Старые кости - Дуглас Престон

– Хорошо, но, поскольку сейчас я разговариваю с вами как со свидетельницей, буду обращаться к вам «доктор Келли».

Корри включила диктофон на телефоне, представилась, назвала дату, потом пододвинула телефон к Норе:

– Пожалуйста, скажите свое имя.

– Нора Келли.

Корри набрала полную грудь воздуха:

– Доктор Келли, во время нашей прошлой встречи вы говорили, что экспедиция была организована по инициативе Клайва Бентона. Когда он к вам обратился?

– В ноябре.

– При каких обстоятельствах?

Даже со включенным диктофоном Корри продолжала делать записи в блокноте. Нора рассказала, как Бентон нашел журнал Тэмзен Доннер и предложил институту провести раскопки.

– Кто из сотрудников дал добро?

– Президент, доктор Джилл Фьюджит, а потом – правление института.

– То есть институт согласился финансировать раскопки? На основании записей в старом журнале? Экспедиция наверняка дорогостоящая.

– Да, ее финансирует институт.

Корри уловила в голосе доктора Келли нервозность.

– Каким образом? Частные пожертвования? Гранты?

Археолог опять запнулась.

– Есть одно обстоятельство… Мы его не афишируем.

– Продолжайте.

– Институт надеется компенсировать затраты, когда мы найдем… золотые монеты, предположительно спрятанные рядом с Потерянным лагерем.

Корри ушам своим не поверила.

– Вы что, клад ищете?

– Можно и так сказать.

– Объясните подробнее.

Корри выслушала историю о Волфингере и его сундуке с золотом. Узнала, что хозяина убили, а золотые монеты были обнаружены вместе с останками убийц.

– Вы уже начали поиски?

– Да. После того, как сбежал Пил. Решили: лучше как можно скорее разобраться с этой частью экспедиции.

– Но клад не нашли?

Нора покачала головой.

– Какова его примерная стоимость?

– Двадцать миллионов долларов.

Дар речи к агенту Свонсон вернулся не сразу.

– Двадцать миллионов?! И вся эта сумма достанется нашедшему?

– Нет. Ее разделят: треть штату Калифорния, треть федералам, треть институту. По очевидным причинам широкая общественность об этом аспекте экспедиции не знает. Но в разрешениях все указано мелким шрифтом.

Корри быстро строчила в блокноте, стараясь не показывать, насколько ошеломлена такими новостями. Она подумывала о том, чтобы спросить Нору, почему та ничего не сказала раньше, но потом сообразила, что получит лишь уклончивый ответ. Археолог явно не горела желанием сотрудничать со следствием: не сообщила, что обнаружила кости Паркина, и про золото в прошлый раз ни словом не обмолвилась. Корри окончательно убедилась: в лагере происходит нечто странное и очень подозрительное. Чутье подсказывало: все это каким-то образом связано с пропавшими останками Паркинов.

– Кто еще знает о золоте? – спросила Корри.

– Все участники экспедиции и несколько сотрудников института. Сами понимаете: эта информация не разглашается, иначе сюда стекутся охотники за сокровищами со всей страны.

– То есть Пил знал про золото?

– Вообще-то, нет. Он сбежал до того, как мы сообщили о кладе всем.

– А доктор Бентон?

– Он первый напал на след сундука с золотом.

Корри помолчала. Неожиданный поворот событий настолько выбил ее из колеи, что все вопросы вылетели из головы.

– Вернемся к гибели Пила. Как складывались его отношения с другими участниками экспедиции?

– Пил – одиночка. Я так толком и не поняла, что он за человек.

– Конфликты с кем-нибудь были?

– Насколько знаю, нет. Но и дружбы не было.

– Может, у кого-то есть мотив, чтобы от него избавиться?

Нора во все глаза уставилась на Корри:

– Вы же не думаете, что Пила убили?

Корри всерьез задумалась. Она и сама не знала. Но разворошить осиное гнездо не мешает – вдруг наружу вылезет что-то полезное?

– Такой вариант можно допустить.

– Допустить можно все, что угодно. Почему вы так считаете?

– У меня сложилось впечатление, что Пил был опытным наездником и проводником в горах, – ответила Корри. – У него был налобный фонарь. А самое главное, один из ушибов у него на голове выглядит так, будто получен до падения.

– Намекаете, что кто-то стукнул его по голове, а потом сбросил с обрыва?

– Именно.

– Я видела его тело. Голова сильно повреждена, ушибов много. Разве можно с уверенностью судить, до падения они получены или после?

К сожалению, доктор Келли попала в точку. Учитывая условия окружающей среды и состояние тела, Корри не могла на него ответить без тщательного исследования в криминалистической лаборатории. Оставалось только промолчать.

– Но кто мог его убить? Насколько мне известно, кроме нас, здесь никого нет.

Корри специально затягивала напряженную паузу. На занятиях, где будущих агентов учили технике ведения допроса, говорили, что молчание – один из самых действенных приемов.

– Это что же получается? – Нора повысила голос. – По-вашему, убийца – один из нас?

– Конечно, присутствие в горах неизвестных личностей исключать нельзя, но такой сценарий маловероятен.

Нора уставилась на Корри с удивлением и растущим возмущением:

– И поэтому вы решили нас допросить?

– Да.

– Среди нас убийц нет. Да и зачем убивать Пила?

– За несколько месяцев три могилы Паркинов были разорены, один гробокопатель убит. Ныне живущая женщина из этой семьи исчезла, предположительно тоже убита. А теперь пропал череп еще одного мужчины из этой семьи. Человек, который украл кости, погиб при странных обстоятельствах. – Корри выдержала паузу. – Кого-то очень интересует семья Паркин.

Нора покачала головой:

– Но почему?! Какая-то дикая история получается!

Корри заметила, что Нора совершенно выбита из колеи.

– Пожалуйста, позовите доктора Бентона. После него допрошу других археологов, а с остальными побеседую завтра.

Когда Нора вышла, Корри воспользовалась свободной минуткой, чтобы набросать несколько вопросов в блокноте и проверить, записался ли разговор с доктором Келли. В палатке было тепло, но при этом внутрь проникал свежий воздух. Приятно выбраться в горы, пусть даже Корри приехала по делу и слишком нервничала, чтобы сполна насладиться местными красотами. Она сделала еще один глубокий вдох и постаралась успокоиться. Во время тренировочных допросов в академии все было просто и понятно. Нет, не к таким расследованиям ее готовили: мотив не прослеживается, рабочую гипотезу строить не на чем. Есть только разрозненные факты, странные совпадения и смутное чутье.