Девять граммов на весы Фемиды - Валерий Карышев

У каждого адвоката существует своя тактика ведения дела. Кто-то пишет жалобы, ходатайства, раскрывает козыри, полученные в ходе следствия, кто-то хранит эту информацию до суда, а на суде ее обыгрывает. В каждом случае есть свои подходы. Поэтому адвокат решил: пока нет полной информации по задержанию, вопросов не задавать. В конце концов, ребята из РУБОПа обещали достать ему информацию и по банкиру Серебрякову, и по следователю, и вообще по этому делу. Нужно было ждать.

Максим Осипов стоял у автобусной остановки и поглядывал на часы. Встреча с оперативником Костровым у них была запланирована на семь вечера.

Макс очень волновался, идя на эту встречу. Еще на стажировке Костров предупреждал его, что при встрече с ним нужно быть предельно осторожным, потому что первое время, пока Максим будет находиться на испытательном сроке, за ним может быть установлено наблюдение. Более того, Костров предупредил, что следить могут не пацаны, а совершенно посторонние люди – девушка, женщина, даже пенсионеры. Поэтому Макс очень внимательно всматривался в проходящих мимо людей.

Через какое-то время он увидел знакомую машину. Костров специально моргнул фарами. Теперь Максу необходимо было сделать вид, что он отчаялся ждать автобус и решил поймать частника. Безнадежно махнув рукой, он стал голосовать. Тут же к нему подскочил желтый «жигуленок»

– Тебе куда? – спросил водитель.

– Нет, на твоем корыте я не поеду, – замотал головой Максим.

– Да чем тебя моя машина не устраивает? – немного обиженно спросил водитель.

– Езжай, говорю! – Максим закрыл дверцу и снова поднял руку. На сей раз к нему подъехал Костров. Усевшись на заднее сиденье, Макс громко сказал:

– Давай в Медведково, шеф!

Приняв игру, Костров обернулся и спросил:

– Сколько платишь?

– Договоримся!

Через несколько минут машина Кострова тронулась с места.

Проехав несколько кварталов, Костров остановил машину и пошел покупать сигареты, проверяя, нет ли за ним наружки. Вскоре он вернулся, сел на место и, закурив, обратился к Максу:

– Ну, как бандитская жизнь проходит?

Макс поднял вверх большой палец:

– Не жизнь, а малина!

– Рассказывай, чем занимаешься.

– Ничем особенным. Деньги ездим с Пузырем собираем. Была какая-то стрелка небольшая…

– С кем стрелка?

– Какие-то приезжие. Старшие даже на стрелку приехали. Спокойно, мирно говорили. Мы в стороне на всякий случай стояли.

– Что за вопрос, не говорили?

– Нет, а я и не спрашивал.

– Правильно сделал. Чем еще занимались?

– В общем-то, ничем. Деньги собирали, я уже говорил…

– Где собирали?

– Я тут написал места, где мы бывали.

– Ну, меня это не волнует, в общем-то…

– Да, еще был интересный эпизод с коррумпированными милиционерами…

– Рассказывай, – заинтересовался Костров.

Макс рассказал ему про случай в его первый рабочий день, когда его с Пузырем задержали на Савеловском рынке.

– Да, к сожалению, в семье не без урода, – подытожил Костров.

– Еще мне ствол выдали, «тэтэшку».

– С собой?

– Да, – Макс вытащил из-за пояса пистолет.

– Китайского производства, дешевый, – сказал Костров, осмотрев оружие. – Ладно, дай-ка… – Он быстро записал что-то в блокнотике. – Так, если тебе оружие дали, то, скорее всего, будут проверять…

– Что это значит?

– Обычно в таких случаях проверяют на кровь. То есть надо будет кого-то замочить. Не исключено, что сотрудника милиции. Знаешь что, мы разыграем одну сценку, чтобы тебя отмыть. Я на работе посоветуюсь, отзвоню тебе, мы встретимся и обсудим этот вариант.

– Может быть, не нужно этого делать?

– Надо обязательно. Тебе нужно к ним вписаться. А проверка будет точно. Так что мы сами проведем проверку.

На следующий день Костров снова вызвал Макса, теперь уже для инструктажа. Суть заключалась в следующем. Когда они поедут с Пузырем на машине, их должны остановить два гаишника. Проверяя документы, один из них заметит у Макса пистолет и даст команду на их задержание. В этот момент Макс должен выхватить пистолет и три раза выстрелить в гаишника – конечно, холостыми патронами. Гаишник упадет, притворится мертвым. Второй достанет автомат, но замешкается. За это время Пузырь с Максом должны уехать. Главная задача Макса – произвести три выстрела в гаишника и быстро уехать, чтобы не дать Пузырю выстрелить в рубоповцев, которые будут переодеты в форму сотрудников ГАИ.

Макс внимательно выслушал сценарий будущей проверки.

– А вы считаете, Олег Петрович, что они в это поверят? – спросил он.

– Думаю, поверят, потому что ситуация правдоподобная. Гаишники вас задерживают часто, проверяют документы, шмонают часто, чтобы денег заработать. А тут у тебя нервы не выдержали – выскочил, начал стрелять… Ничего тебе за это не будет. Зато ты уже будешь проверен – милиционера замочил! Только ты попробуй сыграть хорошо – переживания, что человека замочил… Хорошо?

– Попробую. А когда будет встреча?

– Когда вы с Пузырем поедете на какую-нибудь точку, ты позвони мне. А мы будем ждать и разыграем эту ситуацию.

После встречи Макс вернулся домой и задумался. Ну, вот и первое испытание! А вдруг Пузырь начнет стрелять? Скорее всего, рубоповцы наденут пуленепробиваемые жилеты. Но все равно, надо продумать ситуацию, чтобы Пузырь не начал стрелять…

Максим долго не мог заснуть. Но под утро все же отключился…

Вадим Серебряков вышел из следственного изолятора после очной ставки с неприятным осадком. Во-первых, ему не понравился адвокат, про которого фээсбэшники сказали, что он раньше работал с бандитскими группировками. Сразу у него возникла мысль, что не случайно рубоповцы пригласили в дело именно этого адвоката. Может быть, теперь они натравят на банкира бандитов в качестве мести? Он остановился и обратился к фээсбэшнику:

– Послушайте, мне кажется, что они будут мне мстить. Могут у дома засаду устроить, могут провокацию сделать – подбросить что-нибудь.

– Не волнуйся, – успокоил его фээсбэшник, – мы примем все меры, чтобы вытащить тебя.

– Может быть, вы обеспечите мне охрану?

– Извини, Вадим, у нас еще институт охраны свидетелей не действует. Точнее, действует – мы можем поселить тебя временно в какой-нибудь воинской казарме, например. Но тебя же это не устроит?

Конечно, желания жить в казарме у Серебрякова не было. Он покачал головой: