Белая борьба на северо-западе России. Том 10 - Сергей Владимирович Волков

пришлось в полку пережить много неприятных дней, тем более что по своим личным качествам он не умел завоевать себе расположения сплоченного общества офицеров этого полка. Если бы Бермондт имел малейшее основание претендовать на аристократическое происхождение, он, при тяжелых условиях, сложившихся для него в Петербургском уланском полку, не преминул бы заявить о своем княжеском происхождении. Прослужив около двух лет в полку, он принужден был его оставить…»

О позднейшей карьере Бермондта в другой рижской газете, «Jaunakas Sinas», какой-то латышский офицер, служивший в старой русской армии, писал:

«Уже нынешним летом, когда в связи с курляндскими событиями впервые промелькнуло имя полковника Бермондта, я невольно подумал: не наш ли это Бермондт? Правда, речь здесь шла о «полковнике» Бермондте, между тем «тот» Бермондт, имея 33 года от роду, тогда только стоял на первой ступеньке военной службы в чине корнета кавалерии. Притом казалось плохой шуткой, что «тот» Бермондт когда-либо займет такое положение, что печать всего мира заговорит о нем и он станет исторической личностью.

Но сомнения мои рассеялись, когда недавно Науенское радио передало данные самим Бермондтом сведения о своей личности, в частности сообщение, что он, между прочим, во время войны был адъютантом генерала Мищенко. Таким образом, вождь курляндской авантюры, восстановитель великой могучей России, «полковник Авалов», а иногда «князь Авалов» был «наш» Бермондт, с которым я имел частые сношения в 1915–1916 годах в Пинских болотах. Мне ясно вспоминается первое знакомство с Бермондтом, состоявшееся на обеде в тыловом управлении Красного Креста. Корнет Бермондт тогда был личным адъютантом командира 31-го корпуса генерала Мищенко. Первое впечатление, произведенное на меня Бермондтом, было очень благоприятное. Изящная внешность, средний рост, довольно приятное и располагающее лицо, но лысина и седые виски странно не соответствовали моложавому виду. В обществе он умел поставить себя на первый план и, несмотря на то что за столом были офицеры гораздо выше его чином, фактически тон задавал он, и, нужно признать, с удивительной ловкостью. Было заметно, что Бермондт прилагал все старания, чтобы очаровывать всех; для каждого у него находилось ласковое слово, молодых офицеров или студентов-медиков он фамильярно брал под руку, дружественно хлопал по плечу, точно помнил имя и отчество каждого, и разрешал иногда фамильярно буршикозное замечание, от которого собеседник чувствовал себя польщенным. Особенным успехом Бермондт пользовался у прекрасного пола; все дамы 31-го корпуса перед ним таяли».

По окончании обеда я обратился к одному из офицеров с вопросом – кто такой Бермондт? Офицер рассказал, что Бермондт очень непопулярен в кругу своих однополчан и в штабе он держится только благодаря тому, что умеет угодить генералу Мищенко.

В 1916 году при перегруппировке корпуса я потерял из виду Бермондта и до нынешнего лета ничего о нем не слыхал. Говорили только, что летом 1918 года Бермондт оказался в Киеве, уже в чине полковника».

Такова в самых общих и в самых беглых чертах история бермондтовской эпопеи. Многое в ней неясно, темно и запутанно и требует тщательного выяснения. Но если эта объективная передача внешних событий и фактов послужит будущему историку хотя бы слабой нитью для углубления в эту трагическую историю, автор строк будет считать свой труд не лишним и не бесполезным.

Раздел 2

А. Северин

Памяти Северо-Западной армии87

В феврале 1917 года в России разразилась революция, которую устроители и сочувствующие ей прозвали «бескровной». Но сразу же над Россией спустились сумерки, задымилась кровь, расходилась смута и надвинулось жуткое время.

Эта Февральская революция вырвала у России близкую победу в Великую войну над Германией, разложив Русскую армию, и передала власть в преступные большевистские руки. Воспользовавшись развалом Русской армии, германские войска заняли еще большую часть русской территории и навязали постыдный Брест-Литовский мир.

Но русский народ с самого начала начал оказывать сопротивления большевизму; повсюду организовывались заговоры с целью свержения большевистской власти. Вспыхивали крестьянские восстания, восставали рабочие и восставали города: Иркутск, Тамбов, Москва, Ярославль, Рыбинск, Муром, Арзамас… и на окраинах России началась гражданская война, кроме северо-западного угла. А именно этот район и был наиболее опасен для большевиков, так как был ближе всего к их центрам.

И вот этим важным звеном и стали старинный Псков, Ревель, Рига, Либава… Здесь зародилась Северо-Западная армия, которая своими жертвенными порывами, по свидетельству самих большевиков, явилась наибольшей угрозой для них, против которой они бросали большие и лучшие силы. Несмотря на это, Северо-Западная армия пробилась к подступам Петрограда. И не вина северозападников, что Петроград не был взят ими. Могилы их героев, разбросанные там, свидетельствуют об их героизме.

В феврале 1918 года, во время продвижения германской армии, вначале Псков не был занят, так как он не входил в зону предполагаемой оккупации. Германцы намерены были дойти только до «Линии Гинденбурга», то есть занять только Прибалтийские губернии. Но затем оккупация была расширена до Пскова занятием линии железной дороги Двинск – Псков. И таким образом, ими оказались заняты части Псковской и Витебской губерний, которые и составили так называемую «Псковскую область», для управления которой было поставлено «Областное управление», из находившихся во Пскове русских чиновников, хотя вся власть была в руках германского командования.

Таким образом, из-за разразившейся революции и искони русский Псков оказался занят германцами. И вот сюда стали спасаться из России, особенно из Петроградского района, от большевистского террора, все время усиливающегося, люди самого разнообразного социального положения, особенно много было офицеров. Многие из них хотели взяться за оружие, а так как здесь не было никакого формирования, то естественно, у многих являлось желание пробраться на юг, где уже началась борьба против большевиков.

Сюда, во Псков, приходили и ходоки из незанятых германцами соседних областей и слезно умоляли германское командование оккупировать и их волости, села, деревни. Настолько ужасен был большевистский гнет.

В сентябре 1918 года группа русских молодых офицеров обратилась к германскому командованию о разрешении формирования добровольческих частей. После немалых хлопот разрешение было получено; германское командование разрешило образование на территории Псковской области Добровольческого корпуса, который с течением времени и разросся в Северо-Западную армию.

На состоявшемся совещании с представителями германского командования были установлены взаимоотношения, учреждалось самостоятельное русское агитационное бюро; служба в армии считалась добровольческой, и добровольцы подчинялись только русскому начальству; выработаны ставки жалованья и нормы всех видов довольствия; паек – одинаковый для всех чинов армии, как и ставки за выслугу и пособия за ранения…

Германское командование обещало выдачу из захваченных ими складов вооружения, обмундирования и передачу находившихся в