Торговец вольного города - Зигмунд Крафт

нахваливал тот, где сам живёт.

— Но как так? Вы ведь глава рода Скарабейниковых! И без своего угла?

— Галина, всё будет со временем, — снисходительно улыбнулся я. — И квартира, и дом. Главное, избавлюсь от обременения в виде ненужных зловредных родственников. Зачем мне дом с огромным долгом в довесок? Свобода куда ценнее. Нервные клетки, знаешь ли, не восстанавливаются.

— Да как так же, вы не нищий ведь, снимать комнату…

— Галя! Хоть мой род и имел дом, он был нищим. Мы еле концы с концами сводили. Не зря же все слуги разбежались, как крысы с тонущего корабля. На то были веские причины.

— Ну зачем же вы так грубо? — она опустила недовольный взгляд и продолжила тереть витрину.

— Это факт. Зачем его вуалировать общими фразами? Тот, кто не признаёт ошибок прошлого, навсегда останется в нём. Я же смотрю в будущее. Сама посуди, ты помогаешь мне подготовить лавку к завтрашнему первому торговому дню. Кроме того, у меня уже есть оплаченный прилавок на рынке для сбыта низкоуровневых макров. Мой доход сравним с доходом от аренды второго этажа, которую получала Екатерина Андреевна, зато нет нужды содержать большой дом и несколько ртов. Очень прожорливых ртов, любящих по несколько раз за неделю посещать кабаки.

— И всё же, Сергей Константинович, подумайте, пожалуйста, ещё раз. Это ведь серьёзный шаг!

В чём-то она может и права. Куда мне спешить с продажей? Хотелось, конечно, избавиться от прихлебателей, но будет ли это действительно выгодной сделкой? Следует зайти к адвокату и узнать, можно ли так распорядится имуществом с учётом обременения.

А пока я достал подготовленные листы из картона и краски с кисточками, чтобы нарисовать на них новые данные о лавке. Благо почерк у меня был всегда хорошим в отличии от прошлого владельца тела. Но при желании мог писать так же криво, дело зависело от уровня концентрации при написании.

* * *

Интерлюдия

Екатерина Андреевна нервно дёргала ногой, сидя перед туалетным столиком. Сегодня у неё была запланирована встреча, но она никак не могла сконцентрироваться. Мелкий поганец будто с цепи сорвался, вёл себя просто отвратительно. Почти каждым своим словом и поступком он ставил женщину в тупик. Впервые за долгое время она начинала сомневаться, что всё находится под её контролем, и это женщину раздражало.

— Ты уверена, что всё правильно поняла? — обратилась она к своей младшей дочери, которая стояла рядом.

— Честно, не знаю, — призналась Анна. — Это звучало настолько абсурдно, что я растерялась…

— Да не посмеет он! — воскликнула Яна, сидящая на постели. — Такое делать нельзя, это незаконно!

Мать покосилась на неё в сомнении: откуда девчонке такое знать? Они ведь не юристы и подобных тонкостей не ведают.

— Не беспокойтесь, я ему не позволю, — уверенно заявила Екатерина Андреевна. — В конечном итоге, у меня есть связи!

Вспомнив о своём любовнике, она улыбнулась и чувство контроля ситуации вернулось. Дать себя переиграть малолетнему неучу? Ни за что!

Глава 21

Закончил с вывеской я позже, чем рассчитывал, потому опоздал на ужин. Думал, к тому моменту «родственники» улягутся спать, но как бы не так. Стоило переступить порог, как из кабинета, словно чёрт из табакерки, выскочила Екатерина.

— Явился, — хмыкнул она, скрестив руки под грудью.

— Как видите, — спокойно ответил ей с улыбкой. — Чем занимались? Вещи свои собирали в кабинете?

— Не дождёшься, это моя рабочая зона.

— Была, прошу заметить. Мой отец имел неосторожность дать вам непосильную ношу в виде ведению семейного бюджета. Я же освободил вас от этой рутины, вы должны быть благодарны.

— Смотрите, какой заботливый. Лучше врагов иметь, чем таких заботливых родственников.

— Очень печально слышать такое, — вздохнул я. — Но не переживайте. Сейчас глава рода я, и не намерен заставлять терпеть своё присутствие. Если не нравятся мои решения, дверь всегда открыта, — махнул я в сторону входа.

Женщина подошла чуть ближе и приподняла подбородок, чтобы смотреть на меня сверху вниз.

— Хочешь, чтобы я добровольно ушла? — усмехнулась она. — А ты не настолько сильно изменился, как пытаешься казаться. Всё витаешь в мечтах и тщетно пытаешься выдать их за реальность. Вот только жизнь не такая, мальчик. Мир суровое место, опасное. Будь умнее, дружи с правильными людьми.

— Спасибо за заботу, Екатерина, — снова улыбнулся я и слегка поклонился, — мне очень приятно. Жаль только, не совсем корректные выводы сделали. И как только мой отец мог вас наделить обязанностями бухгалтера? С такой то невнимательностью.

Продолжая отыгрывать свою роль, сокрушённо покачал головой.

— А правильные друзья у меня есть, не переживайте. Жаль только правильных родственников нет. Но ничего страшного, это дело наживное.

— Ты не сможешь продать дом, слышишь? Хоть бы к юристу зашёл, неуч.

Она попыталась ткнуть меня пальцем в лоб, но успел его перехватить и сжать.

— А ну пусти! — вырвалась она. — И вообще, будь умнее, знал бы, что без согласия проживающих, ты не можешь выставить дом на торги.

— Верно отчасти. Но есть один маленький нюанс, — показал пальцами «на донышке». — Вы ведь вы входите в мой род, потому обязаны подчиняться.

Всё же, не зря умные книги прикупил. Нечто наподобие энциклопедии для юных аристократов со сводом правил. Да и вообще несколько детских книжек стояли у меня в комнате, объясняющие базовое устройство общества этого мира.

— А если нет? — с вызовом поинтересовалась она

— То вправе сам решить вашу дальнейшую судьбу. Если, конечно, выйдете из рода добровольно.

Она рассмеялась.

— Нет, нет и ещё раз нет. Даже не мечтай.

Она развернулась и ушла в свою комнату. И для чего был этот концерт? Хотела продавить меня? Навязать своё мнение? Не на того нарвалась. От того и бесится: понимает, что я прав.

У глав родов много ответственности, которой я бы не хотел. Как, например, забота и ответ за родственников, если они устроят что-то нехорошее. Но это пред другими аристократами, с людьми без титулов проще.

Ужинал я в гордом одиночестве и блаженной тишине. Как обычно, Галина оставила на кухне для меня еды.

И всё же, слова Екатерины не давали мне покоя. Не в том плане, что она может быть в чём-то права, а в самой дилемме. Выйдет из рода — потеряет титул и привилегии.