямо тут возле подъезда. И ладно бы дрались один на один. Так нет! Представляешь их тогда восемь человек на одного было. Кости Николаю все переломали, а зубов сколько повыбивали, не сосчитать. А он все Катьку не бросал. А потом  Федор этот его подставил сильно. Я подробностей не знаю, но Маша говорила, что во время драки Колю до потери сознания избили и в руку ему нож вложили, а рядом паренька убитого.  Да не простого какого-то. То ли сына какой-то шишки, то ли иностранца, не знаю. Короче, жуть, Ксюнечка, просто жуть. Ну и арестовали Колю. И не просто срок ему грозил, а высшая мера. Тогда-то и объявился снова Федор. Как ни в  чем не бывало к матери твоей пришел и сказал, мол, станешь моей, я  Коле помогу. Она, не долго думая, и согласилась.  Вот только ты уже в ее животике сидела. Сколько он не принуждал Катьку от тебя избавиться, она ни в какую. Федор тогда Коле так и не помог. Посадили его.

Алевтина Егоровна призадумалась.

- А дальше что было?- про историю Федора и Николая я уже и так знала, ничего нового пока не услышала, но все равно было интересно послушать и ее историю.

- А дальше что? А дальше несколько лет Катька, как могла, отбивалась от нападок этого Федора. Самое смешное, тот ни в какую не хотел брать ее с тобой, но и мать твою не отпускал. Даже когда ты родилась! Машенька все переживала, что сделает этот ирод с тобой что-нибудь. Если мать твою он любил, своей какой-то больной любовью, но любил, то тебя Федор  люто ненавидел. А сам через год женился, на зло матери твоей, и жену с ребенком взял. Вот ты посмотри, как он Колю не переваривал, ревновал. Чужого малыша от нелюбимой женщины принял, а тебя ни в какую. Но даже своя семья его не остановила, несколько лет он почти каждый день к матери твоей приезжал: угрожал, уговаривал, да что только не делал. Пока однажды   Катька с Соболевым не начала встречаться. Вот тогда Федор и исчез.

- Интересно, чем Максим Петрович так Федора напугал?- мне действительно это показалось странным.

-  Не знаю, Ксюнечка, не знаю.  Думаю, не так прост твой Соболев.  В любом случае, как Катя к нему переехала, Колю быстро освободили. Нашлись сразу новые обстоятельства дела   и приговор его обжаловали.

- Как думаете, Соболев помог?

- Маша, все говорила, что это такой подарок твой отчим матери на свадьбу сделал. Правда, приятного в этом Кате было немного. Она ж твоего отца сильно любила. И вот представь с каким сердцем за Соболева этого выходила, когда Коля на свободе уже был?

- А обо мне он знал? Просто странно, что он вышел, когда мне лет семь было, а я так его и не видела никогда, - спросила Алевтину Егоровну, шагая по кухне из стороны в сторону. Сидеть на одном месте я уже просто не могла.

-  Знал, Ксюнечка, конечно, знал. И виделись вы пару раз, когда ты к бабушке приезжала. Коля-то Машеньку часто навещал. Да что там. Он же ее с приступом в больницу и отвез, правда, поздно уже было. И похороны тоже он организовал, - загрустила соседка.

- Я его не помню, - тихо прошептала. Как так?

- Да ты просто не знала, что это он, твой папка. Он же тебя даже забрать хотел. Только кто ж ему, сидевшему, ребенка бы отдал.

- Я ничего не понимаю, Алевтина Егоровна. Мне же Соболев сказал, что Николай меня ненавидел  так сильно, что убить был готов. Кому верить?

- Бог с тобой, Ксюша! Какой убить? Видеться с тобой ему не давали. Сначала мать твоя, потом Соболев. А потом ты уехала. Погоди-ка, -женщина засуетилась и ушла в комнату. Минуты через две вернулась и сунула мне в руки бумажку с номером телефона.- Вот. Номер его. После похорон Маши оставил. Сказал, если что нужно будет, чтоб позвонила. А я и забыла совсем. Сама ему позвони! Он небось и не знает, что ты вернулась.

Спрятав бумажку в карман, я подошла к окну. Окна соседки выходили на противоположную от подъезда  сторону, на детский сад. Я пыталась сложить все, что услышала в единое целое, но пока мало что получалось. Соболев прятал меня от Горского. Зачем? Кто пытался меня убить четыре года назад? Очевидно было, что не Николай. Тогда кто? Федор? А отец, узнав отомстил ему? А может и не было никакого покушения? Может Соболев инсценировал мою гибель, а Горский по незнанию отомстил Черниговскому? Тогда, конечно, Тимур будет всегда винить меня в смерти сестры. Чтобы не гадать, я решила позвонить Николаю.