Бежать с острова - Виктор Степанычев

Вадим с усмешкой взглянул на Надежду:

– Я вот тоже не догадывался, что такая хрупкая женщина объявила в одиночку войну целому синдикату из чиновников и воров в законе. А еще в мыслях не держал, что заботливые руководители решили ее подставить своим противникам, а вернее – их криминальной «крыше». Пока разобрался в деле, семь потов сошло.

– Как же ты успел так быстро вникнуть в эту кухню? – перебила его Надежда. – Я никак в себя прийти не могу от случившегося, хотя и была готова к такому повороту событий, а тут раз, два, во всем разобрался, всех развел. Прямо детективный фильм. Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро… И ты хочешь утверждать, что не знал раньше обо мне и о том, какие проблемы и подводные камни существуют в моей работе? Не верю. Не могу поверить.

Вадим тяжело вздохнул.

– Каждый из нас имеет право на свое мнение о том, что произошло и происходит. Я не хочу ничего доказывать или объяснять. Думаю, что сейчас не время и не место для этого. Давай пока оставим свои догадки при себе. Могу сказать единственное, что сюда я приехал с одной целью – заниматься делом Осколовых. И, кстати, до встречи в аэропорту даже не представлял, кто будет моим попутчиком, а вернее, начальником. Даже не мечтал о таком приятном командире.

– Ладно, комплименты и разгадки пока отложим в сторону и будем считать, что некоторая ясность в наше сосуществование внесена, – миролюбиво сказала Надежда. – У нас других дел полно.

Они оба затихли. В голову Викинга опять полезли не очень веселые мысли. Надежда внимательно взглянула на него.

– Что, наше положение действительно очень серьезное? – с тревогой спросила она.

Вадим помолчал и решил, что не стоит скрывать от Надежды всю правду. Если реально смотреть на вещи, то полностью доверять он мог только ей. Дювалье, хотя уже проверялся в деле, оставался для него темной лошадкой, Христа была просто взбалмошной девчонкой, а о старушке вообще не стоило говорить. Он вздохнул и кивнул.

– Да, вполне серьезное, если не сказать большее. Ситуация очень тяжелая. А самое страшное, она может выйти из-под нашего, а вернее – моего, контроля. Завтра мы вполне можем оказаться в положении загнанной дичи и бегать от охотников по лесу, выгадывая хоть минутку жизни, – хмуро сказал Вадим. – Сначала я думал, что нам будут противостоять только потешные воины Россета, но игра приняла более крутой характер. К нашим поискам подключаются люди обученные, хорошо вооруженные, и думаю, что не ошибусь, еще более жестокие. Кто они, понять трудно, хотя некоторые догадки у меня имеются.

Вадим взглянул на застывшее лицо Надежды.

– Что будет завтра, не знаю. Пасовать перед ними, сдаться на милость, а тем более – погибать не собираюсь. Значит, будем воевать и пробовать выбираться отсюда.

Вадим замолчал и испытующе посмотрел на Надежду. Она молчала, и на ее лице трудно было что-то прочитать. Врожденный характер или не совсем женская профессия сделали ее такой сдержанной и холодной, судить было трудно. Нравилось Вадиму или нет такое поведение, он и сам не мог бы сказать. По крайней мере, его это вовсе не раздражало. Налаживать более тесные и доверительные отношения с ней он не собирался, тем более что какое-то сближение уже произошло. Он явно почувствовал в сегодняшнем разговоре доверие к нему, и этого было достаточно.

Надежда пожала плечами и усмехнулась:

– Выбирать мне не приходится. Я уже сказала, что другого желания, как остаться живой и выбраться отсюда, у меня нет. Для этого я буду делать все, что необходимо, что ты скажешь, – твердо ответила она. – Нужно стрелять, буду стрелять. Нужно бежать, буду бежать. Иного выхода я не вижу. Кстати, для информации – сеньора Лоуренсия не собирается покидать остров. Здесь ее родина, могилы родителей, мужа и сыновей. Христа беседовала с ней и рассказала мне. Россет сначала замучил ее мужа, вождя племени местных индейцев, а потом убил и сыновей, пытавшихся мстить за отца.

– А за что она сама попала в тюрьму Россета?

– Сеньоре Лоуренсии были какие-то видения, и она стала всем говорить, что скоро на остров с неба спустится воин в черных доспехах с сияющим венцом на голове и покарает злых белых, захвативших остров. Те, кто приносил страдания людям, погибнут в одночасье, в том числе и хозяин Генри Россет. За роспуск этих зловредных слухов ее схватили и посадили в тюрьму. Сеньоре Лоуренсии собирались предъявить обвинение в святотатстве – обычное сумасшествие Россета дополнялось еще и фанатичной набожностью. Аламейда пугал бедную женщину, что ее скоро сожгут на костре, как ведьму во времена инквизиции. Но тут появились мы и освободили. Вот такая ее история.

– Да уж… Картина наших безумных приключений дополняется в полном соответствии с жанром. На сцене появилась ясновидящая. Она случайно не предсказала, когда и чем закончится наша одиссея? – с горькой иронией спросил Вадим. – Может, и дергаться не стоит. Подождем пресловутого чумазого воина с чем-то сияющим с небес, он нас и спасет. Все получится просто и совершенно безболезненно. Старушка над костром в бубен побьет, покамлает, воин всех в округе порубает – и заботы с плеч долой. Красота! Кстати, вам с Христой она суженого-ряженого не наворожила? Валенок за ворота не бросали? Ах, запамятовал, в тропиках валенки не водятся. Значит, кофейную гущу надо активнее использовать. Это мой совет. Материал местный, дешевый, как раз для здешних гаданий.

Надежда ничего не ответила и только посмотрела на него с непонятным укором. Вадим тоже замолчал. Ему стало немного стыдно за ерничанье. Надежда достала из кармана своего, когда-то белого, а сейчас – грязно-бежевого, почти под цвет местной почвы, костюма пластиковый прямоугольник и протянула ему. В сгущающихся сумерках Вадим с трудом рассмотрел удостоверение, выданное ему в конторе полковника Руэнтоса.

– Откуда оно у тебя появилось? – изумившись, спросил он.

– Жак обнаружил его у адвоката и отдал мне, – ответила Надежда.

– А ты не заметила, как Дювалье отреагировал на эту находку? – поинтересовался Вадим.

– Долго рассматривал, хмыкал, судя по всему, был очень удивлен, – сказала она.

«А мне он даже не намекнул о том, что видел документ антитеррористического департамента с моей физиономией на фотографии. А ведь вопрос задать вполне мог, но не задал, – подумал Вадим. – Ладно, оставим и данный штрих в памяти».

– А еще я заметила, – задумчиво сказала Надежда, – Жак постоянно нянчится с этим противным стариком. Не отходит от него ни на шаг, словно боится, что тот исчезнет. Кто он вообще такой, Дювалье?

– Я тоже обратил внимание на эту заботу, – согласился Вадим. – Ладно, пускай нянчится, нам меньше хлопот. Адвокат еще может понадобиться. Я думаю, что охрана по нам не стреляла из-за того, что мы им прикрывались. Если сумеем, то используем его в будущем, надеюсь, оно у нас будет. И оно должно быть, как бы этому ни сопротивлялись другие, – зло отчеканил последнюю фразу Вадим. – Жак в настоящий момент наш союзник. Если рассказать о нем коротко, Дювалье – канадец, журналист. На остров попал по своей воле – искал пропавшего товарища. В общем, история длинная и запутанная, к тому же информацию эту дал он сам. Насколько она правдива, покажет время. Может быть, нам ее достоверность будет и не нужна. Выберемся, пожмем друг другу руки и расстанемся. Давай остановимся на такой позиции…