До тебя - Катарина Мора

Хочешь мой большой толстый член целиком?

Ария приподнимает бедра, пытаясь заполучить меня глубже. Мне нравится ее жадность, нравится, что она так откровенно хочет меня.

Я медленно двигаюсь внутрь, наблюдая, как мой член погружается в ее киску. Она такая мокрая, такая горячая.

– Грей, пожалуйста, – молит она, и я вынимаю член почти полностью, перед тем как снова одним толчком войти на всю длину. Я смотрю ей в глаза, трахая ее, врезаясь в нее, заставляя ее миниатюрное тело принять мой член целиком.

– Люблю тебя, – стонет она. – Люблю это. Люблю твой член.

Я улыбаюсь и двигаюсь резче, без ума от того, как ее внутренние мышцы сжимаются вокруг меня, когда я толкаюсь под нужным углом. Я закусываю губу, когда она кончает, и быстро догоняю ее.

Мы вместе падаем на кровать, мокрые от пота, и я обнимаю ее, держа в руках свое счастье, пока еще могу.

Глава 54. Грейсон

Я кладу телефон на стол, не в состоянии поверить тому, что только что услышал. Положительный. Тест на ДНК положительный.

Я не задумывался об этом, когда прокурор попросил меня сделать тест. Меня привезли в клинику, откуда я вышел через несколько минут, ничего особенного не ожидая. Весь процесс был коротким и безболезненным, легко было вообще забыть о том, ради чего это делалось и к чему приведут результаты.

Стук в дверь кабинета отвлекает меня от размышлений, и я вижу входящую Арию. Она закрывает за собой дверь. Наши глаза встречаются, и улыбка исчезает с ее лица, сменяясь озабоченностью.

– Грей? – тихо спрашивает она. – Ты в порядке?

Покачав головой, я встаю. Она погружается в мои объятия, и я закрываю глаза, уткнувшись подбородком в ее макушку и крепко прижимая ее к себе.

– Пришел положительный результат, – говорю я еле слышно. Что-то в глубине души мешает мне произносить это вслух.

Ария замирает в моих объятиях, и у меня сводит желудок. Я изо всех сил пытался не думать о последствиях, но больше я не могу отрицать правду. Я плод ужасного преступления, и я не знаю, как теперь изменится отношение Арии ко мне.

Она отстраняется, и я отвожу взгляд, не в состоянии смотреть ей в лицо.

– Значит, ты наконец нашел свою маму, Грей, – говорит она, беря меня за руки. – Ида сказала, что отец забрал у нее ребенка вскоре после рождения. Хотелось бы знать, что она чувствует теперь, когда ты нашелся. Она просила меня помочь отыскать тебя, ты же помнишь?

Я поднимаю руку к ее лицу и накручиваю локон на палец.

– До сих пор я общался только с прокурором. Об Иде я ничего не знаю. Понятия не имею, хочет ли она меня видеть.

Ария поджимает губы и кивает.

– Думаю, да. Если она пыталась найти тебя для решения дела, то должна быть готова к встрече с тобой.

При мысли о том, что я увижу мать, мое сердце бьется быстрее. Я искал ее много лет, и она все время была так близко.

– Я… думаю, я зайду в закусочную. Хотя бы просто увидеть ее. Пусть даже не смогу с ней поговорить, но я бы хотел ее увидеть.

Ария понимающе кивает, горько улыбаясь. Ее испуганный взгляд подсказывает, что она думает о своей матери. Она больше не увидит ее никогда, а моя мать в нескольких кварталах отсюда.

– Хочешь, чтобы я пошла с тобой? – спрашивает она, и я отрицательно качаю головой, гладя ее по щеке.

– Думаю, я должен сделать это сам, Никта. Она так близко… Я просто хочу зайти туда. Я ждал много лет и больше не могу ждать ни секунды. Хочу увидеть мать собственными глазами, пусть даже это будет один раз.

Она улыбается и встает на цыпочки, целуя меня в щеку.

– Я буду здесь, любовь моя. Я буду здесь, когда ты вернешься, и ты мне все расскажешь.

Моя ладонь зарывается в ее волосы, я приподнимаю ее голову и целую, преисполненный благодарностью и любовью. Как же мне повезло, что она у меня есть. Я волновался, что она подумает обо мне, но она беспокоится только о моих чувствах. Смотрит на меня такими же глазами, что и прежде, и мне следовало бы знать, что так будет. В конце концов, это же моя Никта.

– Иди, – шепчет она мне в губы, и я киваю, целуя ее в лоб. Беру кошелек и выхожу из кабинета. Меня охватывает странное чувство. Годы. Уже много лет я ищу мать. Сколько раз по воскресеньям я сидел перед церковью, где меня оставили?

Я подхожу к закусочной, и желудок опять сводит. Я редко нервничаю, но сейчас именно тот случай. Я дошел сюда практически на автопилоте, пытаясь совладать с потоком мыслей, но они сильнее меня.

Сколько раз я проходил мимо нее? Несколько месяцев назад мы с Арией приходили сюда выпить кофе. Была ли здесь Ида в тот момент?

Я захожу в закусочную, пока не передумал, пока мои мысли не увели меня на темную сторону, как это обычно бывает. Я подхожу к тому самому столику, где я испортил свидание Арии и Райли. Меня подташнивает.

Осматриваюсь и на этот раз вижу это место другими глазами. Вот, значит, где работает моя мать. Долгие годы я думал, кто она и где живет. Теперь у меня есть ответы, но в глубине души мне хочется оставить прошлое там, где оно было. Теперь, когда я сижу здесь, до меня окончательно доходит смысл утреннего звонка. Пусть я сын Иды, но я также сын насильника. Не знаю, как она отреагирует на меня, в голове проносятся бесчисленные варианты.

Ко мне идет официантка, и мое сердце пускается вскачь. Глаза скользят к ее бейджу, и меня охватывает странное чувство облегчения и тревоги, когда я вижу, что это не Ида.

Секунду я колеблюсь, потом улыбаюсь официантке, которая оказывается слишком молодой, чтобы быть моей матерью.

– Шабнам, – обращаюсь к ней я, прочитав имя на бейдже, – Ида здесь?

Шабнам замирает, потом кивает и отходит. Я провожу липкими руками по брюкам, не зная, сидеть или встать, не зная, что говорить. Может, мне вообще не стоило заявляться сюда.

Я застываю, когда ко мне подходит женщина постарше. И я ловлю момент, когда она понимает, кто я. Ее лицо искажается от отвращения, в глазах вспыхивает ненависть.

– Ты, – выплевывает она, садясь напротив меня. – Как ты посмел сюда прийти? Ты его ребенок, да?

Его ребенок? Я киваю, действуя на автопилоте.

– Тебе недостаточно того, что ты разрушил мою жизнь? Ты пришел сюда, чтобы оставить меня без этой жалкой работы?

Я хмурюсь в замешательстве.

– Я даже не знаю, зачем я здесь, Ида, – отвечаю я. – Просто хотел тебя увидеть.

– Зачем? Напомнить о грехах твоего отца? Уходи.

– Я… я твой сын, – беспомощно говорю я.

Ида глухо смеется.

– Ты не