Профессиональный оборотень - Андрей Олегович Белянин

почерк, разница лишь в ценности предмета. У него пропал топор, инкрустированный серебром и драгоценными металлами, подарок подпевал из гномьего квартала. Мы-то сначала думали, что он от родственников, но он сказал, что фигушки они на такое разорятся. А вот у наших гномов клановое чинопочитание уже в крови, дай им волю – они бы перед шефом дорожки бородами мели. Итак, топор висел в кабинете над столом, как и когда могла исчезнуть такая редкая вещь, никто не заметил…

– Я же накрепко прикрепил его к доске, – возмущенно пыхтел шеф. – Чтоб никто не мог оторвать!

– Накрепко! Обратите на это особое внимание, Алина, – хмыкнул кот-сыщик. – А саму доску?

– Саму доску просто повесил на крючочках, – признал гном, опустив глаза и тяжело вздохнув.

– Вот именно! Вору было достаточно снять доску с крючков вместе с раритетным топором и исчезнуть, не оставляя следов.

– Изумительно, – поддержала я. – Вы словно видите сквозь время, агент 013.

– О, воссоздавать прошлое не так сложно, для этого и создан метод дедукции, милочка… А теперь не могли бы мы поговорить с вашей секретаршей, сэр?

– В каком смысле, сэр? – невольно поддержал шеф.

– Наедине, сэр!

Наш начальник заметно помрачнел, видимо, ему и в голову не могло прийти, что его избранница может быть замешана в кражах. Но вид сурового Профессора был настолько непреклонен, что гном уступил…

– Вы даете слово, что ничто услышанное не выйдет из этих стен?

– Слово джентльмена! – кивнул кот.

– А ваша спутница?

– Слово леди! – подтвердила я, хоть такую формулировку слышала впервые.

– Я поручусь за нас обоих, – добавил весомо Пусик, и шеф вышел.

Грызольда, все это время чинно сидевшая на своем рабочем месте, подняла на нас заплаканные глаза.

– Итак, вы ничего не знаете?

– Ну почему же? Я многое знаю, у меня все-таки образование, я владею двумя языками, печатаю со скоростью триста пятьдесят символов в минуту, могу…

– Речь не об этом! – резко оборвал котик. – Скажите честно, не позволяйте вашим фантазиям увести нас с истинного пути, куда вы дели украденный топор вашего прямого начальника?!

– Никуда… – опешила троллиха.

– Ах никуда… Значит, он здесь? Вы не успели его перепрятать? Или думали, что ваш стол в кабинете шефа не будет подвергнут досмотру?

– Я не знаю… – Моя бедная подруга всплеснула лопатообразными руками. – Но как вы могли подумать, что я способна на такое? Разве можно красть у того, кого… любишь.

– Ага, так, значит, можно красть у других? – продолжал наступать агент 013.– Откройте нижний ящик стола. Что у вас там?

– Бумага для принтера, запасные картриджи, папки с документами и гарантиями на офисную аппаратуру…

Секретарша сняла с гвоздика ключ, и нашим глазам предстало ужасающее зрелище! Довольно объемный нижний ящик был под завязку забит ворованными вещами…

– Ну что ж, – задумчиво пробормотал Профессор, – дело можно считать закрытым. Как ни прискорбно, во всем виновата секретарша! Чисто английское преступление…

– Это не мое!

– Разумеется, не ваше. Вот медали, принадлежащие командору Орлову, вот фарфоровая статуэтка из коллекции его супруги, агента Сафиной, а вот, кажется, и тот самый топор шефа, вашего прямого начальника. Какое изощренное коварство…

– Куда только катится этот мир, сэр, – послушно подпела я, отходя к двери и тихонько распахивая ее ногой. Грызольда поняла меня правильно и, резко перепрыгнув через стол, скрылась с «места преступления».

Я сделала вид, что до глубины души поражена таким неприличным поступком…

– Чума вас раздери, – укоризненно покачал головой кот. – Вы упустили ее, Алиночка!

– Но, достопочтенный сэр, как я могла подумать, что леди решится на столь недостойный поступок?!

– Вы правы, я должен извиниться перед вами. Прыгать через стол в коротком платье – это невероятно даже для самой закоренелой преступницы!

– Думаю, вам стоит лично рассказать обо всем шефу.

– Разумеется. Кто-то должен донести до него эту ужасную весть. А вы вызовите врача, у нашего гнома слабое сердце…

Пользуясь тем, что этот надутый индюк будет не меньше получаса грузить шефа рассказом о неопровержимых уликах и запланированном бегстве выявленной преступницы, я бегом бросилась по коридору в комнату Грызольды. Разумеется, она была там, где ей еще прятаться? И главное, зачем?!

– Ну ты и заварила кашу, подруга!

– Я не виновата-а! – поливая подушку слонопотамьими слезами, ревела она. – Я никогда не брала ничего чужого, меня мама так воспитала-а! А он хочет посадить меня в тюрьму-у…

– Не ори, – как можно ласковее начала я, гладя ее по огромному плечу. – Я тебя не первый день знаю, ты и тюбик с помадой из раздевалки неспособна стащить, не то что обворовать всю Базу! Кто-то круто тебя подставил… Но кто?

– Не знаю-у…

Я тоже не знала. Зато хорошо знала другое: секретарша шефа одно из добрейших существ на Базе и разозлить ее можно только одним – ласковыми улыбочками в адрес ее любимого гнома. Во всем остальном из милой троллихи можно было веревки вить. Чем и воспользовался таинственный вор, спрятав награбленное там, где, как ему казалось, никто не посмеет произвести обыск…

– Сиди дома, никуда не выходи, ни на чьи уговоры не поддавайся. Считай, что я посадила тебя под домашний арест, и, кроме меня, вообще никому не открывай. Даже шефу! Он тебя сейчас не защитит, сокрытие преступницы грозит ему потерей кресла начальника.

– Алиночка-а, спаси меня-а…

– Спасу, разумеется! Я найду негодяя, и он понесет самое суровое наказание, обещаю!

Мы чмокнулись в щечки, и я пошла вершить справедливость.

Агент 013 в это время уламывал шефа выписать ордер на задержание воровки, скорый суд и непременную казнь через повешение на площади Тауэра. То, что на Базе казни не проводились НИКОГДА, да и Тауэра у нас нет, кота нисколько не волновало. Он нашел украденные вещи, изобличил преступницу, которая в свою очередь тоже изобличила себя бегством, так что какие вопросы? Суд да дело!

– Я не верю, что Грызольдочка могла так со мной поступить…

– Увы, нам, мужчинам, не впервой страдать от женских измен. Она втерлась в наши ряды, она воспользовалась вашим