На электричках. Путешествие из Владивостока в Москву - Александр Лучкин

Когда я вышел на набережную Тухачевского, чтобы найти Тобольские ворота, то застал следующую картину: из-за Иртыша на город надвигался шторм. Облака напоминали огромный слоеный пирог. За рекой вовсю гремело и сверкало. Сильный ветер поднял пылевую тучу, и она стремительно неслась из-за реки прямо на город. Над землей крутились небольшие вихри. Стрижи шныряли у земли, предвещая начало дождя. Через несколько минут пылевое облако было уже на этом берегу, и все вокруг застлал песок, поднятый ветром. Люди бежали, ища укрытия.

Я спрятался от бури в арке старинного дома. Здесь не было ветра, и лишь отдельные порывы доносили песчаные облака. Вскоре ветер стих. Вопреки ожиданиям, шторм миновал город, так и не перейдя реку. Иртыш — сильная река, и грозе порой бывает трудно перейти через нее. Тучи рассеялись вдоль берега, ища место прорыва. Гроза постепенно стихала. За рекой еще гремело и сверкало, но ветер уже поменял направление, и гроза теперь ходила взад и вперед вдоль берега. Видно было, как совсем рядом, в нескольких сотнях метров за речкой, темная туча выливает потоки воды на дома и деревья. На этом берегу не упало ни капли. Лишь ослабший ветер вяло теребил песчаные разводы на асфальте.

В Омске есть только одна станция метро: «Библиотека им. Пушкина». Омское метро — единственное в мире, где имеется вход, но нет ни поездов, ни линий. Строительство метрополитена началось в 1992 году. Впоследствии прокладка метро была признана нерентабельной, и финансирование свернули. Успели построить только одну станцию, которая сейчас законсервирована. Вестибюль закрыт большим щитом с врезанной в него дверью. Дверь была закрыта и окружена видеокамерами. Но над подземным переходом по-прежнему горит красная буква «М», обозначающая вход в метрополитен.

До хостела я добрался на частной маршрутке, которые очень популярны в Омске. В ожидании автобусов пассажиры стоят не на остановках, а толпятся на перекрестках, высматривая и голосуя нужной маршрутке. Мне подсказали, на какой микроавтобус сесть, и через десять минут я уже был на площади перед вокзалом. Моросил дождь. Я переходил над пучком железнодорожных путей по виадуку. Внизу ТЭМ2 протягивал по стрелкам два пассажирских вагона. Подсвеченные фонарями, их крыши блестели от дождя. Короткий состав причудливо извивался, проходя многочисленные стрелки станции в направлении, известном лишь диспетчеру. Большой ржавый кран раскорячился своими стальными лапами в товарной зоне станции. Небо нависало одной большой чернильной кляксой. Вдалеке бесшумно сверкнула молния, а ветер бросил в лицо несколько крупных капель дождя. Гроза наступала на ночной город.

У любого человека, если только это не раб, трудящийся на плантациях хозяина от зари до зари, есть выходные дни. Чтобы не стать рабом своего дела, я решил устроить себе выходной и немного расслабиться. Все-таки чередование напряжения и расслабления — это залог успеха. Отдыхом я считаю смену вида деятельности: активная — пассивная, физическая — умственная, контактная — замкнутая.

На день я не планировал вылазок и передвижений. Хотелось просто отдохнуть в уюте отеля. Погода резко испортилась. На смену изнуряющей жаре пришли дожди и прохлада. Температура днем не поднималась выше +20 °C. Многоярусные тучи затянули небо и плелись бесконечной вереницей с одного края небосклона на другой. Выходить на улицу не хотелось. Я засел за написание заметок, заняв столик на кухне хостела.

Только под вечер выбрался на прогулку, чтобы размять ноги. Ветер гнал по небу хмурые низкие тучи. В любую минуту грозил закапать холодный дождь. Хорошо, что прихватил с собой штормовку — так чувствовал себя защищенным от ветра и дождя. В этот вечер я бесцельно слонялся по улицам Омска. Прошел мимо парка культуры и отдыха с шумными и пестрыми аттракционами, так не подходящими к погоде и настроению. У входа в парк увидел монумент омичам-тыловикам, оказывавшим в годы Великой Отечественной войны поддержку фронту.

Вернуться в хостел я решил на трамвае. Но начиная с восьми вечера все трамваи шли в депо. У каждого проходящего в сторону вокзала трамвайного вагона под стеклом была соответствующая табличка. Пришлось воспользоваться услугами частных перевозчиков. На остановке резко тормознула желтая «газель». Под стеклом надпись «ЖД вокзал». С визгом микроавтобус сорвался с места, стоило мне только захлопнуть дверь. Гонщик за рулем! Водитель круто взял в левый ряд и, перестраиваясь между машинами, стал набирать скорость. Он словно был за рулем гоночного болида. Пассажиры впились в поручни. Это основной недостаток частных перевозчиков: нет единой системы контроля. Может попасться порядочный, аккуратный водитель с исправным автомобилем. А может не повезти: попадется такой — только держись.

За какие-то пять минут «газель» перенеслась в другую часть города. Когда один из пассажиров просил остановить, водитель с матом подрезал автомобили, перестраиваясь с крайнего левого ряда к бровке тротуара.

Наконец и ж/д вокзал. Вспомнились шуточные объявления в первых московских «газелях»: «Аттракцион! Пятнадцать минут страха — и ты дома». Сейчас в Москве такое уже редко где встретишь. Частные перевозчики повысили качество услуг. Да и городской транспорт развился за последние годы. Чего нельзя пока сказать об Омске. Городского транспорта здесь явно не хватает, и эту брешь затыкает некачественная и порой опасная услуга частных перевозчиков.

Когда я брел по длинному виадуку над вокзалом, объявили о прибытии ускоренного электропоезда Новосибирск — Омск. Планируя маршрут из Новосибирска, я не знал ни о каких согласованных поездах. Специально зашел на вокзал, чтобы узнать про этот поезд. «Ускоренный электропоезд „Ласточка“ № 825. Отправляется из Новосибирска, прибывает в Омск. Ходит понедельник, среда, пятница», — пояснил громкоговоритель справочного стенда.

Тогда я понял, что не видел этого поезда в расписании, потому как пользовался расписанием пригородных поездов. А поезд № 825 по классификации железной дороги — пассажирский.

В хостеле было по-домашнему уютно. Администраторы помогали монголу Нармандаху подключиться к конференции по «Скайпу». Ничего не получалось: Нармандах путал пароли, не знал толком, что за конференция и как к ней подключиться. Вскоре уже все, кто этим вечером проводил время в холле гостиницы, помогали Нармандаху разобраться с техникой. Не выходило. Техника была против монгола. Самые обычные вещи, такие как интернет, «Скайп» и почта, отказывались работать и зависали.

Вечером Нармандах приготовил яичницу на большой сковороде. Когда она уже шкварчала на плите, монгол порезал в нее помидоры, посыпал сверху укропом и накрыл несколькими ломтями хлеба, заведя между прочим незатейливый разговор с гостями из Казани: отцом и сыном. Яичница была готова. Монгол выставил ее на стол, достал три вилки, разложил их вокруг блюда и жестом указал своим новым знакомым на стулья за столом. «Значит, так! Меня зовут Нар-ман-дах», — начал он застольный разговор, обещавший переход на серьезные темы.

С утра все постояльцы в хостеле спали. Первая электричка на запад была так рано, что я собирался быстро и тихо, стараясь никого не разбудить. Когда шел по виадуку станции, меня обогнали дачники, спешащие на электричку. Они уезжали из Омска, чтобы провести дождливые и холодные выходные на своих участках за городом.