Враг "Монолита" - Олег Овчинников

Сергей поднялся в кубрик и без сил рухнул на кровать. Следом появился Хаус с бутылкой чего-то особенного.

— С возвращением, Швед! Как я за тебя рад! — Он искренне улыбнулся и хлопнул Сергея по протянутой ладони. — Тут, кстати, Ахмет уже два раза по твою душу заходил.

— И что он хотел?

— Да кто его разберет… «Моя Шведа розыск поджидай», все в таком духе. Не умею я с ним разговаривать.

— Я Фридриху, пассажиру своему, посоветовал с Ахметом поселиться. Он всю жизнь в библиотеке проторчал, знаний набрался немерено. Вот пусть теперь делится, просвещает.

— Да черт с ним, с Ахметом. Ну, как сходил-то? Трудно? С первой проводкой не сравнить, правда?

— Других вести гораздо хуже, — согласился Швед. — Но польза есть. Не зря ноги бил… А это что у тебя там? Ты не стесняйся, наливай.

— Мужчина! — похвалил Хаус, резво откручивая пробку.

Как выяснилось, бутылка у него была не одна. Потом в кубрик заглянул Капитан, тоже с бутылкой, потом заходил кто-то еще, все радовались, звенели стаканами, булькали горлышками, пели душевные песни — и так, минуя вечер, день перешел в крепкое пьяное забытье.

Улица Курчатова вывела Шведа прямиком на площадь. Город в этом районе был чист и опрятен. Даже следы тлена, вроде отбитой облицовочной плитки или выросшего на крыше деревца, здесь выглядели естественными и живыми. Улицы были чистыми, небо светлым, а ветер ласковым и теплым — пройдя всего километр, Сергей словно оказался на другом континенте.

— Красиво, мля… — высказался Доктор Хаус.

Кабан велел Шведу прихватить помощника, любого бойца, свободного от вахты. Почему-то командир был уверен, что Сергей позовет Ахмета. Швед шифровался, сколько мог, и растолкал Хауса лишь в последний момент, когда до восхода оставалось не больше получаса. Ахмет в это время еще спал и, вероятно, смотрел свои шпионские сны, полные непереводимого турецкого фольклора.

Хаус немного побурчал спросонья, но когда сообразил, куда его зовут, вскочил как ошпаренный — в исключительно хорошем смысле. Он был благодарен Шведу за то, что друг взял его с собой, хотя и не понимал, для чего они тащатся на базу «Монолита». Швед и сам этого не знал, но надежды на поход возлагал большие.

Первый патруль они встретили еще у старого КБО. Вернее, это патруль встретил их, выйдя из укрытия так неожиданно, что сталкеры не успели и моргнуть. Швед назвал свое имя, и патруль их немедленно пропустил, даже не связываясь со своим начальством. Бойцы «Монолита» были заранее уведомлены о появлении Сергея, и эта деталь так грела его самолюбие, что дальше он уже не шел, а парил над асфальтом.

— Я думал, вас там проверяли на стойкость, чтобы чепчик от фанаберии не срывало, — сказал Хаус, заметив, как светится его товарищ.

— «Нас там» — это кого и где? — уточнил Швед.

— Ну где-где… В Академии вашей эсбэушной. Ты же должен был стоять на страже… — Он замялся, подбирая нужное слово, но, ничего не придумав, закончил: — На страже чего-нибудь хорошего.

— А я и сторожу. Хорошее сторожу, не плохое. Что может быть лучше, чем маленький домик на маленьком острове и большой счет в надежном банке?

— Мечтатель! — усмехнулся Хаус. — Шальные деньги как приходят, так и уходят, уж поверь страховому бухгалтеру.

— Не шальные, дружище. Эти деньги мы кровью зарабатываем. А кровь у меня дорогая, я так решил. И за полцены я ее не отдаю.

В кинотеатре у «монолитовцев» была целая опорная база, и сталкеров снова остановили.

— Постойте тут, — сказал Шведу какой-то непроницаемый тип. — Не маячьте на дороге с оружием, отойдите к кассам.

Это означало, что дальше их не пропустят.

— Приглашали, как героев, а приняли, как официантов, — вполголоса поделился Хаус.

Сергей почувствовал, как в нем что-то сдувается. Спутник наблюдал за переменами на его лице с откровенным любопытством.

— Не горюй, Швед, мы всегда для них были только обслугой.

— Из кого же они набирают свои отряды?

— Я не знаю ни одного сталкера, который попал бы к ним со стороны. Так что забудь про свой остров и смотри на жизнь реально. Простой коттедж, сермяжный «Лексус» и тупая фотомодель — это тоже неплохо, и ради этого стоит попыхтеть.

Уходя с дороги, Сергей бегло огляделся. По крыше над фойе кинотеатра прохаживались двое часовых. За высоким парапетом там угадывалась пулеметная точка, сдвинутая далеко от края. В диспетчерской башне речного порта находилось еще одно пулеметное гнездо, закрытое мешками с песком. Мешки лежали и сверху — там было оборудовано место для стрелка. Длинный козырек порта соединялся с крышей кафе «Припять», на которой сидел наблюдатель с биноклем, просматривавший весь проспект Дружбы Народов. Последним, что заметил Швед, было движение на верхнем балконе в жилой многоэтажке, стоявшей через площадь от кинотеатра. Там тоже кто-то дежурил, контролируя свой сектор на многие кварталы вперед.

Все это выглядело так серьезно и основательно, как будто «монолитовцы» готовились отражать атаку целой дивизии. Неудивительно, что мутантов здесь и близко не было.

Вскоре из-за кафе показался знакомый «монолитовский» внедорожник. Машина проехала через ворота в ограде и неспешно подкатила к статуе Прометея.

— Это за вами, — промолвил боец, стоявший на вахте.

Сталкеры приблизились к джипу. За рулем сидел Самсон, рядом с ним был кто-то еще, помоложе, но такой же суровый. Швед с Хаусом сняли автоматы и устроились на заднем сиденье. Машина тут же тронулась, объезжая Прометея по кругу.

— Что за тачка? — поинтересовался Хаус.

Монолитовцы на вопрос никак не реагировали. Швед покачал пальцем: «Не доставай людей».

Джип вырулил на дорогу и поехал на север, оставляя пруд позади. Улица плавно повернула влево, затем показался второй поворот, Самсон его проигнорировал и съехал на газон. Бордюрный камень преодолел как мог аккуратно, тем не менее в багажном отсеке громыхнуло. Сергей обернулся и увидел тридцатилитровый молочный бидон. Емкость была зафиксирована ремнями в вертикальном положении, но все равно шаталась и подпрыгивала: дожди давно превратили газон в череду кочек и рытвин.

— Придерживай его, — сказал второй «монолитовец».

Самсон направил машину через скверик, мимо футбольной площадки, куда-то в незнакомые для Шведа места. Проехав двор и нырнув в арку, джип снова оказался на улице. Бидон перестал трястись, и Сергей убрал руку.

Дорога вела к окраине, дома стояли все реже, и вскоре машина выехала на конечную остановку автобуса, которая напоминала заасфальтированный пустырь. Посреди площадки стоял навес с одинокой смурной вороной, вокруг скамейки лежало семейство слепых собак. Они подняли головы, но джип уже промчался мимо. Псы беспокойно понюхали воздух и вновь положили морды на лапы.