Охота за темным эликсиром - Том Хилленбранд

– Что ж, это правда. Никто не сравнится со мной, на моем фоне все остальные – просто карманники. Я обкрадывал королей и кардиналов.

Закинув ногу за ногу, Вермандуа взял в руку бокал с вином. Понюхав, скривился и отставил его в сторону.

– Пахнет как бычья кровь. Эти итальянцы не имеют о вине ни малейшего представления.

А затем поглядел на Овидайю:

– Вы понимаете, что все эти мелкие кражи я проворачивал исключительно ради собственного удовольствия?

– Да, я так и предполагал. Именно поэтому я считаю, что такого случая вы не упустите. Вы могли бы обокрасть самого могущественного правителя в мире.

Вермандуа поднес руку ко рту, делая вид, что с трудом сдерживает зевоту.

– Как скучно. Своего отца я уже…

– Ваш отец, при всем уважении, не самый могущественный правитель в мире. Я говорю о гранд-сеньоре.

Казалось, Луи де Бурбон лишился дара речи, а затем широко усмехнулся:

– Вы хотите обокрасть султана? Превосходно. Продолжайте.

И тогда Овидайя пояснил графу, что им предстоит похитить не драгоценности из султанского дворца, не драгоценные камни из собора Святой Софии, а кофейные растения из окрестностей Мохи. Когда он закончил, Вермандуа спросил:

– А что такого сложного в том, чтобы похитить эти растения? В отличие от каких-нибудь драгоценностей, их ведь не запирают в сейф. Должны быть плантации.

– И они есть, однако они хорошо охраняются. Вы лучше разбираетесь в этом, чем я. Разве часто не бывает так, что кража – это меньшая из проблем?

Вермандуа кивнул:

– Сбежать потом – это гораздо более сложная задача.

– Так и в этом случае. Плантации находятся на высокогорной равнине, к которой, насколько нам известно, очень мало подходов. Кроме того, между ближайшим портом и регионом, где выращивают кофе, пролегает пустыня.

– Предположим, что ваше небольшое предприятие меня интересует. Что мне за это будет?

Еще несколько секунд тому назад Вермандуа утверждал, что крадет исключительно ради собственного удовольствия, однако Овидайя решил не напоминать графу об этом обстоятельстве. В конце концов, он уже думал о награде для Вермандуа.

– Для начала вы, как и каждый из нас, получите десять тысяч золотых дукатов, как только растения окажутся в Амстердамском ботаническом саду.

– Неплохая сумма, но стоит ли она смертельной вражды с французским королем и гранд-сеньором? Я мог бы вместо этого отправиться под защиту Леопольда. Полагаю, он сумеет обеспечить мне достойную жизнь.

Граф был не так уж неправ. Леопольд I был самым важным противником Людовика XIV, как римский император он был предводителем альянса, к которому присоединялось все больше и больше стран, горевших желанием остановить «короля-солнце». Хофбург примет мятежного бастарда Бурбона с распростертыми объятиями.

– Достойную – да, – ответил Овидайя, – однако же в Вене вы снова окажетесь в клетке, хоть она будет и поприятнее. Для такого человека, как вы, это не представляет интереса.

– Вы правы. Но можете ли вы предложить что-то получше?

– Что-то намного лучше. Вы в курсе последних политических событий?

– В этом отношении в Пинероло меня довольно сильно ограничивали. Я знаю, что мой отец ведет войну в Пфальце. Есть еще что-то важное?

– О да. Вильгельм Оранский воспользовался тем, что ваш отец занят в Германии. Пока Людовик привязан к Пфальцу, статхаудер отправился в Англию с огромным флотом. Король Яков II бежал, свою супругу и наследника престола он велел переправить в Версаль. Вильгельма поддерживает бóльшая часть английского и шотландского дворянства, а кроме того, император и немецкие князья.

– Я уже догадываюсь, что вы хотите мне предложить.

– Вы ведь сами только что говорили, что ваш французский титул утратил значение. Если вы поможете нам, то получите новый от принца Вильгельма – причем где угодно.

– На мой вкус, Англия расположена слишком близко к Франции. Какой мне прок от тамошнего графства, если ищейки моего отца просто прирежут меня?

– Тогда поезжайте в другую страну. Вильгельм может дать вам владения в Вирджинии или Пенсильвании, в Гвиане или Батавии.

– Так или иначе – а таким образом я стану вассалом этого чахоточного па… стуха.

– Не обязательно. Если вы захотите получить большую территорию, то, конечно же, вам придется принести присягу Вильгельму. Однако небольшой аллод, принадлежащий исключительно вам, тоже вполне возможен.

– Звучит неплохо. Но что, если мне этого недостаточно? Вы не думали о том, что я могу просто вернуться к своему отцу?

– Вы что же, хотите снова в темницу? – спросил Овидайя.

– Ни в коем случае. Возможно, он простит меня. Как бы там ни было, сейчас идет война, а в такое время королевские сыновья гораздо ценнее обычного. Потому что они тоже подчас мрут как мухи. Кроме того, Великий славится тем, что прощает раскаявшихся грешников.

Овидайя покачал головой и поднялся.

– Это, сеньор, безнадежный план.

– Почему же?

– Потому что вы уже не первый месяц плетете козни против своего отца с целью устроить вторую Фронду.

– Что-что? – Вермандуа едва не задохнулся от изумления. Овидайе пришлось сдержать усмешку. Теперь этот мини-принц сделает все, чего он захочет.

– Вы похитили из Пинероло тайные документы, не менее дюжины. Несколько дней назад их нашли в Версале. Графиня да Глория, с которой вы познакомились под личиной Лавальер, еще несколько месяцев назад разместила их у доверенного лица.

– Вы жалкий мелочный интриган! Я ничего подобного не делал! Эти письма – нелепая подделка.

Овидайя скрестил руки на груди. Вермандуа по-прежнему держал в руке нацеленный на него пистолет, однако это его уже не слишком пугало.

– Понимаю ваш гнев, – произнес он, – однако мои подделки никогда не бывают нелепыми. Письма вашему сообщнику написаны вашим почерком. И они зашифрованы, однако не настолько хорошо, чтобы криптологи вашего отца не смогли расшифровать их через неделю или две.

– И кто же мой сообщник?

– Шевалье де Лоррейн.

Овидайя увидел, как задрожали губы Людовика де Бурбона. Вряд ли дело было в том, что он питал особо нежные чувства к шевалье де Лоррейну, любимчику монсеньора, неисправимому гомосексуалисту, брату короля. Вероятнее всего, Вермандуа просто понял, насколько безнадежно его положение. Никто при французском дворе не поверит Лоррейну, если он станет отрицать обвинения. Шевалье очень сильно не любили, сам король уже неоднократно грозил склонному к интригам молодому человеку изгнать его из Версаля. Кроме того, было известно, что Вермандуа и Лоррейн состояли в братстве. Это тоже делало сконструированную Овидайей историю о заговоре весьма правдоподобной.