Последний сон - Майя Анатольевна Зинченко

пьесы. Лоуренс следил за выражением лица молодого человека. Тому доставляло явное удовольствие это представление. Он обращался с актерами и реквизитом очень аккуратно, должно быть все это он сделал своими руками.

Пьеса шла своим чередом. Неожиданно, в середине второго акта Эдвард умолк, не договорив реплику. Он пристально смотрел на девушку в пышном голубом платье. Повинуясь внутреннему порыву, Эдвард резко опустил занавес.

— Представление окончено, — объявил юноша, пряча фигурку в кулаке. — Зрители могут расходиться. Случилось непредвиденное, исполнители главных ролей умерли от неизвестной болезни, а найти им замену не представляется возможным.

Он покачал головой, разочарованно вздыхая. Потер нахмуренный лоб.

— Отчего я веду себя так странно? — прошептал Эдвард. — Передо мной лежит весь мир, а я живу в этом старом, пропахшем гнилью доме, словно столетний затворник. А ведь я богат, знатен, умен, хорош собой. Рядом нет никого, кто бы мешал мне жить — ни родни, ни соседей. Мне принадлежат все земли до самого горизонта.

Он лег на спину, распластав руки и ноги как гигантская морская звезда. Стукнул каблуком туфли, потеребил волосы, устраиваясь на полу.

— Где же моя радость сердца? — спросил юноша, глядя в потолок. — Что со мной не так? Милая девушка, свежая как весенний цветок, готова на все ради встреч со мной. Она умоляет о повторном свидании, а что делаю я? Пф… — он раздраженно фыркнул. — Конечно же, остаюсь холоден к ее мольбам. Телесные удовольствия так и не разбудили во мне страсть, о которой я столько читал. Что она значит для меня? Эксперимент. Я даже не запомнил ее имени. Однако, — он резко сел, обводя беспокойным взглядом комнату, — это не значит, что я не могу чувствовать! Прямо сейчас тоска душит меня. Словно кто-то, кого я любил больше жизни, вдруг исчез и больше никогда не вернется… Почему подобное случилось со мной? Зачем горевать по кому-то, с кем никогда не встречался? Я не болен, я не сошел с ума. Почему я тоскую о невозможном?

Лоуренс знал ответы на эти вопросы. Когда он был молод, то сам задавал их себе, поэтому хорошо понимал, что чувствует Эдвард. Юноша был мертвецом с горячим бьющимся сердцем. Разница между ними была в том, что Лоуренс смирился со своей участью и не пытался исправить судьбу, пока она сама не нашла его во снах, а Эдвард, к его большом сожалению, продолжил борьбу.

Сновидец безучастно смотрел как его будущий враг катается по полу в исступлении молотя по паркету кулаками. Метания Эдварда привели к неизбежному. Обессиленный, он свернулся калачиком, поджав колени. Молодой человек был очень несчастен и не зная, что за ним наблюдают, не скрывал этого. Его рыдания и всхлипы звучали все тише, превратившись в тихий стон. Лоуренс вдруг осознал, что не питает к Эдварду ненависти. Никто не заслуживает таких страданий, что выпали на их долю. Он был бы рад, если бы Эдвард нашел свою любовь, но не за его, Лоуренса счет. Нельзя быть счастливым, делая другого несчастным.

Эдвард затих. Комната задрожала, расплываясь в цветное месиво. Сон Эдварда медленно, словно нехотя распадался на части. Лоуренс зажмурился, готовясь к неизбежной смене обстановки. По коже пробежал теплый ветерок, послышалась нежная птичья трель. Когда сновидец открыл глаза, то поразился яркости красок солнечного дня. Это был его собственный сон. Вернее, один из снов, принадлежавших иной личности. Какая-то часть его знала, что он другой человек с иным именем, но вместе с тем он помнил, что его на самом деле зовут Лоуренс, он сновидец, и это давало определенную свободу в действиях.

По воздуху плыли волны горького аромата дикорастущих трав, оставляя на языке едкое послевкусие. Он опирался рукой о капот автомобиля цвета морской волны. Капот раскалился как печка. Это была его машина, он специально купил ее для поездки. Дорогое удовольствие, но комфорт того стоил. На пассажирском сиденье скучала женщина средних лет, сдвинув на затылок широкополую белую шляпку. Развернув карту, она крутила ее в разные стороны. Сняв солнечные очки и закусив кончик дужки, женщина лениво водила пальцем по цветным линиям. Она носила короткую стрижку-каре, ее голубые глаза смотрели насмешливо из-под черной челки. Его спутница не была похожа на Элейн и в то же время вне всякого сомнения была ею.

— Твой вердикт, дорогая?

— Мы безнадежно потерялись, — в ее голосе не было ни тени беспокойства. — Но у нас есть полбака, чтобы доехать куда-нибудь, так что я не думаю, что нас ждет бесславная смерть от жажды.

— У нас еще есть персики, — напомнил он.

— После персиков еще больше захочется пить. Тем более, — она усмехнулась, — я бы не хотела привлечь ос.

— Думаешь, они здесь есть? — Он сел за руль, переводя дух, чувствуя, как капли пота стекают по шее.

— Конечно, — женщина вздохнула. — Сейчас мы на природе, на их территории.

— Мы в машине, это наша территория, — возразил он и не выдержав, наклонился, чтобы поцеловать ее.

Это было желание Лоуренса. Тоска все еще окутывали его сердце как саван, а он так сильно хотел почувствовать себя живым. Карта мешала, он отбросил ее на заднее сидение, не разрывая поцелуй. Наконец, почувствовав, что задыхается, он прижался к ней, уткнувшись в изгиб шеи. Ему хотелось остаться так навечно. Лежать, замерев, как раненное животное, с бешено стучащим сердцем, вдыхая сладкий аромат ее кожи.

— Знаешь, что мне в тебе нравится? — она погладила его по голове.

— Нет… — он смущенно улыбнулся. — Ум и красота?

— Это конечно тоже, но я имела в виду другое — твою непредсказуемость. Мы знакомы с тобой много лет, но ты все еще продолжаешь меня удивлять.

— Ты когда-нибудь представляла себе жизнь без меня?

— Что было бы, если бы мы с тобой не встретились? — уточнила она.

— Да.

— Нет, — она отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. — А ты?

— А я представлял. Ужасная судьба. Ты лучшее, что случилось в моей жизни.

— Если это извинение за то, что ты пропустил поворот, то я тебя уже простила. Давай все-таки поедем дальше, пока окончательно не изжарились на солнцепеке.

— Мы в отпуске, нам положено немного поджариться. — Он нежно поцеловал ее в висок, заводя двигатель.

Машина, утробно урча, мягко тронулась с места, стоило лишь коснуться зажигания. Ветерок во время езды приятно остужал кожу. Дорога была ровной как стрела, по обочинам росли апельсиновые деревья. Справа простирались возделанные поля, слева, сквозь фруктовые деревья виднелся океан. Идеальное место для отдыха с любимым человеком. Лоуренс наслаждался сном.

— Извини, я тебя обманула, — призналась она.

— Хм? — он делал вид, что ему все равно, но