Живая пуля - Владимир Колычев

— Да, но об этом никто не знает.

— Я знаю. Потому что я Корчнова мочил. Он эту дорогу строить собирался… Получается, это я для тебя его мочил?

— Браво! — Вместо того чтобы испугаться, Брагин только обрадовался.

По ходу, мужик на голову больной. Жора настороженно смотрел на него. Дураки — народ непредсказуемый. Особенно те дураки, которые дороги строят.

— Честно тебе скажу, Георгий Мартынович, я думал, что ты тупой отморозок… — сказал Брагин.

За такие слова Жора мог его грохнуть прямо на месте, а он как будто не понимает этого, весело улыбается. Ну и как на этого идиота руку поднять?.. Но ведь не идиот он. Жора нутром чувствовал, что не идиот. И не дурак.

— А ты парень с головой. И не отморозок, а просто отчаянный… Да, это я заказал тебе Корчнова. И Шумова… Я знаю, Семен хотел тебя убрать, но это не мой заказ, — Брагин продолжал улыбаться, но голос его звенел как туго натянутая стальная струна. И взгляд стал неподвижный.

— Зачем ты это мне говоришь?

— Чтобы ты все знал. Между нами должно быть полное доверие… Раньше я работал с Самородовым, теперь я буду работать с тобой. Ты мне подходишь.

— Я тебе подхожу? — усмехнулся Жора.

— Да, ты мне подходишь, — отчеканил Брагин. — Я готов с тобой работать. Я даже скажу тебе больше, Самородов перестал меня устраивать. Постарел он, размяк, обабился. Потому и с тобой ничего не смог поделать. Зачем он мне такой нужен?

— Я не понял, кто кому нужен, я тебе или ты мне?

— Правильный вопрос, и я готов дать на него правильный ответ. Ты мне нужен.

— А может, ты мне?

— И я тебе нужен. Мы с тобой — два сапога пара. На одной ноге по болоту не скачут, на двух надо идти — упрямо, но осторожно. Упрямства тебе не занимать. И отчаянности тоже… Ты знаешь, что тебя ищут менты?

— А ты думал, почему тебя сюда кругами выводили?

— Все правильно, конспирация в твоем положении прежде всего. Хотя, если разобраться, что ты такого сделал? Кадыка с его бойцами положил? Но кто видел, как ты это сделал? Вагана твоего убили, и все можно списать на него.

— Можно, — кивнул Жора. — Только кто этим займется?

— Я займусь… От Корчнова я тебя отмазал и от этого отмажу.

— Ты от Корчнова отмазывал?

— А ты думал, Самород? Да, я отмазывал тебя с его подачи. Но ведь я собой рисковал. Ради тебя. И дальше рисковать буду.

Жора кивнул. Такой вариант его устраивал.

— Самородова ты убил, но кто это видел? — продолжал Брагин.

— Все чисто сделано, — усмехнулся Жора. — Только я не при делах.

— Вот и я о том же! — улыбнулся чиновник.

— У Саморода было много врагов.

— Вот пусть менты их и ищут. А ты будешь спокойно жить и получать удовольствие от жизни… Ну, светиться особо не надо. Зачем, если тебе совсем не обязательно жить на виду? Я же знаю, как ты Патрона, Лебедя и Болтуна под себя взял. Они же пикнуть на тебя не посмели. И не посмеют.

— Короче?

— Все нормально будет, Георгий Мартынович. За мной ты не пропадешь.

— Я за тобой или ты за мной?

— Ты за мной. Мы с Ильей Дмитриевичем хорошо ладили, но я никогда не был у него просителем. То, что я говорил, то он и делал.

— И что он с этого имел?

— Десять процентов от наших сделок.

— От ваших?

— Ну, ты же не думаешь, что я работаю один? Там целая схема, от низшего до высшего уровня, и везде нужно отстегнуть. Поверь, после всех вычетов мне самому достается не больше двадцати процентов. Но так я рискую в сто раз больше тебя.

— Проверим. Все проверим.

— Вынужден тебя предупредить, Георгий Мартынович, в эти сферы лезть не надо. Там тебя в повидло размажут, на хлеб намажут и съедят.

— Что-то не страшно, — хмыкнул Жора.

— Верю, что не страшно. Ты парень отчаянный, но тебе в эти дебри лучше не соваться. Ничего не поймешь, только запутаешься, и это в лучшем случае.

— Десять процентов от твоих миллиардов — это сколько?

Жора догадывался, что много. И еще он собирался поднять процент. Со временем, не сейчас, раза в два.

— Там не миллиарды, там пока только миллионы. А миллиард мы только собираемся осваивать. Твоя доля — сто миллионов. Но это при условии, чтобы ты не будешь задавать вопросов. Сказали — сделал.

— Ну, Корчнова сделали. Шумов из этой оперы.

— Из этой… Кстати, у него четыре лимона похитили. Это наши деньги.

— Это плата за работу.

— Так никто и не спорит… Тут одна сделка недавно прошла, твоя доля — тринадцать с половиной миллионов.

— Рублей?

— Извини, в долларах нам не выделяют. В доллары сам переведешь, если считаешь нужным. Только зачем тебе это? Ты за кордон не собираешься, — усмехнулся Брагин.

— Почему ты так думаешь?

— Ты Махно, и здесь твое Гуляй-поле. Ты здесь до последнего будешь… Сейчас у тебя проблемы с ментами, но мы их решим… Хотя дело и непростое, инкриминируются не только убийства, а еще и похищение сотрудника полиции…

— Это Ваган ее похитил, я не при делах.

— Вот на этом и стой… Больше там ничего не было?

— В смысле?

— Изнасилование, например?

— А что у ментов по этому делу есть?

— Ничего… Демичева не дура, чтобы в этом признаваться. Отряхнулась и пошла, — усмехнулся Брагин.

— Значит, не заявляла?

— Нет.

— А ее Ваганов похитил.

— Ваганов, — кивнул Брагин.

— Значит, я не при делах?

— Не при делах… Но менты пока тебя ищут. Поэтому светиться тебе не следует. Через пару месяцев волна уляжется, тогда тебя отмазывать будем. И отмажем. Главное, больше никакого шума. Или у тебя еще какие-то непонятности есть?

— Непонятки, — с ожесточением поправил Жора. — Есть непонятки… Самород меня перед ментовской сучкой заставил извиняться. Я ему этого никогда не прощу!

— Ты же с ним разобрался.

— Не совсем… У него бизнес легальный, и я хочу его. Так будет справедливо.

— Я бы не советовал.

— Да мне плевать, советуешь ты или нет! — вскинулся Жора.

Брагин как смотрел на него с прямодушной улыбкой, так и продолжал смотреть. Ни единая черточка не дрогнула на его лице. Зато взгляд вдруг наполнился могильным холодом.

— Плеваться нехорошо, Георгий Мартынович. Особенно против ветра… Зачем тебе связываться с этим делом? Авторитета это тебе не прибавит, а неприятности нажить можно.