Восьмой - Тим Бросс

Из недр квартиры послышались хлопки, вышел мужчина, на вид лет около пятидесяти, хлопал в ладоши.

–Ну что, убедительно?– Женщина подняла голову, весело подмигнула Алле. Та растерялась и лишь кивнула.– Ну вот и хорошо, а то я столько репетировала, думала, когда же этот оболтус познакомит меня со своей девушкой, а он всё не торопится.– Она резво поднялась, отвесила Аркадию подзатыльник, потрепала Аллу за щеку.– Бывших актрис не бывает! Давайте, идите, мойте руки. Меня, кстати, Дарья Никитична зовут.

–А, так вот почему тут такое представление разыгралось,– хохотнул подошедший мужчина.– А меня Борис Леонидович, отец я этому оболтусу. Даша, пойдем, дай детям в себя прийти после твоего выступления.

–Нет, я на кухню, по глазам вижу, оба голодные, накормлю обоих, накормлю, не помилую!

Она быстро ушла в сторону кухни, Борис Леонидович же пожал плечами, посмотрел на парочку, усмехнулся.

–Да, вот такая она у нас, к нам в гости с полным желудком ходить опасно. Проходите уже, раздевайтесь, да и не бойтесь Дашку, она с виду только грозная. Мы-то с Никой уже ужинали, Аркадий говорил, что поздно будет, ничего готового не оставили, вот и придется вам немного подождать.

–Я вот никак не ожидала такого,– они стояли в небольшой ванной комнате, по очереди мыли руки. Ещё Алла, конечно же, не ожидала и самого знакомства с его родителями.

–Да я и сам не ожидал,– Аркадий вытирал руки бумажным полотенцем.– Знал, конечно, что будет не слишком легко, но вот чтобы такое представление…

–Дарья Никитична актрисой была?

–Не то чтобы,– прошептал он, боясь, видимо, что подслушают,– в самодеятельности играла раньше. Как оказалось, очень неплохо, талант не ушел.

Алла вытирала руки и вдруг почувствовала, как её начали терзать смутные сомнения.

–Так,– протянула она,– вот у меня сейчас такое чувство, что ты знал, что я, ну это,– она начала сбиваться, не удавалось выразить мысль,– короче, что я думала, что Ника твоя девушка, а не сестра?

Он посмотрел на неё с такой ехидной улыбкой, что поняла – именно это он и знал.

–Ага, понял это, когда ты назвала меня днем Аркашей. Когда я сегодня,– он чуть помрачнел,– ну не будем об этом. Понял, что ты так и поняла, грубо говоря.

–И раз ты это вот знал, но ни разу не сказал об этом,– она покачала головой,– а ведь знал, что для меня это значит, что всё, ты потерян для меня,– она всхлипнула.

–Я мстю! И мстя моя страшна!– Аркадий произнес это так самодовольно, что Алла не выдержала, окунула руки в струи воды, плеснула ему в лицо.– Ах, вот ты как!

Он схватил её за талию, усадил на стиральную машину, прижал к стене.

–Ну что, попалась?– В его глазах блеснул тот хищный взгляд, который она помнила с острова и которого так не хватало.

–Аркадий,– прошептала она, запуская пальцы в его волосы,– мы же тут не одни, услышат же!

Вместо ответа он поцеловал её, заставляя забыть обо всем, все прочие мысли исчезли. Вот если бы вокруг никого не было, как бы она сейчас поступила? Да понятно как, сдалась бы ему снова, попадая в этот сладкий плен. В его объятиях так сладко, так надежно, так уютно. Вода с его лица капала ей на пиджак, но как же на это всё было совершенно плевать…

Когда он всё таки оторвался от неё, не смогла сдержать разочарованного вздоха.

–Мне тебя очень не хватало,– хрипловато произнес он, мурашки заструились по спине. А как же не хватало его ей…– А про Нику… Понимаешь, я тут некрасиво, скорее всего, поступил, но мне было важно понять, что ты готова будешь пойти со мной в любом случае. И вот сейчас понимаю сам, что мог всё разрушить, ты бы выбрала первый вариант. Надо было тебе рассказать про неё, что она всего лишь сестра мне.

Вдруг погас свет и дверь дернули.

–А ну, выползайте оттуда!

–Ника, отстань,– раздраженно сказал он, включил светильник над зеркалом раковины.– Вот ведь мелочь приставучая.

–Ну смотри, крупночь! Мам, они там заперлись!

Алла уткнулась в плечо Аркадия, трясясь от смеха. Посмотрела в зеркало, покачала головой.

Дверь снова дернули, послышался уже голос Дарьи Никитичны.

–Ну-ка, выползайте оттуда, бесстыдники! Успеете ещё всё.

–Придется выходить,– выдохнул Аркадий.– А то ещё дверь вынесут.

На кухне они сидели и смотрели, как его мама суетилась возле плиты.

–Аркадий, ну ты придумал, конечно, не мог заранее предупредить, я бы чего-нибудь существенного приготовила, а тут вот, только пельмени могу сварить, в воскресенье лепили всей семьей.

–Мам, не мог,– виновато произнес тот,– мы с Аллой не так давно поссорились, и сегодня только помирились. И решили, что перед Новым Годом надо бы представить бы её моим родителям.

–Решили, ага,– подумала Алла, легонько пихая под столом его в ногу.– Сам всё решил, а меня тут перед фактом просто поставил. Как же хорошо, я бы сама уж точно не решилась.

–Так, Аллочка,– обратилась к ней Дарья Никитична, попутно отвешивая сыну подзатыльник,– и что же он натворил, что вы поссорились?

–Ну это не он,– промямлила она, вспоминая, как дело было,– а я скорее виновата, не так поняла, вот и вышло как вышло.

–Ну нет, по глазам же его вижу, что явно что-то натворил,– она грозно помахала перед его носом половником, отвесила ещё один подзатыльник, потом поспешила обратно к плите, перемешивать пельмени.

–Мы тут тогда уж оба виноваты,– сказала Алла.– Но это давно было, а тут недавно встретились, случайно всё выяснилось, поняли, что произошло, да вот и решили больше не расставаться.

–И насколько же давно это было?– Поинтересовалась Дарья Никитична, с прищуром вглядываясь в сына.

–Алла, ты сможешь удержать эту женщину хотя бы пять минут?– Аркадий ещё сильнее втянул в плечи голову, ещё немного и вообще, будет тут как черепаха,– а я пока успею добежать до канадской границы.

–Рассказывай уже, не успеешь добежать, догоню!

–Пять месяцев уже прошло,– обреченно выдохнул он.

–Ага,– протянула она,– вот и понятно, чего это ты столько времени как в воду опущенный ходишь.

Алла сглотнула, снова поняв, как нелегко было ему всё это время. Не знать, из-за чего она так поступила, и почему всё время, что прошло после их возвращения с острова, она отталкивала его раз за разом. Он же, увидев её смятение, протянул руку, сжал её ладонь, словно говоря – всё будет хорошо.

–Ладно, ладно, не втягивай так голову в плечи, жить будешь,– фыркнула Дарья Никитична, ставя на стол тарелки, полные пельменей.– Вот, угощайтесь, ещё чай заварю сейчас. Кстати, всё вот интересно, Алла, а сколько тебе лет?

–Тридцать пять,– теперь уже она втянула голову в плечи, считая, что это будет в глазах матери её парня минусом.