По дороге на Оюту. Наперегонки со временем - Мария Лунёва

- Да, я везунчик, - хвост миранца забавно застыл в воздухе, - кому я так хорошо сделал, что вы полезли именно в мои яблоки. Одевайтесь. Через пять минут вылет.

С этими словами Сунир исчез в грузовом отсеке.

Натянув на нас с Юлой все тёплые вещи, я закутала свою девочку в толстую куртку. Прошла пара минут, ядро заглохло. Что-то внизу затарахтело, а миранца всё не было.

Температура в отсеке резко упала. Не критично, но все же.

Я взволнованно взглянула на клетку с птицей, которую наш капитан приспособил в медкапсулу, оставляя там тепло.

Как он там говорил: чтобы не возвращаться в холод... Да тут уже изморозь по стенам пошла.

Теряя терпение, я заглянула в люк.

- Вы там долго возиться будете? Спускайтесь уже, - прилетело мне откуда-то из-за коробок.

Распрямившись, я уже было взяла на руки Юлу, но мой взгляд ещё раз упал на клетку. Быстро открыв крышку и подсыпав птичке еды, всё-таки спустилась.

Сунир ждал нас у небольшого двухместного катера.

- Дочь на руки возьмёшь, а куртка на вас двоих, - сухо отдавал он приказы. - Надевай её на себя и укутывай Юлианну.

- Пусть лучше так, - мне казалось важнее сохранить тепло ей.

- Никогда не спорь со мной в такие моменты, - Сунир поднял голову, в его взгляде сквозил холод и предупреждение, - как я сказал, так ты и делаешь.

- Но...

- Криста, я ненавижу женскую глупость и самоуверенность. Повтори, что я сказал.

Ну, это было уже слишком!

- Да почему ты так со мной разговариваешь?! - рявкнула я. - Будто у меня в голове деревянная чурка вместо мозгов.

- Ты на таких планетах была? - миранец упёр руки в бока.

- Нет, но...

- Ты за купол выходила? - забрасывал он меня вопросами, не давая возразить.

- Нет, но...

- С чего ты взяла, что у тебя есть опыт, чтобы мне перечить? - наконец, добил он меня.

- Я...

- Замёрзнешь, заболеешь. Мне потом кого из вас спасать? - он упёрто не позволял мне вставить и слова. - Куртка тебе велика, её хватит на обеих. Так что делай так, как я сказал, и не перечь мне там, где сама ничего не понимаешь.

От злости я заскрипела зубами, но здравый смысл с транспортом мне доказывал, что он прав. Хотя неприятный осадок остался. Усадив Юлу на широкое сидение, сняла с неё куртку и накинула на свои плечи. Потом подняла малышку и удобно разместилась уже с ней. Ничего более не говоря, Сунир пристегнул меня широким ремнём и накинул на голову глубокий капюшон.

- Не обижайся, - шепнул он, - но иногда лучше действовать жёстко, чем расплачиваться за свою мягкость здоровьем и жизнью тех, кто дорог.

Что же. Он оказался прав: в этой куртке утонули мы обе. Смысла мне приносить себя в жертву холоду не было.

Захлопнув мою дверь, Сунир разместился рядом с нами и, открыв внешний люк, вывел катер из корабля.

Холод пробрался к нам мгновенно. Особенно мёрзли ноги. Простые ботинки не грели.

- Юла, ты как? - тихо спросила я, уткнувшись в ворот куртки.

- Немного холодно, - сонным голосом прошептала она. - А тебе?

- И мне.

Признаться, очень мёрзла голова. Капюшон не спасал от мороза.

Выйдя наружу, Сунир закрыл люк и законсервировал корабль.

Дальше мы тронулись вперёд по узкому энергетическому туннелю, что вёл нас под купол. Над нами на полнеба горело тусклое красное местное солнце. Света было так много, но он не грел. Совсем.

Всюду, насколько хватало взгляда, лежал лиловый снег. Лёгкие порывы ветра поднимали его словно пыль. Будто это песок. Чистое небо горело красными отблесками. Всё здесь казалось неестественным, но красивым.

Этот холодный мир имел свою прелесть.

- Ты долго тут жил?

- Пару лет, - не задумываясь ответил он, - у нас своя база была.

- Ты промышлял контрабандой?

- Нет, Криста, скрывать не буду - я пират. Судимостей хватает.

- А сейчас?

- Нет, - он покачал головой, - я как-то внезапно обзавёлся семьёй, стал сыном, братом, дядей. Вот так за один полёт жизнь поменялась, а теперь всё повторяется вновь. И снова дорога на Оюту.

Я притихла, обдумывая его слова. Это меня не пугало, наоборот, я привыкла к тому, что настоящий мужчина крутиться как может и не всегда идёт в ногу с законом. Хотя это и неправильно.

- А снег, какой он? - громко шепнула Юла, выглядывая из куртки.

- Смертельно опасный, малышка. Холод здесь такой, что умереть недолго.

Сунир замолчал. Он был напряжён и, наверное, тому были свои причины. Я не спешила к нему лезть с расспросами, хотя любопытство грызло изнутри.

Я впервые видела что-то кроме Энцелада и Титана. Это было настоящее путешествие.

Юла высовывала свой нос из-за полы куртки и с таким же восторгом, как и я, разглядывая этот ледяной мир.

Мы были так увлечены, что пропустили момент прохождения через купол. И только когда показался первый дом, сообразили, что уже в городе. Но самое странное, тут тоже был снег и неясно откуда только.

- Сунир, - тихонько прошептала я, - а сугробы как появляются?

- Грунт крошится, - быстро пояснил он. - Так ещё раз напоминаю: эта станция нелегальна. Тут кого только нет. Так что делать, что я сказал. Ясно?

- Предельно, - кивнула я.

- Так точно, - раздалось из-под куртки.

- Отлично. Надеюсь, мозги у тебя на месте, детка. Сейчас по магазинам. Нам нужно за этот день купить всё, что сможем. Пусть будет дороже, но выиграем мощно во времени.

Стало немного теплее, но я всё рано поджала ноги. Сунир вёл катер между низких монолитных домов с узкими окнами. По улицам шастали фигуры, замотанные в тёмные меха. Возможно, даже настоящие. Чем больше я всматривалась в прохожих, тем страннее мне казалось это место. Женщин тут практически не было, детей и вовсе не одного.

Признаться, нас окружал сброд.

- Сунир, а ты уверен, что тут можно хоть что-то купить?

- А что тебе не нравится? - ухмыльнулся он.

- Да, просто вид тут у всех такой, - промямлила я.

- Что, девочка-цветочек, добро пожалось в настоящий страшный мир. Это не ваши радужные подворотни. Тут тебе и свиснуть не дадут, и законников у нас отродясь не было.

Я сглотнула. Да, уделал он меня сейчас. Вся моя напускная крутость лопнула мыльным пузырём.

- Я надеюсь, ты страшнее их будешь, - пробормотала я себе под нос.

- И не сомневайся. Я ну очень плохой котик, и здесь об этом знает каждая вторая собака.