Поручик - Евгений Адгурович Капба

выстрелю в вас из пушки черной икрой? Подотритесь своими бумажками!

Один из апельсинов таки попал в сидящих в лодке солдат и они засуетились, отбирая его один у другого. Офицер Альянса шикнул на них, подобрал цитрус с днища и сунул в карман своих необъятных галифе.

— Что?! — снова заорал человек на берегу. — Если еще раз припретесь ко мне со своим вонючим флагом и вонючими договорами — я швырну в вас ананасом! Я здесь хозяин!

Наконец, он обратил внимание на нас:

— А вы кто такие?

— Мы ищем одного молодого господина, юношу, он родом из Империи…

— Я — Сарыч, а не справочное бюро. Я — делец, и не занимаюсь благотворительностью, даже если речь идет об информации. Есть что предложить?

— Золото? — спросил я, физически ощущая, как легчает заветная коробочка.

— Ну, золото — это другой разговор. Пройдемте в зимний сад… Что-то мне апельсинчиков захотелось!

— Зимний сад? — уголком губ спросил у меня Дыбенко.

Я по привычке пожал плечами.

* * *

Златокипучий Свальбард — иначе его и не называли в старинных летописях. Раз за разом эти суровые северные острова притягивали к себе толпы авантюристов и искателей наживы. Сначала это был промысел морского зверя и мамонтовой кости, потом — китобойный ажиотаж, добыча каменного угля и, конечно — золотая лихорадка.

Власти тут не было — архипелаг когда-то входил в одно из островных королевств Альянса, но с тех пор много воды утекло, и бал тут правили контрабандисты, скупщики награбленного и намытого, золотоискатели и откровенные пираты.

Я даже не удивился, когда знакомец Дыбенки — Боуэн, предупредил нас, что единственная остановка будет на Свальбарде. Наверное, команда «Красотки» неплохо наваривалась тут, во время бункеровки углем, распродавая подороже добытые на севере Империи и у лоялистов диковинки. Боуэн за голову взялся, увидев, какое убежище мы себе устроили из драгоценных собольих шкурок, но половина унции золота из моего волшебного ящичка тут же привели его в благостное расположение духа. Он даже термос с кипятком нам принес.

Золото, каменный уголь, богатейшие рыбные, китобойные и звериные промыслы вкупе с истеричным северным климатом делали Свальбард одним из самых странных мест в мире. Здесь можно было разбогатеть и потерять всё, замерзнуть на улице или кушать апельсины в оранжерее… Сарыч был типичным представителем удачливого свальбардского дельца-нувориша. Он сделал огромные деньги на поставках угля для пароходов и местных котельных — на него вкалывало всякое отребье из опустившихся старателей и промысловиков. Но первый свой миллион он получил на золотодобыче — прииск «Талые воды» приносил хорошие дивиденды до сих пор.

Не испытывая недостатка в топливе, богачи Свальбарда жили в своих дворцах-крепостях припеваючи. С большой земли в обмен на сокровища архипелага им привозили кораблями всё что угодно — и особняк Сарыча не являлся исключением — он был наполнен не кричащей, но орущей и вопящей роскошью.

— Вам бы помыться, ребятки… У меня, кстати, неплохая гостиница — по соседству. Там сауна, и всё такое… Но — к делу. Золото-то у вас откуда? — как бы походя спросил он.

Вот это хват! Речь-то не о золоте вовсе! Тем не менее я решил не портить отношения сразу и ответил правду:

— Новый Свет. Есть там перспективные места…

— Есть, отчего ж не быть! — согласился хозяин. — Только туда небось пока доберешься — забудешь зачем шел! Был один такой пожилой любитель пеших прогулок… Кирила Подольницкий, черт его знает жив или нет?

— Кир Кирыч? — удивился я. — На моих руках помер, царствие ему небесное…

Сарыч грустно поднял очи к небу, а потом снова зашагал по коридорам и анфиладам, и, наконец, вывел нас в оранжерею. Буйная зелень и пение птиц просто чудовищно контрастировали с серыми тучами и мокрым снегом, который сыпал крупными хлопьями там, за толстыми стеклами зимнего сада.

— Матерь Божья! — сказал Дыбенко.

Сарыч довольно хмыкнул.

— Хотите ананас? Да? Ну, заселитесь к гостиницу, закажете у коридорного… А пока и кофею довольно будет. Эй, человек!

Из-за двери возник самый настоящий мавр в идеально подогнанном фраке и галантно поклонился.

— Абиссинец! — сказал Сарыч. — Взял его в счет карточного долга у одного ублюдка из Альянса. Они возомнили тут себя хозяевами, думают, управы я на них не найду… Присаживайтесь! — он указал на плетеные кресла. — И рассказывайте, что за юноша и почему он интересует двух таких странных господ как вы…

— Это почему мы странные? — ощерился Дыбенко.

— А когда имперский офицер, у которого изо всех дыр лезет «хаки» путешествует с лоялистом, да еще и из анархических матросов — это не странно? — вопросом на вопрос ответил он, и мы переглянулись в замешательстве.

— Ой, да бросьте вы девочек из себя строить! Расскажите, что за парень и обещайте, что остановитесь в моей гостинице — и я с вами побеседую — мне ведь дико интересно!

Фарфоровая чашечка кофе в его волосатой руке смотрелась как часть кукольного сервиза. Дыбенкина лапища вполне могла конкурировать, но старшина выхлебал напиток залпом и больше не притрагивался к хрупкой посуде, а мы с Сарычом смаковали продукт труда плантационных рабочих маленькими глотками. Я — потому что долго-долго не пил настоящий кофе, хозяин — наверное потому, что любил наслаждаться жизнью.

— Ладно, — заговорил я. — Это сын людей, которым мы многим обязаны. Они попали в мясорубку и сгинули на севере — а он выжил. Политические репрессии, знаете ли… В общем, он остался жив, и по последним данным отправился на Свальбард. Вроде как у него тут есть к кому обратиться — из старой имперской аристократии.

— Ну, аристократов тут немало… Один князь у меня уголь в шахте рубит. Как искать-то будем? Приметы, особенности?

— Ну, у него такие глаза… Ну, выразительные очень, смотрит как будто прямо в душу. Виртуозно играет на скрипке, отлично фехтует, стреляет… По тарелочкам. Стендовая стрельба. Знает восемь языков — говорит без акцента.

— Так! — сказал Сарыч. — Я вот сейчас думаю, закопать вас здесь же, в саду, или помочь вам?

Я нащупал ребристую рукоятку револьвера в кармане, и увидел как поменял позу Дыбенко. Сарыч усмехнулся:

— Ну-ну, у меня тут семь человек с карабинами на вас глядят. Не дергайтесь. Вы окажете мне услугу, а я помогу вам найти вашего золотого мальчика. Так что расслабьтесь, господа, расслабьтесь…

Мы расслабились, а Сарыч заговорил, попивая кофе:

— Юноша этот прибыл примерно полгода назад — тощий и голодный. И первым делом заступился за гулящую девку Глафиру, которую били прямо на пристани два старателя. Он их эдак ловко поверг наземь, а когда они поднялись, чтобы его отдубасить