Призраки - Чак Паланик

За окном, в персиковом саду, носились другие кузены-кузины. Тетушки на переднем крыльце лущили горох. Дядьки спорили, как лучше покрасить забор.

Может быть, тебя пошлют на войну, говорит дядя. Может так получиться, что ты умрешь от холеры.

— Или, — говорит он и проводит рукой, слева направо, чуть ниже пряжки у себя на ремне: — Кх-ррк…

Тело находит Сестра Виджиланте. Она спускается по лестнице в холл, из фойе балконов первого яруса, после того, как включила свет в кинопроекторной будке, и натыкается на розовое колесо-тренажер Мисс Америки, зажатое в мертвенно-бледных руках.

Вот он, на крошечном экранчике видеокамеры: Герцог Вандальский, лежит у подножия лестницы, лицом в синий ковер. Рубашка из оленьей кожи выбилась из штанов, светлые волосы рассыпаны в беспорядке. В руках — розовое пластмассовое колесо. Одна половина лица расплющена, волосы слиплись от крови.

Одним претендентом на гонорар меньше.

У Сестры Виджиланте была с собой видеокамера. Мистер Уиттиер ходил в темноте с фонариком, но теперь батарейки «умерли», как он сам и как Леди Бомж. Теперь Сестра Виджиланте пользовалась подсветкой видеокамеры с ее перезаряжаемыми батареями, когда поднималась и спускалась по лестницам перед восходом и после заката.

— Субарахноидальное кровоизлияние, — говорит Сестра Виджиланте, нацелив камеру на мертвое тело. Каждое ее слово записывается. Она говорит: это наиболее распространенное последствие тяжелой черепно-мозговой травмы. Она берет крупным планом проломленный череп, внутреннее кровотечение во внешних слоях мозга.

— При оказании давления на череп в какой-то точке, — говорит она, — его содержимое начинает выпирать наружу вокруг этой точки и разрывает череп изнутри, вызывая физическое повреждение более или менее округлой формы.

Камера фиксирует острые края пролома и засохшую кровь. Голос Сестры Виджиланте говорит:

— Область выпирания весьма обширна…

Камера поднимается и показывает всех нас, собравшихся в холле, зевающих и щурящихся на подсветку.

Миссис Кларк смотрит на распростертое тело Герцога. Плюха его никотиновой жвачки — вместе со всеми зубами — отлетела чуть ли не на середину холла. С ее губ, закачанных силиконом, срывается тихий вскрик.

Мисс Америка говорит:

— Вот скотина. — Она перешагивает через тело, опускается на колени и пытается разжать окостеневшие мертвые пальцы, чтобы забрать колесо. — Хотел согнать вес, типа он тут самый изможденный. — Она говорит: — Этот урод занимался аэробикой, чтобы выглядеть… хуже.

Мисс Америка выкручивает и пинает окостеневшие пальцы, миссис Кларк говорит:

— Трупное окоченение.

Мисс Америка перекатывает тело на бок, пытаясь выдрать свое колесо у него из рук, и тело само переваливается на спину. Теперь Герцог Вандальский лежит лицом вверх. Оно темное, как от загара, только загар у него лиловый. Везде, кроме кончика носа. Кончик носа — синюшно-белый. И низ подбородка, и середина лба.

— Трупные пятна, — говорит миссис Кларк. При остановке кровообращения кровь опускается в нижележащие отделы тела. Кроме тех точек, где лицо прижималось к ковру: там вес тела сдавил капилляры, и кровь не могла влиться внутрь.

Из-за видеокамеры Сестра Виджиланте говорит:

— А вы, я смотрю, разбираетесь в трупах…

И миссис Кларк говорит:

— Кстати, а что вы имели в виду под «частичным разрывом тканей левого полушария мозга»?

Видеокамера так и снимает тело, запись идет поверх смерти мистера Уиттиера, голос Сестры Виджиланте говорит:

— Это значит, что мозг вытекает.

Розовое колесо выскальзывает из рук Герцога, и пальцы вроде бы расслабляются. Трупное окоченение проходит, говорит миссис Кларк, когда тело начинает разлагаться.

К тому времени подошел и Агент Краснобай. Выглядит он непривычно — без камеры, когда видны оба глаза. Преподобный Безбожник стоит над телом. Мать-Природа, с ее вечным запахом пачулей. Хваткий Сват — его челюсть ходит туда-сюда, пережевывая табак, смешанный со слюной, — наклоняется, чтобы рассмотреть получше.

Хваткий Сват говорит:

— Разлагаться?

И миссис Кларк кивает, поджав свои силиконовые губы. Когда организм умирает, говорит она, он перестает вырабатывать аденозинтрифосфат, из-за чего нарушается взаимодействие между актиновыми и миозиновыми волокнами… Она говорит:

— Вы все равно не поймете.

— Вот беда, — говорит Повар Убийца. — Будь он чуть посвежее, у нас был бы роскошный завтрак. Мать-Природа говорит:

— Ну у тебя и шуточки. И Повар говорит:

— Вообще-то я не шутил.

Сидя на корточках рядом с телом. Хваткий Сват с вытаращенными глазами лезет в задний карман брюк.

Мать-Природа потирает ладони, зевает и говорит:

— Как тебе удается проснуться?

Хваткий Сват широко открывает рот, показывает на коричневое месиво внутри и говорит:

— Жвачка… — Он достает из кармана бумажник, вынимает оттуда несколько бумажных купюр и убирает бумажник обратно в карман. — Поцелуй меня, и тоже взбодришься.

И Мать-Природа качает головой:

— Нет, спасибо.

— Девочка, — говорит Хваткий Сват, смачно сплюнув на синий ковер коричневой слюной, — тебе надо быть чуточку посексуальней, иначе тебя не захочет играть ни одна актриса. Из тех, которые звезды первой величины…

И Святой Без-Кишок уводит ее прочь.

Сестра Виджиланте выключает камеру и возвращает ее Агенту Краснобаю.

Ник кому конкретно не общаясь, или же обращаясь ко всем, миссис Кларк говорит

— Вы кого-нибудь подозреваете?

И агент Краснобай говорит:

— Вас.

Миссис Кларк. Она проснулась посреди ночи. Пошла к Герцогу. Он был один, упражнялся на тренажере. Работал над прессом. Она проломила ему череп. Вот и вся официальная версия.

— А вы никогда не задумывались, — говорит миссис Кларк, — что вы станете делать, когда продадите свою прежнюю жизнь?

И Хваткий Сват говорит, слизнув с губ слюну:

— В каком смысле? — и просовывает большие пальцы под лямки комбинезона.

— Когда вы продадите эту историю, — говорит миссис Кларк, — что вы станете делать? Искать новых злодеев? — Она говорит: — Так и будете до конца жизни искать кого-то, на кого можно свалить всю вину?

И Агент Краснобай улыбается и говорит:

— Расслабьтесь. Винить кого-то из нас — в этом нет никакого резона. Есть жертвы. — Он тычет пальцем себе в грудь. — И есть негодяи, — говорит он, указывая на нее. — И не надо нам никаких полутонов, чтобы не сбивать зрителей с толку.