Женщины в эпоху Крестовых походов - Елена Майорова

Несмотря ни на что, Людовик готовился к долговременной осаде. Трупы уже не хоронили, их кидали в реку. В это время в самом лагере обнаружился разлад. Тибо IV как граф Шампани был самым могущественным вассалом своего родича-короля. Тем неожиданнее оказался его отказ продолжать осаду Авиньона и возвращение домой. Он имел на это формальное право, поскольку после 40 дней согласно законам Франции истек срок службы его дружины. Приверженцы короля осудили его за это, но многие сеньоры последовали его примеру.

Отказ Тибо воевать в дальнейшем имел серьезные последствия.

Но и без воинов из Шампани и других уклонистов французы оказались сильнее южан.

В середине сентября Авиньон пал.

Победитель возвращался во Францию через Овернь вместе с папским легатом кардиналом Романом Франжипани, когда в Монпелье его свалил приступ дизентерии, которую он подхватил еще во время осады Авиньона. Король уже давно чувствовал себя больным, но превозмогал телесную немощь. Теперь, когда он достиг исполнения своих желаний, силы изменили ему. Людовику становилось все хуже; чувствуя приближение смерти и опасаясь смуты в королевстве, король призвал сопровождающих его прелатов и сеньоров и потребовал от них клятвы в том, что сразу же после его кончины они принесут оммаж его старшему сыну и коронуют его. Король издал указ, в котором обратился ко всем своим подданным с требованием принести клятву верности принцу Людовику. Он потребовал, чтобы сын оставался под опекой Бланки Кастильской вплоть до своего совершеннолетия, наступавшего по обычаям того времени в 21 год.

Еще в июне 1225 г., опасаясь превратностей ратной жизни и не доверяя своему неустойчивому здоровью, Людовик составил завещание, которым свел на нет всю работу по объединению Франции, проделанную его отцом. Его трем младшим сыновьям выделялись апанажи — наследственные владения. Многие историки считают, что этот неразумный шаг Людовик VIII совершил под влиянием Бланки. Робер получал графство Артуа, Жан — графства Анжу и Мэн, Альфонс — графства Пуатье и Овернь. Ребенок, которому предстояло еще родиться (сын Шарль), как и другие предполагаемые дети, должны были стать служителями церкви. Королеве он завещал 30 тысяч ливров, их дочери Изабелле — 20 тыс. ливров.

Согласно общеизвестной легенде, один из любимых приближенных Людовика VIII Аршамбо Бурбонский из самых добрых побуждений нашел непорочную девушку из простой, но честной семьи, согласную пожертвовать своей невинностью, чтобы спасти короля от смерти. В то время существовало поверье, что в критических обстоятельствах плотский контакт с девственницей является наилучшим лекарством при любых болезнях. Однако Людовик был возмущен даже мыслью об измене любимой Бланке, хотя бы и для спасения жизни. Он строго, насколько позволяли убывающие силы, отчитал незадачливого вельможу и приказал ему немедленно взять в жены самоотверженную девушку. Сомнительно, чтобы принц из Бурбонского дома женился на простой девушке, даже и очень честной, но такова уж легенда.

Людовик VIII скончался в ночь с субботы на воскресенье 8 ноября 1226 г. Ему едва исполнилось 40 лет.

Некоторые историки называют его жестким и энергичным государем, другие — бесхарактерным и не очень умным человеком, чья смерть оказалась счастливым шансом для королевства. Третьи же считают этого короля добрым, очень мягким, благочестивым и щедрым.

Бланка в это время направлялась вместе с детьми к мужу, о болезни которого не знала. Она тосковала по Людовику, а, кроме того, хотела показать ему сына Шарля, который родился в его отсутствие. Юный Людовик, горящий нетерпением увидеть отца, вырвался на своем скакуне далеко вперед. Он первым встретил канцлера Герена, спешившего к королеве, чтобы доставить ей печальную весть. Растерянный ребенок повернул к матери. Ф. Муске сообщает, что отчаянье Бланки было столь велико, что она покончила бы с собой, если бы ее не удержали.

С этого времени началась новая жизнь сорокалетней Бланки.

Женщина, вдова, иностранка… Ее старшему сыну Людовику было 12 лет, младшему не исполнилось и года.

Одна — среди сразу ставшего настороженным окружения. Потерявшая мужа, защитника, гаранта своего положения. Да что там — лишившаяся своей единственной любви. Каким одиноким, страшным, холодным казалось настоящее, каким неопределенным и пугающим — будущее. Не было ни сил, ни желания жить дальше — не на что надеяться, нечего ждать. Тоска, отчаяние, когда хочется исчезнуть, раствориться, не мучиться, забыть обо всем… Но дети, такие маленькие, беззащитные — кто о них позаботится, кому нужны они, кроме нее? Придется существовать ради этих частиц незабвенного Людовика, ради их счастья и — ради блага Франции! Да, ради Франции, которую создавали их предки, ради которой всю жизнь трудился король Филипп, на благо которой отдал свою жизнь их отец!

Бланке надо было суметь осознать и верно поставить себя в изменившемся мире. Королеве предстояло действовать в самых затруднительных обстоятельствах, но она не смутилась и не сломалась. Обладая замечательными политическими талантами, Бланка оказалась способной защитить наследие Филиппа-Августа. У нее было много осторожности, предусмотрительности и энергии — тех качеств, которые составляли славу ее тестя. Натура гордая, призванная к власти, она предалась своему делу всецело, страстно.

Из близких родственников династии в наличии имелся только сводный брат Людовика VIII, сын Филиппа-Августа от Агнессы Меранской Филипп Строптивый, граф Булонский. Но он представлял собой скорее опасность, нежели опору. Знать Франции сплотилась против «испанки», и Филипп грозил превратиться в ее знамя.

Королева могла безоговорочно рассчитывать на поддержку римского кардинала Франжипани, папского легата, вместе с Людовиком VIII участвовавшего в роковой экспедиции на юг и сопровождающего гроб с телом короля в Париж. Канцлером Бланки был преданный ей кастилец Бартоломео де Рой. Это было уже немало.

Бланка повела себя в манере искушенного дипломата: провозглашая своим лозунгом религию, благочестие и интересы государства, стала привлекать на свою сторону нищенствующие ордена и всех священников, верных папе. Однако толпы клириков и сеньоров покидали двор, опасаясь волнений и междоусобиц.

Королева действовала стремительно. Осушив слезы и стиснув зубы, она организовала в Суассоне посвящение Людовика в рыцари в присутствии короля иерусалимского Жана де Бриенна, графов Булонского и Дре, графинь Фландрской и Шампанской, а также остальной знати. Бароны и оглянуться не успели, как через три недели после смерти короля Людовика VIII его вдова созвала графов и епископов на коронацию Людовика IX в Реймс 29 ноября 1226 г. Бланка осознавала, что, получив корону, ее сын мог бы действовать и требовать повиновения как законный государь.

Многие сеньоры не прибыли в Реймс, но прислали свои извинения. Граф Тибо, напротив, пожелал присутствовать на коронации, но королева мягко попросила его удалиться, поскольку после событий при Авиньоне его присутствие могли расценить как неуместное. Бароны всех земель, завоеванных Филиппом-Августом, присутствовали на коронации его внука. Графини Жанна Фландрская и Бланка Шампанская оспаривали друг у друга право нести королевский меч.