За горизонт - Сергей Анатольевич Панченко

камней. В центре скалистого рельефа находилось озеро с тёмной водой, поросшее кустарником и молодым лесом. Выглядело это всё настолько неожиданно живописно, что Матвей замер, не веря своим глазам.

Мошкара вывела его из ступора, загудела на одной ноте над головой, а потом, словно убедившись в том, что жертва съедобна, бросилась на открытые участки тела. Пришлось махать руками, чтобы продолжить исследование. Матвей пробрался сквозь кусты и деревья, подошёл к воде, распугав лягушек. Ему невероятно приятно было находиться среди живых существ. С противоположного берега озера вспорхнули потревоженные птицы. Он даже не успел понять, что это был за вид. Наверняка промышляли лягушками.

Вода в озере хоть и пахла, но не цвела. Пробовать её на вкус Матвей не решился. Прямо у берега он разглядел тысячи личинок мошкары, извивающихся у поверхности. Выпуклые лягушачьи глаза с интересом наблюдали за ним. Надо сказать, что размеры местных земноводных превышали размеры тех, что водились на новой родине Матвея. Пищи для них в этом небольшом биоценозе было предостаточно.

– Друзья! – обратился Матвей к лягушкам. – Надеюсь, наше добрососедство не закончится после того, как я соберусь попробовать вас на вкус?

Он уже решил, что останется здесь на некоторое время, пока не восстановится полностью и не будет уверен в том, что осилит обратную дорогу.

Глава 12

Как только посёлок скрылся из виду, Прометей отключил горелку. Шар поднимался в плотном тумане облаков. Корзина и всё содержимое в ней сразу же покрылись влагой. Мария вцепилась рукавицами за край. В её взгляде смешались пополам страх и восхищение.

– Я… я лечу, – зашептала она как в трансе, – как птица.

– Да, осталось только выпорхнуть из корзины и расправить крылья, – пошутил Прометей. Он достал рабочую кружку и налил в неё тёмной жидкости. – Выпей, – предложил он Марии.

– Зачем? – спросила девушка.

– Я же тебе говорил, чем выше поднимаешься, тем более разреженный становится воздух. Сосуды могут полопаться или глаза из орбит вылезут. Кессонная болезнь, – уверенно соврал Прометей, надеясь на свой авторитет образованного человека.

– А ты?

– Я уже выпил. Заранее.

Мария взяла кружку, понюхала напиток и выпила его без остановки.

– Не очень на вкус, – поделилась она, возвращая пустую кружку.

– Это же лекарство, обычно у них неприятный вкус.

– Это точно. Горькое или вонючее. Хуже всего тюлений жир с отваром травы от кашля, который надо пить горячим.

– Так помогает.

– Помогает, но меня до сих пор от воспоминания о нём блевать тянет.

Прометей пожал плечами, занимаясь осмотром состояния шара. На первый взгляд полёт проходил штатно. Прометей достал «компас» – тонюсенький кусочек дерева с прикреплённой к нему иголкой. Плеснул воды в ту же кружку, из которой пила Мария, и положил конструкцию на воду. Иголка повертелась и застыла в одном направлении. Мария смотрела на манипуляции Прометея, как ребёнок на человека, умеющего делать фокусы.

– А зачем это? – спросила она.

– Я хочу понять, куда нас несёт. Мы же не видим ничего.

– А-а-а, а я как раз хотела спросить, как ты собираешься ориентироваться в этом тумане.

– Вот так и ориентируюсь. Иголка намагничена, поэтому один её край, вот этот, который острее, всё время указывает на северный магнитный полюс. По её отклонению я понимаю направление нашего полёта.

– Но ведь нас будет нести ветер. Куда дунет, туда и отнесёт, – засомневалась Мария.

Прометей усмехнулся.

– А помнишь, я запускал воздушного змея?

– Ну, помню.

– Этот змей мне сказал, что на разных высотах дуют разные ветра, и мы сами сможем выбрать, какой нам будет попутным.

– Да? – девушка задумалась. – Я не знала об этом. Я думала, ветер один от земли до неба.

– В нашем посёлке считается, что много знать об атмосфере – пустая трата времени. Надо растить рыбаков, кузнецов, охотников, хлеборобов. Я с ними частично согласен, не всем пригодятся лишние знания, но те, кто сумеют ими воспользоваться, смогут расширить границы практического применения этим знаниям.

Кажется, лекция немного утомила Марию. Она сморщила лоб, пытаясь понять смысл сказанного.

– Амосфеа, – картаво произнесла она и сама напугалась сказанного. – Амосфеа, – голос девушки сделался «в нос». – Пометей! – она испуганно вытаращила глаза.

Прометей догадался, что отвар начал действовать.

– Не переживай, Мария, это в первый раз так у всех бывает. Воздушная болезнь. Успокойся, скоро пройдёт.

Ему стало немного страшно, не перестарался ли он с дозой. Прежде, чем напоить отваром Марию, он сделал эксперимент на себе и не заметил никакого побочного эффекта. Для Марии он уменьшил количество отвара втрое, исходя из массы тела.

– Пауда? – только по интонации можно было догадаться, что означает произнесённое слово.

– Правда. Подними руку, – попросил Прометей.

Девушка напряглась, борясь с потерей чувствительности, но смогла только слегка шевельнуть ею.

– Так, всё с тобой понятно, Мария. Полёты в разреженных слоях атмосферы – это не твоё. Если ещё немного пробудешь в небе, то откажет сердце. Придётся спускаться. Прости, но не все могут покорять небо. Кому-то лучше находиться на земле.

Мария замычала, принялась вращать глазами, но из её речи ничего нельзя было разобрать, кроме возмущённых интонаций. Видимо, такой исход её не устраивал, и она готова была скорее умереть в небе, чем вернуться домой. А может быть, она раскрыла хитрость Прометея и хотела ему что-то сказать об этом.

Потяжелевший от влаги шар вывалился из облаков. Прометей всматривался вниз, чтобы увидеть сигнал от Ивана. Согласно его ориентиру, тот должен был находиться совсем рядом. На всякий случай он зажёг лампу, выставил её наружу и прошёлся с нею по периметру корзины. Вскоре моргающий огонёк ответил ему с земли. Иван не подвёл.

Прометей открыл клапан в верхней точке шара, стравливая тёплый воздух. Земля ускорила своё приближение. Опасаясь жёсткого приземления, Прометей зажёг горелку и оставил её на слабом огне. Огонёк, которым светил Иван, приближался.

Соприкосновение с поверхностью всё равно получилось немного жёстче. Всё, что было плохо закреплено, упало на дно корзины, завалив несчастную беспомощную Марию. Прометей откопал её, взял на руки, поджидая Ивана.

– Всё будет хорошо,