Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов - Александр Сергеевич Пушкин
Шрифт:
Интервал:
Где на доверенность прекрасную души
Предательством злодей коварный отвечает.
Хоть тысячу зоил пасквилей напиши,
Не вероломным свет хулителя признает,
А злым завистником иль попросту глупцом.
Позволь же заклеймить хером
Твое мне вероломство.
«Не трогай! (ты кричишь) я вижу, ты хитрец;
Ты в зтой тяжбе сам судья и сам истец;
Ты из моих стихов потомство
В свои стихи отмежевал
Да в подтверждение из Фебова закона
Еще и добрую статейку приискал.
Не тронь! иль к самому престолу Аполлона
Я с апелляцией пойду
И в миг с тобой процесс за рифму заведу!»
Мой друг, не горячись, отдай мне вероломство;
Грабитель ты, не я,
И ум — правдивый судия
Не на твое, а на мое потомство.
Ему быть рифмой дан приказ,
А Феб уж подписал и именной указ.
Поверь, я стою не укора,
А похвалы.
Вот доказательство: «Как волны от скалы,
Оно несется вспять!» такой стишок умора.
А следующий стих, блистательный на взгляд:
«Что век зоила — день! век гения — потомство!»
Есть лишь бессмыслицы обманчивый наряд,
Есть настоящее рассудка вероломство.
Сначала обольстил и мой рассудок он;
Но… с нами буди Аполлон!
И словом, как глупец надменный,
На высоту честей фортуной вознесенный,
Забыв свой низкий род,
Дивит других глупцов богатством и чинами,
Так точно этот стих-урод
Дивит невежество парадными словами;
Но мигом может вкус обманщика сразить,
Сказав, рассудку в подтвержденье:
«Нельзя потомству веком быть!»
Но станется и то, что и мое решенье
Своим «быть по сему»
Скрепить бог Пинда не решится;
Да, признаюсь, и сам я рад бы ошибиться:
Люблю я этот стих наперекор уму.
Еще одно пустое замечанье:
«Укрывшихся веков» — нам укрываться страх
Велит, а страха нет в веках, —
Итак, «укрывшихся» — в изгнанье.
«Не ведает врагов» — не знает о врагах.
Так точность строгая писать повелевает
И муза точности закон принять должна,
Но лучше самого спроси Карамзина:
Кого не ведает или о ком не знает,
По самой точности точней он должен знать.
Вот все, что о твоем посланье,
Прелестный мой поэт, я мог тебе сказать.
Чур, не пенять на доброе желанье;
Когда ж ошибся я, беды в ошибке нет —
Прочти и сделай замечанье.
А в заключение обоим вам совет:
«Когда завистников свести с ума хотите
И вытащить глупцов из тьмы на белый свет —
Пишите!»
II
Preambule
На зтой почте все в стихах,
А низкой прозою ни слова.
Вот два посланья вам — обнова,
Которую для муз скроил я второпях.
Одно из них для вас, а не для света:
В нем просто критика и запросто одета
В простой, нестихотворный слог.
Другим я отвечать хотел вам на «посланья»,
В надежде заслужить рукоплесканья
От всех, кому знаком парнасский бог,
Но вижу, что меня попутала поспешность;
В моем послании великая погрешность:
Слог правилен и чист, но в этом славы нет;
При вас, друзья, писать нечистым слогом стыдно,
Но связи в нем не видно,
А видно, что спешил поэт;
Нет в мыслях полноты и нет соединенья,
А кое-где есть повторенья.
Но так и быть,
«Бедой своей ума нам можно прикупить!»
Так Дмитриев, пророк и вкуса и Парнаса,
Сказал давно,
И аксиомой быть для нас теперь должно:
«1. Что в час сотворено,
То не живет и часа.
2. Лишь то, что писано с трудом, читать легко.
3. Кто хочет вдруг замчаться далеко,
Тот в хлопотах умчит и глупость за собою.
4. Спеши, не торопясь, но твердою стопою,
И ни на шаг вперед,
Покуда тем, что есть, не сделался довольным,
Пока назад смотреть не можешь с духом вольным,
Иначе от задов переднее умрет
Или напишутся одни иносказанья»[317].
Простите. Ваши же «посланья»
Оставлю у себя, чтобы друзьям прочесть,
У вас их список есть;
К тому же Вяземский велит жить осторожно:
Он у меня свои стихи безбожно,
На время выпросив, на вечность удержал,
Прислать их обещал,
Но все не присылает,
Когда ж пришлет,
Об этом знает тот,
Кто будущее знает.
Милостивые государи, имею честь пребыть вашим покорнейшим слугою В. Жуковский.
7. Записка к баронессе Черкасовой
И я прекрасное имею письмецо
От нашей долбинской Фелицы.
Приписывают в нем и две ее сестрицы;
Ее же самое в лицо
Не прежде середы увидеть уповаю;
Итак, одним пораньше днем
В володьковский эдем
Во вторник быть располагаю —
Обедать, ночевать,
Чтоб в середу обнять
Свою летунью всем собором
И ей навстречу хором
«Благословен грядый» сказать.
Мои цыпляточки с Натальею-наседкой
Благодарят от сердца вас
За то, что помните об них, то есть об нас.
Своею долбинскою клеткой
(Для рифмы клетка здесь) весьма довольны мы:
Без всякой суетной чумы
Живем да припеваем.
Детята учатся, подчас шалят,
А мы их унимаем,
Но сами не умней ребят.
По крайней мере, я — меж рифмами возиться
И над мечтой,
Как над задачею, трудиться…
Но просим извинить: кто в праве похвалиться,
Что он мечте не жертвует собой?
Все здесь мечта — вся разница в названье,
Мечта — веселье, мечта — страданье,
Мечта и красота;
И всяк мечту зовет, как Дон-Кихот принцессу,
Но что володьковскую баронессу
Я всей душой люблю… вот это не мечта.
Р.S.
Во вторник ввечеру
Я буду (если не умру
Иль не поссорюсь с Аполлоном)
Читать вам погребальным тоном,
Как ведьму черт унес[318],
И напугаю вас до слез.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!