Одержимый сводный брат - Ирина Ирсс

заботливый, но мне почему-то от этого некомфортно. И всё же я заставляю себя поклевать свежие овощи, согласная с Димой, что силы мне сегодня точно пригодятся.

— Ты всё приготовила? — интересуется он, наливая мне в стакан сок.

Я киваю, а что тут можно забыть? Одежду и паспорт? Или как запись на телефоне включается? Вновь утыкаюсь взглядом в тарелку, Дима так проницательно заглядывает мне в глаза, что мне кажется, что он может распознать во мне неуверенность. Да и нежелание. Я ведь должна прыгать от радости, что сегодня закончится всё.

— Нервничаешь? — всё-таки не утаивается от него мой настрой.

Я не хочу его обманывать.

— Очень, — с резким выдохом признаюсь я.

— Не переживай, у тебя, пожалуй, единственной получится пробраться в этот клуб с телефоном да ещё вести съёмку. Правда, в открытую всё же не советую.

Да я и не дура, на этот случай мы даже купили куртку с маленьким нагрудным карманом, в который телефон входит ровно до камеры. И телефон мне Дима свой старый отдал. Свой новый я ещё даже не распечатывала, побоялась, что тогда будет слишком большой соблазн ответить Егору, хотя бы просто для того, чтобы узнать для чего он звонил.

Нет, про Егора думать вообще нельзя. И так невероятно худо. Я снова делаю глубокий вдох, чтобы развеять комок из эмоций, подбирающийся к горлу, не желая показывать истинных переживаний.

— Я бы хотела поспать до вечера, — натянуто улыбаюсь парню.

Мы оба знаем, что я хочу просто сбежать. Но что радует, Дима во всём ненавязчив. Он просто кивает, всучивает с собой булочку и стакан сока, а сам говорит, что отправится выполнять какой-то домашний проект.

Конечно, ни о каком сне и речи быть не может. Даже подремать не выходит, лежу и постоянно прокручиваю слова, которые возможно придётся говорить Егору. В большинстве, они все резкие и грубые, но я не знаю, как по другому, чтобы он ничего не заподозрил. Но в итоге я так извожу себя и накручиваю, что начинаю отвечать даже резко Диме, когда он подвозит меня до клуба. А когда вижу на стоянке с обратной стороны клуба машину Егора… из меня разом выходит весь дух. Ноги слабеют и руки не слушаются. Не то что сбежать хочется, исчезнуть. И всё же я беру над телом пусть и слабенький, но контроль. Дима желает удачи, а я лишь украдкой киваю, обещая позвонить, как отсюда буду уходить, чтобы получилось улизнуть, если вдруг Егор захочет поговорить, а сама не могу отвести глаз от того, от кого убегать собираюсь, осознавая, что сейчас я бы вот точно этого сделать не смогла.

Невероятно, но меня аж в жар бросает, когда просто смотрю на него. Не видела несколько дней, а такое ощущение, что прошла вечность. Само тело ведёт меня вперёд за ним и даже ноги перестают казаться непослушными. Иду, как нитью привязанная, совсем не замечая, как прохожу фейс-контроль и лишь только, когда раздаётся над головой писк, вздрагиваю и выныриваю в реальность. Над головой металлодетектор, а слева от меня острый, придирчивый взгляд охранника.

— Сумочку, пожалуйста, — говорит хоть и вежливо, но довольно настойчиво, кивая на тумбу для досмотра вещей.

Первые секунды я так растеряна, что язык отмирает. Как рыба выброшенная на берег рот только открываю. Но тут за спиной вдруг слышу щебет двух девушек, которым не терпится попасть на сегодняшний бой, потому что на ринг выйдет Кай. И он такой сексуальный…

— Кайманова, — дерзко бросаю я, чтобы точно сзади меня услышали, и улыбаюсь так ослепительно и нагло охраннику, — Эвелина Кайманова, меня ждут.

И ведь получается, что даже почти не лгу, потому что именно в этот момент чувствую его. Наши взгляды так чётко встречаются, будто могут найти друг друга даже в толпе. Не знаю, откуда во мне внезапно берётся столько смелости, но Егору я улыбаюсь не менее вызывающе.

Да, я нарываюсь, и что-то мне подсказывает, что уже через пару секунд об этом успею пожалеть.

Глава 32. Егор

Да, ладно…

Так и стою, прикованный к месту, глазами пожирая птичку. И как, мать вашу, я должен реагировать на подобную выходку?

Три дня пропадала, а тут сама, можно сказать, ко мне в руки пришла. Надо бы задуматься, но у меня одуреть, как в последнее время мозг фигово работает, когда глаза видят её. Особенно такую Лину — нереально шикарную. Будь я чуть консервативней, точно назвал бы этот наряд бл*дским, но у меня даже мысли в то направление не поворачиваются. Чертовски сексуально. И эта красная помада на изогнутых в дерзкой, кидающей вызов ухмылке губах…

— Да ну нах… — раздаётся рядом голос Римчука.

— Сам в шоке, — даже не оборачиваясь на него, кидаю в ответ.

Я знаю, на кого он смотрит. Я тоже пялюсь только на неё, а вернее на эти губы, выдворяющие из сознания всё, кроме самых грязных фантазий.

— Кай, — предупреждает Рим.

Я вроде ещё и ничего и не делаю, а он уже включает своего излюбленного умника.

— Ты же понимаешь, что не можешь сейчас слиться.

Понимаю. Это, пожалуй, единственное, что хоть немного трезвит мозг. И всё равно, убить почему-то хочется Римчука, потому что именно он озвучивает правду. И взгляд в его сторону кидаю совсем не скупой на недовольство.

Проклятие.

На нас с ним во всю пялятся люди. По крайней мере те, что за спиной птички. Ещё бы, скинуть такую бомбу “Эвелина Кайманова”. Птичка вообще в последнее время ходит с одних козырей. Не было бы меня поблизости, не видел бы никто моей реакции на её фамилию, она бы давно уже прошла фейс-контроль, показав только свой паспорт. То, что у меня есть сводная сестра — известный всем факт. А не пустить сестру…

Черт, Лина-Лина, кто ты?

Я киваю охране, и тот тут же отступает в сторону, чтобы пропустить выбившую не только из-под моих ног почву, но даже того же Римчука гостью. Вот только, когда она начинает приближаться к нам, я буквально могу видеть, как убавляется её настрой. Яркие, которые усиливает цвет неоновых подсветок, голубые глаза налиты волнением. И у меня снова пробегает одна и та же мысль. Что за херня с ней творится?

— Вау, — берёт на себя разрядить обстановку друг, — какие гости пожаловали к нам.

Но птичка будто слышит его вскользь, я тоже. Мы просто смотрим друг другу в глаза, хотя нет-нет, а мой взгляд падает на приоткрытые, чувственные губки. Слишком запоздало