Прямой доступ - Иван Иванович Донцов

к одному из тридцати лифтов. Кнопки оказались механическими, как когда-то и в памятной многоэтажке для обеспеченных людей. Со мной вместе поднимались несколько человек в костюмах — одна женщина средних лет и трое мужчин. Я выше раньше всех и осмотрелся — в коридоре никого, кроме робота уборщика и меня.

Точный план вплоть до сотого этажа у меня был, так что оставалось найти то, что нужно. Я начал свой поход вдоль окон, смотря в настолько прозрачное стекло, что, казалось, его нет. На всякий случай потрогал и действительно рука остановилась. Зачем это сделал, сам не понял — может для того, чтобы охрана, если и смотрит, поверила в легенду. Может для того, чтобы и правда проверить. А может быть, и сразу всё вместе.

Обойдя за десять минут достаточно большое расстояние, так и не нашёл нужного. Хотел уже было попробовать заглянуть в кабинеты, но тут вспомнил что говорила Вика — проверить туалет.

Уборная нашлась быстро, в центре этажа. Зашёл внутрь и всё внимательно рассмотрел. Сразу тоже ничего не заметил, зато, когда посмотрел на потолок, порадовался. Там оказалась небольшая стальная дверка, для обслуживания коммуникаций. Не знаю каких именно, но предстояло это проверить. Залез на один из унитазов и внимательно осмотрел щель. Глазной имплант и хамелеон всё зафиксировали и обрисовали — там правда шли провода и достаточно много.

Включил режим хамелеон, достал из кармана ручку, которую мне выдала девушка. У неё оказалась всего одна такая, так что и попытка будет одна. Если не справлюсь — только сдаваться и пытаться выторговать хотя бы жизнь Лизы.

Вогнал иглу, которая торчала из кончика устройства в щель, имплант дал примерную наводку. Прицелился, включил устройство, загорелся красный цвет. Тянуть время смысла уже не было, нажал на кнопку и почти сразу увидел зелёный огонёк. Игла прошила сразу несколько проводов и разделилась. Оставалась надеяться, что один из них окажется нужным. Осторожно вытянул ручку обратно, почти не замечая «паутинку» — сверхтонкий световой проводник. Еле видимая нить тянулась прямо из кончика прибора, и мне оставалось идти так, чтобы она прошла по стене. Когда выходил за дверь, провёл прямо над ней, боясь, что порвётся. Выйдя, сделал вид что споткнулся о развязанный шнурок и упал прямо к окну. Прицелился, нажал на кнопку ещё раз и принялся завязывать шнурки, краем глаза рассматривая, получилось ли.

Увидел, как появилась и пропала маленькая чёрная точка — «Грызлик». Крохотный робот, один, сейчас пытался прогрызть толстенное бронированное стекло. И не просто прогрызть, а пройти между нитями-датчиками, которые могли бы поднять тревогу. Вика показывала мне маленького трудягу при увеличении. В арсенале робота были и супер-кислоты, и сверхпрочные буры и многое другое. Всё это — в очень крошечном экземпляре.

«Ты сделал это, Куга… — прошептала она прямо в уши, кажется, не сдержавшись. — Я внутри!»

Было приятно услышать своё старое прозвище, что она и дочка дали мне. Улыбнулся и тут же потупился, вспоминая, зачем и почему я здесь. Пошёл обратно к кабинке туалета, вернул прошлую личность. Пока девушка ищет, где Лиза, мне нужно сказать, что я передумал работать и уйти отсюда, не привлекая внимания.

«Она здесь, — я похолодел, когда это услышал, застыл на месте. — Я ухожу, держись».

Скорее всего это значит одно — они знают, что у меня есть свой осьминог или паучиха. Они поставили ловушку — данные о дочери, которые мой помощник должен посмотреть. Теперь она клюнула, и они попытаются вычислить Вику и по этому адресу захватить её.

Быстро шёл обратно, уже не собираясь на собеседование. Лифт подошёл на удивление сразу. Два человека, что ехали со мной вниз, не походили на корпоратов. Когда оказался на первом этаже — не встретился с ордой гермов, спокойно вышел. Пошёл к проходу на улицу, и тут меня окликнули:

— Герр Синицын, ваше время, вам…

— Простите, Катарина, мне только что сообщили, что моей жене плохо, — нервно сказал девушке, ожидая подвоха.

— Извините, — она потупилась и сделала шаг назад, посмотрела на меня виновато.

Нет, ничего не происходило, меня не пытались задержать. Я спокойно уходил от небоскрёба и когда отошёл до ближайшего парка, остановился. Сел на лавочку, смотря на озеро с утками и ничего не понимая.

«Чисто, — на сердце отлегло, когда Вика вышла на связь. — Точка не засвечена».

— Это теперь может значить только одно, — сказал себе под нос.

«Связь не пропала, она там, Май, она у них, я знаю где, знаю этаж, — девушка тараторила возбуждённо. — Май, я в сети, там закрытый комплекс — пять этажей, прямо под носом «Лентеха».

— Я даже знаю, какое обозначение на схемах у этого комплекса, — сказал шёпотом, — «S».

«Да…» — заворожённо повторила подруга.

Это одно из важнейших исследований. Всё это связано с моим имплантом и протоколом прямого доступа к памяти. И часть всего этого собралась зачем-то здесь, в нашей агломерации.

Почему подобный комплекс находится в третьей столице всего Славянского Союза?

Ответов может быть несколько. Один из них — кто-то очень желает захватить меня и технологию, и тут же получить прямой доступ к чьей-то памяти. Прямо здесь, в Славянском Союзе, под носом у врагов. Кто-то очень важный должен пройти эту процедуру.

Но всё это сейчас не имело значения, главное — дочь там.

— Мне нужна посылка, всё, как собирались — но прямо туда, — сказал девушке, продумывая на ходу что буду делать. — Где Лиза?

«Она в процедурном кабинете, так помечено это помещение, — Вика сделала паузу, сказала задумчиво: — Как только появится шанс — я изолирую её, твоя задача — добраться первым и эвакуировать».

Я уже подходил к зданию, на ходу снимая с себя маску. Вернул свой настоящий идентификатор, наконец став тем, кем и был всю жизнь.

Люди вокруг всё так же ходили. Администраторы за большой, красивой и дорогой стойкой всем улыбались. Ничего не случилось — меня не окружили, не началась стрельба. Никто не будет стрелять в дорогой и единственный скальпель, который может сделать очень сложную и нужную операцию.

— Май, здравствуйте! — мне улыбнулся какой-то клерк в костюме, говорил почти без акцента: — Меня зовут Гюнтер.

Лет двадцать, не больше, чем-то он был похож на Костю. Может быть, даже его брат, кто знает. Он протянул мне руку, но я не стал её жать, потому что моя правая ладонь оказалась занята. Гюнтер это хорошо знал и, может быть, именно поэтому на меня не накинулись со всех сторон. Никто ведь не хочет, чтобы такой дорогой человек, как я, отпустил кнопку на