Страсть - Лорен Кейт

Когда Даниэль наконец вошел в храм, его голова висела. Его руки были пусты, и его грудь была голая. Его волосы и кожа были темными, и его положение было более жестким, чем Люси привыкла видеть. Все от того, как мускулы его живота переходили в мускулы груди, до того, как он безжизненно держал свои руки по бокам, было по другому. Он был все еще великолепен, тем не менее самый великолепный из всех, кого когда-либо видела Люси, хотя он не выглядел как мальчик, к которому привыкла Люси.

Но потом он поднял глаза, и они светились точно таким же фиолетовым цветом, которым они светились всегда.

— О, — сказала она мягко, борясь со связывающими ее веревками, отчаянно пытаясь избежать истории, в которой они застряли в этой жизни черепов и засухи, и жертвы, и удержать его на всю вечность.

Даниэль незаметно покачал головой. Глаза сияли, глядя на нее. Его взгляд успокаивал ее. Так он сказал ей не беспокоиться.

Зотз сделал жест свободной рукой, чтобы три девушки встали, затем сделал быстрый кивок, и все вышли через северные двери храма. Ханхао первая, Зотз рядом с ней, Люси прямо за ней, и Ганан шла сзади. Веревка между ними была такой длины, что каждая девушка могла держать оба запястья вместе сбоку. Даниэль подошел и шел рядом с ней, а третий победитель шел рядом с Ганан.

На краткое мгновение пальцы Даниэля коснулись ее связанных запястий. Икс Куэт вздрогнула от прикосновения.

Недалеко от двери храма четыре барабанщика ждали на выступе. Они стали в процессии, и, когда все спускались по крутым ступенькам пирамиды, играли ту же мелодию, которую слышала Люси, когда она впервые вошла в эту жизнь. Люси сосредоточилась на ходьбе, ощущая, как будто она плыла в потоке, вместо того, чтобы выбирать, как поставить одну ногу перед другой, вниз с пирамиды, а затем, несколько шагов по подножию шагов, по широкой, пыльной дороге, которая вела к ее смерти.

Все, что она слышала, были барабаны, пока Даниэль не наклонился и не шепнул. — Я пришел, чтобы спасти тебя.

Что-то глубоко внутри Икс Куэт взлетело. Это был первый раз, когда он заговорил с ней в этой жизни.

— Как? — прошептала она в ответ, опираясь на него, болея за него, что он пришел освободить ее и унести ее далеко-далеко.

— Не волнуйся. — Кончики его пальцев нашли ее снова, гладя их мягко. — Я обещаю, я буду заботиться о тебе.

Слезы жалили ее глаза. Земля все еще обжигала подошвы ее ног, и она все еще шла к месту, где Икс Куэт должна была умереть, но в первый раз со времени прибытия в эту жизнь, Люси не боялась.

Путь пролегал через линию деревьев и в джунгли. Барабанщики приостановились. Пение наполнило ее уши, скандирование толпы глубже в джунглях, в сеноте. Песня, с которой Икс Куэт выросла, песня-молитва о дожде. Две другие девушки подпевали тихо, их голоса дрожали.

Люси думала о словах Икс Куэт, которые она сказала до того, как Люси вошла в ее тело: унеси меня, она крикнула в ее голове. Унеси меня.

Вдруг они перестали идти.

Глубоко в жаждущих, иссохших джунглях путь, после которого он им открылся. Огромный водоналивной кратер в известняке протянулся на сотни футов перед Люси. Вкруг него были яркие, горящие глаза людей Майя. Сотни. Они перестали петь. Момент, которого они дожидались, настал.

Сенот был ямой в известняке, мшистой и глубокой, и наполненной ярко-зеленой водой. Икс Куэт была там раньше — она видела двенадцать других человеческих жертв жертвоприношений, как это. Ниже, останки сотен других органов, которых все еще разлагала вода, сто душ, которые, как предполагалось, пошли прямо на небеса — только в тот момент Люси знала, что Икс Куэт не была уверена, что она верила в что-то из этого.

Семья Икс Куэт стояла около края сенота. Ее мать, ее отец, ее две младших сестры, обе держащие младенцев в руках. Они верили в ритуал, в жертву, которая убьет их дочь и разобьет их сердца. Они любили ее, но они думали, что она была неудачница. Они думали, что это было лучшим способом для нее искупить себя.

Человек с редкими зубами и длинными золотыми серьгами подвел Икс Куэт и двух других девочек, чтобы они предстали перед Зотзем, который стоял на видном месте у края бассейна в известняке. Он смотрел вниз, в глубокую воду. Потом он закрыл глаза и начал новое песнопение. Сообщество и барабанщики подхватили его.

Теперь редкозубый человек стоял между Люси и Ганан, он опустил свой топор на веревки, связывающие их. Люси почувствовала толчок вперед, и веревка была разъединена. Ее запястья были все еще связаны, но она была теперь связана только с Ханхао с правой стороны от неё. Ганан по собственной инициативе прошла вперед и стала прямо перед Зотзем.

Девушка раскачивалась взад и вперед, напевая себе под нос. Пот стекал с ее затылка.

Когда Зотз начал говорить слова молитвы богу дождя, Даниэль склонился к Люси. — Не смотри.

Таким образом Люси обратила свой пристальный взгляд на Даниэля, а он на нее. Все вокруг сенота, толпа затаила дыхание. Товарищ по команде Даниэля проворчал и опустил топор на шею девочки. Люси услышала, как лезвие разрубило шею, потом мягкий удар головы Ганан, упавшей в грязь.

Рев толпы раздался снова: крики благодарности Ганан, молитвы за ее душу на Небесах, энергичные пожелания дождя.

Как люди могли действительно думать, что убийство невинной девочки решит их проблемы? Это было момент, в какой Билл обычно появлялся без предупреждения. Но Люси нигде не видела его. Он исчезал, когда появлялся Даниэль.

Люси не хотела видеть того, что случилось с головой Ганан. Потом она услышала глубокий, отражающийся всплеск и знала, что тело девочки достигло своего финала — места отдыха.

Редкозубый человек приблизился. На сей раз он разъединял веревки, связывающие Икс Куэт и Ханхао. Люси дрожала, поскольку он привел и поставил ее перед вождем племени. Скалы под ее ногами были острыми. Она смотрела на край известняка в сеноте. Она чувствовала себя очень плохо, но когда Даниэль появился возле нее, она почувствовала себя лучше. Он кивнул ей, чтобы она посмотрела на Зотза.

Вождь племени просиял ей, показав два топаза в своих передних зубах. Он произнес молитву, чтобы Чээт ее принял и принесл общине много месяцев питательных дождей.

Нет, подумала Люси. Это все несправедливо. Унеси меня далеко! крикнула она Даниэлю мысленно. Он повернулся к ней, почти как будто он услышал.

Редкозубый человек убрал кровь Ганан с топора куском меха животного. С большим великолепием он вручил топор Даниэлю, который повернулся, чтобы стоять лицом к лицу с Люси. Даниэль выглядел утомленным, как будто сгорбленным под весом топора. Его губы сморщились и побелели, а его фиолетовый пристальный взгляд ни на секунду не отрывался от нее.

Толпа притихла, затаив дыхание. Горячий ветер, шелестевший в деревьях как топор, мерцал на солнце. Люси могла чувствовать, что конец приближался, но почему? Почему ее душа тянула ее сюда? Какую способность проникновения в суть ее прошлого, или проклятия, она могла получить от отсечения ее головы?