Темная комната - Майнет Уолтерс

Фрэнк согласно улыбнулся:

— Вы очень высокого мнения о мисс Кингсли.

— Очень.

— Намного выше, если сравнить ее, скажем, с вашей сестрой. Люди, которые обожают развлечения, как правило, бывают самолюбивы и даже эгоцентричны. Нередко именно такие личности становятся «черной овцой в стаде».

— Да, — просто ответил он, взглянув на Чивера. — Мег была именно такой.

27 июня, понедельник.

Клиника Найтингейл, Солсбери.

1 час 15 минут дня.

Алан почувствовал, что Джинкс осознала тот факт, что раскрыла слишком многое о себе самой. Теперь он думал о том, удастся ли ему вообще когда-нибудь узнать о ней что-нибудь еще.

— Вы сказали, что ваш отец хочет забрать вас, но только забыли добавить, что же вы сами думаете по этому поводу.

Она положила подбородок на руки и тревожно посмотрела на доктора. Было в этом жесте что-то искусственное.

— Я объяснила ему, что все равно уеду в Ричмонд и позабочусь о том, чтобы он больше никогда не вмешивался в мою жизнь. Но теперь я чувствую себя не так уверенно. Мне становится тревожно.

Он удивленно усмехнулся:

— Отчего же? Я бы не мог вам посоветовать лучше того, что вы сами ему сказали. Вам должна быть предоставлена свобода сделать свой собственный выбор.

— Как бы мне хотелось, чтобы вы все поняли правильно, — беспомощно пробормотала Джинкс. — Не мою свободу он собрался урезать, а вашу. Если только Адам подумает, что вы решили как-то нарушить его указания… — Она неопределенно пожала плечами, так и не закончив фразу.

— Вы напрасно так волнуетесь, — поспешил успокоить ее доктор. — Ну, что он может со мной сделать?

— Свою империю он выстроил не на личном обаянии, доктор Протероу. Если он на что-то решится, то будет действовать очень быстро и безжалостно. И постарается сделать так, чтобы больше никаких неприятных мыслей вы не смогли мне внушить.

— Я еще раз повторю свой вопрос. — Алан смотрел на женщину с нескрываемым любопытством. — Что он может со мной сделать?

— То же самое говорил и Рассел. — Она замолчала. Хотя могла бы добавить «и Мег, и Лео», но не стала.

* * *

Алан набрал номер телефона отца Мэтью Корнелла.

— Нет-нет, — сразу же успокоил его доктор. — У Мэтью дела идут хорошо. Мне бы просто хотелось немного проконсультироваться с вами по совершенно отвлеченному вопросу.

— Говорите.

— Что вам известно об Адаме Кингсли, председателе компании «Франчайз Холдингз»?

— Я же адвокат по уголовным делам, — напомнил мистер Корнелл, — а не биржевой маклер.

— Вот поэтому я и решил позвонить именно вам, — пояснил Алан. — До меня дошли слухи, что он начинал свою карьеру как мошенник из Ист-Энда. Мне хотелось бы узнать, насколько все это верно.

— Понимаю. — Последовала небольшая пауза. — Ну, хорошо. Если верить тем же слухам, то он проявлял большую активность в 50-е и 60-е годы наравне с братьями Крэй и семьей Ричардсон. Однако он старался не высовываться, и при первой же возможности сделал свой бизнес легальным. Против него никогда не выдвигались обвинения, потому что он сразу же принял все законы мафии, создал буферы между собой и своими головорезами. Но это конфиденциально, Протероу, широкой общественности совсем не обязательно знать такие подробности. В прошлом он дважды выигрывал тяжбы с прессой, когда журналисты были настолько глупы, что публиковали на потребу толпе совершенно лишнюю информацию.

Алан машинально рисовал какие-то закорючки в своем блокноте и размышлял над тем, как ему лучше сформулировать следующий вопрос.

— Ну, а как он сейчас управляет своими делами?

— Зачем вам это? Вы решили вложить свои сбережения в акции «Франчайз Холдингз»?

— Не исключено, — солгал Протероу.

— Время от времени всплывают слухи о том, что он применял нетрадиционные методы для приобретения некоторых домов в районе доков. Но это, как мне кажется, чистые домыслы. Сейчас его бизнес абсолютно безопасен и надежен. Между прочим, — признался адвокат, — я и сам кое-что вложил туда.

— А какой у него характер? Говорят, что он может неадекватно себя повести, когда дело доходит до личных отношений. С этим вы можете согласиться?

— Ну, что можно ожидать от человека, который провел все свое детство и юность в Ист-Энде? — Корнелл оживился. — Я бы не хотел слишком близко с ним сотрудничать. Поймите, никто просто так не дает человеку прозвище «Большая Белая Акула». Ну, если вы можете себе вообразить, что теперь вместо мышечной силы в качестве буферов он использует адвокатов, то тогда у вас будет определенное представление о его методах.

— Я не совсем вас понял.

— Plus ça change, plus c'est la même chose.[1]

— Вы хотите сказать, что раз он был мафиозным боссом, то останется им навсегда?

С другой стороны трубки раздался искренний смех:

— Нет, Протероу, это сказали вы. Я не могу позволить себе быть обвиненным в том, что порочу чью-либо репутацию.

* * *

— Джош? Это Джинкс. Ты не очень занят? Можешь поговорить со мной пару минут?

— Что случилось? — отозвался Хеннесси, и Джинкс его тон показался даже враждебным.

— Мег умерла.

Наступила тишина.

— Я уже знаю.

Женщина дрожала, и взгляд у нее был сейчас пустой, будто она ждала чего-то еще:

— Кто тебе сказал?

— Саймон позвонил, — осторожно сообщил Джош. — Они оба умерли. Мег и Лео. А ты-то откуда знаешь, Джинкс? Ты что же, начала вспоминать?

— Нет, — резко ответила она. — Я догадалась. Ко мне приходили полицейские и задавали о них много вопросов. А что еще успел тебе рассказать Саймон?

— Немного. Только то, что у него мать с ума сходит от горя. Ей потребовалось узнать, где живут родители Лео, поэтому он мне и позвонил.

— Ты ему сказал?

— Только то, что мне это неведомо. Я посоветовал им обратиться к Дину Джарретту.

Теперь замолчала Джинкс.

— Но ты же прекрасно знаешь, где они живут, — наконец обескуражено произнесла она. — Я же помню, что сама тебе об этом говорила, сразу же после помолвки с Лео. Я тогда еще шутила, говоря, что наша свадьба будет представлять сущий ужас: мелкопоместное дворянство Суррея против выскочек из Гемпшира. При этом каждая команда пытается набрать наибольшее число очков. Ты тогда хохотал и спрашивал меня, из какой именно части Суррея происходят Уолладеры, а я ответила, что из местности Даунтаун Корт, Эшвелл.