Аня из Авонлеи - Люси Мод Монтгомери

— Только чтобы близнецы не слышали таких речей, — прозвучал слабый протест Мариллы, когда она понесла курицу в дом.

Прежде чем последовать за ней и заняться своей обычной субботней работой, Аня вколола нарциссы в волосы и подошла к калитке, где остановилась на минутку, греясь в ласковых лучах утреннего июньского солнца. Мир опять становился чарующим; старая мать-природа изо всех сил старалась залечить нанесенные бурей раны, и хотя для окончательного достижения этой цели ей было нужно еще немало месяцев, она уже совершала чудеса.

— Как я хотела бы провести весь этот день в праздности, — сказала Аня птичке, которая звонко распевала, качаясь на ветке ивы, — но школьная учительница, которая к тому же помогает воспитывать близнецов, не имеет права бездельничать. О, птичка, как сладко ты поешь! Ты вкладываешь в эту песню все чувства моего сердца лучше, чем я сделала бы это сама… Ах, кто же это едет?

По дороге катил почтовый экипаж: впереди сидели двое, а сзади был привязан огромный дорожный сундук. Когда экипаж подъехал ближе, Аня узнала в вознице сына начальника станции в Брайт Ривер, но его спутницу она видела впервые. Незнакомка ловко спрыгнула у ворот, даже прежде, чем лошадь остановилась.

Это была очень хорошенькая особа маленького роста, на вид скорее ближе к пятидесяти, чем к сорока, но с розовыми щеками, сверкающими черными глазами и глянцевитыми черными волосами, которые были увенчаны поразительной шляпкой, в изобилии украшенной цветами и перьями. Даже восемь миль, которые она проехала по пыльной дороге, не помешали ей остаться такой свеженькой и чистенькой, словно она только что вышла от портного.

— Это дом мистера Джеймса Харрисона? — спросила она с живостью.

— Нет, мистер Харрисон живет там, — сказала Аня в полнейшем удивлении.

— Конечно, конечно. Я сразу подумала, что этот дом слишком чистый и опрятный… слишком опрятный, чтобы здесь жил Джеймс, если только он не изменился до неузнаваемости с тех пор, как я его знала, — защебетала маленькая особа. — Это правда, что Джеймс собирается жениться на какой-то женщине из этого поселка?

— О, нет-нет! — воскликнула Аня, виновато краснея, так что незнакомка взглянула на нее с любопытством, словно заподозрив ее в матримониальных замыслах в отношении мистера Харрисона. — Ничего подобного!

— Но я читала об этом в здешней газете, — настаивала прекрасная незнакомка. — Подруга прислала мне газету с обведенной карандашом заметкой — подруги всегда охотно окажут подобную "любезность", — и над словами "недавно поселившийся у нас и пользующийся всеобщим уважением гражданин" было написано: "Джеймс Харрисон".

— О, эта заметка… это была просто шутка, — задохнувшись, едва вымолвила Аня. — Мистер Харрисон не собирался ни на ком жениться. Уверяю вас!

— Очень рада это слышать, — сказала розовощекая особа, ловко взбираясь на свое место в экипаже, — потому что ему однажды уже случилось жениться. Я — его жена. О, конечно вы удивлены. Я полагаю, что он тут изображал из себя холостяка и покорял сердца направо и налево. Так-так, Джеймс, — решительно покивала она через поле в сторону белого домика, — теперь забавам твоим конец. Теперь приехала я… хотя уж конечно не стала бы утруждать себя дальней дорогой, если бы не думала, что ты собираешься выкинуть какую-нибудь глупую штуку. Я полагаю, — обернулась она к Ане, — что этот его попугай все такой же богохульник, как и прежде?

— Его попугай… мертв… я думаю, — выдохнула бедная Аня, которая в этот момент была, пожалуй, не уверена даже в собственном имени.

— Мертв! О, тогда все будет отлично! — воскликнула ее собеседница с ликованием. — Я сумею справиться с Джеймсом, раз этой птицы больше нет на моем пути!

С этим загадочным возгласом она радостно продолжила свой путь, а Аня влетела в дверь кухни, где столкнулась с Мариллой.

— Аня, кто эта женщина?

— Марилла, — сказала Аня торжественно, но в глазах у нее мелькали лукавые искорки, — как, на ваш взгляд, похоже, что я сошла с ума?

— Не больше, чем обычно, — сказала Марилла без малейшего намерения быть ироничной.

— Тогда, как вы думаете, я не сплю?

— Аня, что за глупости? Я спрашиваю, кто была эта женщина?

— Марилла, если я в здравом уме и не сплю, то она не может быть плодом моего воображения и, значит, она настоящая. Во всяком случае, я уверена, что ни за что не смогла бы вообразить такую шляпку… По ее словам, Марилла, она — жена мистера Харрисона.

Настала очередь Мариллы широко раскрыть глаза от изумления.

— Его жена! Аня! Тогда зачем же он выдавал себя за неженатого?

— Но он никогда не говорил, что неженат, — возразила Аня, желая быть справедливой. — Люди просто приняли это как нечто само собой разумеющееся. О, Марилла, что скажет на это миссис Линд?

Что именно имела сказать по этому поводу миссис Линд, они узнали, когда она зашла к ним в тот же вечер. Миссис Линд не была удивлена! Миссис Линд всегда ожидала чего-нибудь в этом роде! Миссис Линд всегда знала, что есть что-то на совести у мистера Харрисона!

— Подумать только, бросил жену! — воскликнула она возмущенно. — Такие вещи пишут только о Штатах, но кто мог ожидать, что подобное произойдет прямо здесь, в Авонлее?

— Но нам неизвестно точно, бросил ли он ее, — возразила Аня, полная решимости считать своего друга невиновным, пока его вина не доказана. — Мы не знаем фактов.

— Скоро узнаем. Я иду прямо туда, — заявила миссис Линд, которая так никогда и не усвоила, что есть в словаре такое слово, как «деликатность». — Никто не заподозрит, что я знаю о ее приезде, а мистер Харрисон должен был сегодня привезти из Кармоди кое-какие лекарства для Томаса, так что это будет удобным предлогом. Я все узнаю, а на обратном пути зайду и расскажу вам.

И миссис Линд смело ринулась туда, куда Аня боялась бы заглянуть даже случайно. Ничто не смогло бы склонить последнюю отправиться в дом Харрисонов, но и в ней была естественная и вполне законная доля любопытства, и в глубине души она была рада, что миссис Линд собирается раскрыть эту удивительную тайну. Но напрасно они с Мариллой ожидали возвращения этой доброй женщины. В тот вечер миссис Линд больше не посетила Зеленые Мезонины. Причину этого объяснил Дэви, возвратившийся домой к девяти часам от Бултеров.

— Я встретил в долине миссис Линд и еще какую-то… чужую, — сказал он. — И, Бог ты мой, как они тараторили наперебой! Миссис Линд велела передать вам, что ей очень жаль, но сегодня уже поздно и она не придет… Аня, я ужасно голодный. Мы пили чай у Милти в четыре часа, и я думаю, что миссис Бултер по-настоящему жадная: она не дала нам ни варенья, ни пирога… даже хлеба и то было мало.

— Дэви, в гостях ты не должен критиковать угощение, — произнесла Аня торжественно. — Это очень плохая манера.

— Да я ничего… только так подумал, — сказал Дэви бодро. — Аня, дай человеку поужинать.

Аня взглянула на Мариллу, которая вошла следом за ней в буфетную и осторожно закрыла за собой дверь.