Драйв, хайп и кайф - Дарья Калинина

– Но если не они, то кто же тогда?

– Не знаю. Но на чердаке нам больше делать нечего. Пошли к тетушке, будем держать с ней военный совет.

Но когда Саша с родителями спустились к Елизафете Федоровне, то выяснилось, что держать совет им не с кем. Елизафеты Федоровны дома не наблюдалось.

– Как же так? – заволновалась Марина. – Договаривались, что она будет сидеть дома.

– Видимо, возникли чрезвычайные обстоятельства.

Лева прошел по квартире.

– Чайник еще теплый.

– Если она и ушла, то совсем недавно.

Саша посмотрел на маму, та в тоске заломила руки:

– Но куда? Ведь договаривались же сидеть и никуда не уходить!

– Позвони ей!

Но звонок прозвучал из соседней комнаты, в которой находилась спальня тетушки. Все семейство, громко топая, бросилось туда. Смартфон лежал на тумбочке, где его и забыла перед уходом Елизафета Федоровна. При виде аппарата Марина окончательно отчаялась:

– Теперь все пропало! Последняя надежда разбита!

– А мне кажется, что наоборот.

Саша взял смартфон в руки.

– Посмотрим список последних звонков. Ага! Вот и знакомый абонент. Последней тетушке звонила Лара. И было это буквально четырнадцать минут назад.

– Позвони! Позвони ей скорей!

Саша позвонил. Но Лара не ответила.

– И все равно, я уверен, что после этого звонка тетушка подорвалась бежать к своей старой подруге.

– Лара не отвечает! Я уверена, что-то у них там случилось плохое.

– Тогда и нам тоже нужно туда!

Не тратя времени на сборы, все выбежали на улицу. Но как ни спешили Купцовы на помощь, они все равно опоздали. К их прибытию в дом Лары и Глеба все было уже кончено. Тяжелое чувство охватило всех троих, когда они обнаружили дверь в дом открытой настежь. Дальше стало еще только хуже. На полу в гостиной они обнаружили тетушку Фету, которая была без чувств. А надо было знать железное здоровье тетушки и ее стальную психику, чтобы понимать: довести до обморока ее могло нечто совершенно исключительное и отчаянно страшное.

– Надо привести ее в чувство!

Пока Марина с сыном хлопотали над тетушкой, стараясь вернуть ее к жизни всякими подручными средствами вроде холодной воды и легких похлопываний, Лева обыскал дом. Обратно он вернулся в тот момент, когда тетушка Фета уже открыла глаза. Они у нее были мутными. А сама тетушка была еще слишком слаба. Зато ее губы шевелились, но с них срывались лишь невнятные звуки.

Саша склонился к самым губам тетушки и лишь тогда разобрал, что она зовет по имени своего друга.

– Глеб… Глеб…

– Тетушка, где он? Он тут? Он дома?

Но тетушка смотрела на него пустыми глазами, явно не слыша и не понимая, что он у нее спрашивает.

Подошедший в этот момент ближе Лева поманил сына к себе:

– Иди сюда.

И когда Саша подошел, мрачно сказал:

– Я должен тебе что-то показать. Матери этого лучше не видеть.

Вдвоем они прошли в глубь дома. Саша уже понимал, что ничего хорошего ему увидеть не удастся. И все же он был потрясен тем зрелищем, которое представилось его взгляду.

– Это тут, – торжественно объявил ему отец и замер.

Они стояли на пороге хозяйской спальни. И это было самое прелестное, изысканное и изящно обставленное помещение для сна, какие только приходилось видеть Саше. Кисейные полупрозрачные занавески на окнах, перехваченные шелковыми бантами. Высокие стрельчатые окна. Роспись на потолке. Роскошь тут чувствовалась во всем, но она не била в глаза, а лишь угадывалась в дорогих тканях отделки, в тяжелых складках драпировки, в ажурной воздушности светильников.

Пол в комнате был мраморным, и сейчас он был так густо усыпан розовыми лепестками, что казался одним сплошным ковром. И вот посреди всего этого великолепия стояла широкая двуспальная кровать, накрытая шелковым покрывалом. И на нем лежала крошечная фигурка женщины, убранная для последнего путешествия в свои лучшие одежды.

– Ты мне можешь объяснить, кто это такая?

– Это Лара. Подруга тетушки Феты.

– Хозяйка дома?

– Да.

– Она мертва.

– Вижу.

В том, что Лара мертва, не могло быть ни малейшего сомнения. Черты лица Лары застыли и заострились. Глаза были закрыты. И от всей ее позы веяло холодом и смертью. Но при этом кто-то здорово потрудился, чтобы она и в смерти выглядела бы красавицей. Лара была накрашена, причем грим и косметика лежали так умело, что было ясно: тут поработал не просто специалист, которому заплатили, а очень близкий человек, которому было очень важно, как будет выглядеть покойница. Кроме того, ее волосы были тщательно уложены. Одета она была очень нарядно. И в комнате стоял легкий приятный аромат.

– Почему она умерла?

– Не знаю. Но, прощаясь с жизнью, она явно не страдала.

И действительно, на лице покойницы застыла легкая улыбка, словно бы, отправляясь в свой дальний путь, Лара была довольна тем, что покидает это место. Несколько минут мужчины простояли возле покойной, в безмолвии созерцая ее лицо и не в силах прервать странного очарования этой смерти. От этого занятия их оторвал голос Марины, которая звала к себе мужа с сыном.

– Где вы ходите? – сердито спросила она у них. – Тетушке нужен врач. Она никак не может полностью очнуться от своего забытья. И, приходя в себя ненадолго, все время зовет Глеба.

– Кстати, а где он?

– Надо найти Лару и спросить у нее. Она должна знать, где ее муж.

– Лару мы нашли, но она не может сказать, где ее муж.

Говорить маме всю правду про Лару они не стали. У Марины и без того был потерянный вид. Ни к чему ей еще волноваться из-за внезапной смерти Лары.

– Тогда надо посмотреть в серпентарии. Тетя говорила, что Глеб проводит там все свое время.

– Хорошо. Мы сходим туда.

– Идите. А я дождусь врачей с тетей. Надеюсь, они скоро приедут.

И мужчины пошли по дорожке. Саша шел и удивлялся произошедшим в саду переменам. Ведь еще на днях он был тут. И тогда тут было прекрасно. А сегодня сад потерял свое былое очарование, словно бы со смертью хозяйки кончилось все волшебство, присутствовавшее тут. Не горела подсветка. И сад стоял голый. Не было в нем ни цветов, ни их аромата. Только под конец пути, уже стоя на пороге серпентария, Саша понял, куда делась вся красота. Понял, что все цветы были оборваны с кустов, чтобы отдать последний свой аромат той, которая любила и трудилась для них всех.

Они постучали в дверь без особой надежды на успех. Но к их удивлению, им ответили:

– Заходите.