Принцесса ветра и мести - Алиса Джукич

– Ну же, не тяните! – пробормотала я, и мой голос постыдно дрогнул.

Руку полоснуло жгучей болью. Я вздрогнула и сжала ладонь в кулак. По руке, капая на пол, потекла горячая кровь. Эллин смотрел на мою рану с неприкрытым сожалением, будто разрез причинял боль и ему.

– Вам придется еще немного потерпеть, приготовьтесь, – ласково предупредил он, прежде чем я прижала ладонь к его алому, оставленному на двери отпечатку.

В мою грудь словно впились щупальца и потянули на себя. Я все-таки взвизгнула. Эллин обхватил мои плечи, обеспечив столь необходимую сейчас опору, и что-то нежно прошептал мне на ухо, но за гудящим адреналином в венах я не смогла разобрать ни слова. Мучительная боль заполнила тело. Из меня вырвался стон вместе с потоком ветра и лепестков роз, которые, подобно магии Эллина, забрала сокровищница, оставив внутри меня пустоту.

– Не переживайте, как только мы выйдем из сокровищницы, благая сила вернется, – утешил меня король и легонько коснулся моей щеки.

«Если выйдем», – угрюмо подумала я, но произнесла совсем другое:

– Когда-то я ненавидела свою магию, но эти охранные чары словно лишили меня жизненно важной части.

Я посмотрела на быстро образовавшийся на месте пореза алый рубец. Хоть сокровищница и забрала у нас силу, но не лишила нас бессмертия и сути фейри.

Эллин ничего не ответил и, отпустив мои плечи, ринулся к двери. Массивные створки распахнулись, открывая перед нами тайны Низшего Двора.

Глава 19. Скрытые желания

Сокровищница напоминала огромную пещеру, доверху набитую злотыми монетами, драгоценными камнями и неизвестными магическими предметами. Меня сразу привлекло аметистовое ожерелье. Я подошла к расписной шкатулке, в которой хранилось невероятно утонченное украшение, и с восхищением провела по нему пальцами.

– Могли бы только намекнуть о вашей любви к драгоценным камням, и я бы бросил к вашим ногам все сокровища Неблагого Двора.

Я отдернула руку от искрящихся в свете свечей аметистов. В сокровищнице не было окон, вместо этого скалистые стены украшали гобелены, флаги и картины.

– Я не нуждаюсь в дорогих побрякушках, – смущенно отозвалась я – В мужчинах я гораздо больше ценю искренность, чем бездонный карман.

– Агнес, мои чувства не были поддельными, как и все, что между нами происходило, – опустив голову, заверил Эллин.

В груди что-то дрогнуло, словно сокровищница вновь попыталась отнять у меня силу.

– Прошу, нам нужно сосредоточиться на деле, – взмолилась я. Пусть после разговора с Артуром и Эрни на разбитое сердце легли заплатки, но все же оно по-прежнему оставалось болезненно хрупким.

Он понимающе кивнул, и мы побрели в центр хранилища, ловко уклоняясь от рассыпанных тут и там драгоценностей. По крайней мере, Эллин. Я же все-таки умудрилась сбить несколько украшений. Кольца слетели вниз и со звоном покатились по половицам.

На нас никто не нападал. Внутри сокровищница выглядела совершенно безобидной. Ни намека на кровожадных монстров или хитроумные ловушки. Хотя кинжал друидов я все же держала наготове, как и Эллин, вооружившийся подарком Лили. Осторожность в магической сокровищнице точно не помешала бы.

Мы обогнули очередную насыпь из золота. Король двигался на пару шагов впереди, я вскинула голову, залюбовавшись причудливыми люстрами в форме ракушек и…

– Агнес! – предупреждающе крикнул король, но было уже поздно. Я налетела на что-то вроде паутины, только невидимое и не такое липкое.

«Граница чар», – догадалась я и тяжело сглотнула вставший поперек горла комок страха.

– Что это? – взвизгнула я, когда странное тепло потекло по моим венам.

Я осмотрелась вокруг, но ничего не изменилось. Из темных углов не появились стражники и не кинулись на нас с оружием. Жар усиливался, пульсируя возле пупка, а потом потек ниже.

Эллин бросился ко мне и, схватив меня за подбородок, приподнял лицо. Я попала в плен встревоженных ледяных глаз, вдохнула дурманящий аромат корицы и морозной свежести.

– Ты как? – Что-то изменилось в его голосе. Какая-то дикая и неуловимая нотка засквозила в привычно мягком баритоне.

Я собралась ответить, что со мной все в порядке, но от легкого поглаживания большого пальца на моем лице меня бросило в дрожь. Выпавший из руки кинжал смешался с усыпающими пол драгоценностями.

– Что происходит? – со стоном выдавила я.

Хватка на моем подбородке стала жестче, сдавив мою кожу до немоты.

– Чары скрытых желаний. – Я сжала кулаки, стараясь подавить сладкое томление в лоне и груди. Меня накрыло настолько сильным возбуждением, что резко стало нечем дышать. Казалось, последние капли кислорода жадно впитывал Эллин, нависая над моими губами. – Они пробуждают и усиливают любые эмоции грабителей. В основном это жадность и жажда наживы. – Его голос звучал до безумия эротично. Прикрыв глаза, я почувствовала, как ледяные выдохи ласкают мое лицо. Эллин подтолкнул меня к высокой куче золота, и я уперлась спиной в наваленные друг на друга драгоценности. – Очень умно использовать такие чары в сокровищнице. Воришки, поддавшись магии, станут набивать карманы, сумки и одежду монетами до тех пор, пока не смогут двигаться, и вскоре просто умрут от нехватки воды и пищи. Стражникам даже не придется их убивать, это сделают пагубные желания.

Когда рука Эллина опустилась к моему горлу, я затрепетала. Холодные пальцы нащупали бьющуюся на шее жилку и дразняще погладили ее. Я начала извиваться, а мой подельник по-звериному зарычал, сопротивляясь давящей на нас магии.

– Только вот мы оба жаждем вовсе не золота…

Неблагой Король был прав. Несмотря на пропасть боли между нами, мое растерзанное сердце все равно принадлежало ему. Чувства к Дориану были лишь жалким подобием страсти и любви к Эллину, мелкой искрой по сравнению с бушующим пламенем. Однако мне так и не удалось смириться с его мрачными деяниями, и, пока Эллин собирался держать меня в неведении о своем прошлом, у меня вряд ли получится.

– Нам нельзя, – простонала я в ледяные губы и, не сдержавшись, маняще облизнула свои. – Пророчество, мама, Дориан…

Мысли путались, разум туманила необузданная страсть, подстегнутая магией. Услышав имя Благого Принца, король несдержанно стукнул кулаком по золотой стене. Пронзительный звон монет заполнил хранилище.

– Знаю, – мучительно простонал он. – Не сейчас.

Чары желаний, словно учуяв наше сопротивление, усилились.

– Прародители! – воскликнула я, стоило Эллину поддаться искушению и вдавить свое рельефное тело в мое.

У меня едва искры из глаз не посыпались, когда в низ живота уперся его затвердевший пах. Если так пойдет и дальше, то завтра Лилиан найдет нас не обвешанными драгоценностями, а голыми и обессиленными, занимающимися любовью прямо на золотых насыпях.

– Нужно попытаться расслабиться и снять пик напряжения, – сквозь