Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики - Дмитрий Емец

Девочка зажмурилась. Ей казалось – спасения нет. Но вдруг она услышала тоненький мелодичный звук. Самтытакой достал странный музыкальный инструмент вроде дудочки с привязанным к нему воздушным шариком и играл на нем, зажимая маленькие отверстия.

– Не бойтесь, моя королева! – Хочуспать опустил копье. – Черви не выносят этих звуков. Об этом знали еще наши предки.

И в самом деле, скользкие храпуны, еще минуту назад рвущиеся к девочке, услышав мелодичные звуки, ослабили натиск и зашипели. Самтытакой продолжал играть. Наконец, корчась от неприятного для них звука, черви развернулись и быстро уползли в один из боковых ходов.

Носатенькие человечки радостно запрыгали вокруг своей королевы:

– Мы победили! Мы прогнали их!

– Я ужасно боялась, что они меня сожрут! – Лависса потрепала копачей по лохматеньким ушкам.

– Прогнать-то мы храпунов прогнали! Только в Оранжевую пещеру они все равно ползут. – Самтытакой бережно спрятал дудочку.

И действительно, нескончаемый поток червей устремился в один из заброшенных коридоров, который вел к пещере.

– Давно нужно было нам его завалить, – сокрушался Капризик. – Хотя что толку: храпуны и через завалы проползут, когда они голодны.

– Это точно. – Рыжий Нос разглядел отпечатавшиеся на древке его копья зубы червя.

Хочуспать взял Лависсу за руку и потянул за собой по главному коридору:

– Скорее в Сад кристаллов, королева! Там мы будем в безопасности!

В мерцании фонариков-гнилушек и светящихся грибов узкие подземные ходы казались девочке особенно таинственными. Где-то мерно капала вода, просачиваясь сквозь потолок, изредка доносился звук осыпающейся земли; тихо скрипели грибуксы, когда Лависса нечаянно на них наступала. Мохнатые ушки четырехруких человечков отбрасывали на стены кактусоподобные тени.

Лависсе было страшно. Она чувствовала себя очень несчастной. Ей чудилось, что вот-вот за ее спиной высунется покрытая вонючей слизью голова храпуна и вцепится в нее ядовитыми зубами.

На всякий случай девочка покрепче сжала руку маленького Хочуспать. Он посмотрел на Лависсу, уловив ее испуганные мысли.

– Не бойся, королева! – успокоил ее человечек. – Это наш мир, мы в нем живем. Когда-нибудь ты его полюбишь. Полюбишь и научишься понимать.

«Утешил, называется», – подумала Лависса. Однако страх ее уменьшился. Ведь мы боимся чаще всего того, о чем ничего не знаем. И вообще страх – это не боязнь опасностей, а скорее состояние души того, кто испуган.

Пока она размышляла, копачи остановились.

– Мы уже пришли. – Капризик осветил фонариком-гнилушкой тяжелую каменную плиту. – Вот и наш Сад кристаллов.

– Как? Это и есть сад? – поразилась Лависса.

– Не совсем. Это всего-навсего дверь в него. Терпение, королева. Советую зажмуриться. – Тортик вставил в едва заметное отверстие в стене маленький ключ. Пришел в действие скрытый механизм, и массивная плита отъехала. Девочку, уже привыкшую к мраку подземных коридоров, ослепил яркий свет.

Прежде чем войти в Сад кристаллов, человечки надели козырьки из синего стекла, заменявшие темные очки. Глаза копачей, проводивших большую часть жизни в полутьме, были очень чувствительны к яркому свету.

– Возьми, королева, – предложили они Лависсе, – а то глаза будут болеть.

Но девочка покачала головой и отказалась от синего козырька. Она уже привыкла к свету и следом за человечками шагнула в Сад кристаллов.

То, что она увидела, было так прекрасно и необычно, что Лависса зажмурилась. Ей показалось, что это сон. А когда снится такой сон, нужно покрепче закрыть глаза, чтобы не проснуться.

Когда наконец она открыла глаза, видение не исчезло. Значит, все это наяву.

От пола до потолка тянулись хрупкие ячейки из горного хрусталя, напоминавшие пчелиные соты. В каждой ячейке сияли и переливались крошечные живые огоньки.

Сад кристаллов был похож на сверкавшую елочную гирлянду, которая то гасла, то вспыхивала разноцветными лампочками, большими и маленькими, самых разных форм. Только вместо лампочек сияли кристаллы, огромные и совсем крошечные, многоугольные, овальные и совсем круглые.

Человечки заспорили:

– Я буду показывать королеве сад!

– Я!

– Нет, я!

Увидев, какое впечатление произвел их сад на Лависсу, смотревшую, затаив дыхание, на все это великолепие огромными от восторга глазами, копачи прекратили спор и только удовлетворенно подталкивали друг друга локтями. Не нужно никаких слов, и так все было ясно.

А кристаллы загорались и меркли, переливались, вспыхивая крошечными огоньками. Причем если кристалл был большим, каждая его грань искрилась разным цветом. И создавалась такая сказочная красота, которую и описать невозможно. Сверкающие кристаллы росли на полу, на стенах и на потолке пещеры – их тут были тысячи, куда там тысячи – сотни тысяч. И каждый кристалл сиял лучами своего неповторимого света.

Прошло немало времени, прежде чем копачи заговорили.

– Ну как… красиво? – услышала Лависса их вопрос.

– Очень. Это прекрасно, как… звезды или как океан на Земле. – Она хотела сказать поточнее, но с трудом подбирала нужные слова.

– Эти кристаллы живые. О них нельзя думать плохо, а то они сразу поблекнут, – пояснил Хочуспать.

– Они как цветы. Мы заботимся о них, – добавил Капризик.

– Тысячу лет растили, даже больше. Почти каждый день кто-нибудь из нас приходит сюда, – прибавил Самтытакой.

– Каждый кристалл нужно хоть раз в месяц протереть, а то он чахнет и перестает расти… И еще их нельзя пугать. – Рыжий Нос достал из кармашка губку из мха.

– У нашего народа есть поверье, что после смерти копача в пещере зажигается новый кристалл. – Тортик поправил ячейки молодых кристаллов. – Иногда нам кажется, что они думают, но мы не можем уловить, о чем именно…

Кристаллы меркли и загорались. Казалось, стоило появиться Лависсе и носатеньким человечкам, сияние кристаллов стало ярче и радостнее. Будто они были счастливы, что их навестили.

После Лависса опять услышала Самтытакоя:

– Но ты еще не знаешь главного…

– Главного? – удивленно повернулась к нему девочка. – Чего главного?

– Теперь этот сад твой.

Чтобы не заблудиться и наверняка выйти к Оранжевой пещере, Грохотун отодрал от стены каменную плиту с планом лабиринта. Крякнул, взвалил ее на плечо и потащил.

– Направо второй ход, – командовал он. – До конца по коридору и налево.

Робот-убийца ужасно гордился, что разобрался в плане, и ни за что не хотел никому показывать каменную плиту со схемой.