Контрольная с чужими - Владимир Кузьмин

И еще об одном нужно сказать, пусть это уже чисто субъективная вещь: возле провала всем без исключения, даже Чиху, становилось страшно безо всякой причины.

И вот сейчас Семка сидел на самом дне Провала и старательно боролся со страхом. Страшно было шевельнуться, страшно было посмотреть по сторонам и очень страшным казалось начать двигаться. Даже сбежать отсюда выглядело вещью, навевающей ужас.

– Нет, пора делом заняться, – сказал Кольцов вслух, – а то сбегу постыдно с поля боя.

Он поднялся со своего камня, с которым ему отчего-то жутко не хотелось расставаться, и зашагал, куда глаза глядят. Потому что этот этап плана предполагал первичный осмотр местности в районе высадки, и ничего более. Можно тут передвигаться и каковы особенности передвижения, вот и все, что требовалось сейчас понять. Нет ли каких особых опасностей, не встретятся ли Страж или Стражи Каньона и всякое прочее – являлось уже второй частью. Поиск Стражей или следов их пребывания – третья часть.

Семка отскочил в сторону от чего-то, его до смерти испугавшего. Далеко отскочил, телепортировался метров на двадцать. Но от того, что испугало, не избавился.

– Ну… – Семену очень захотелось сказать крепкое словечко, но Настя и Антон Олегович его слушали, пришлось оборвать себя.

– Что там?

– От собственной тени шарахаюсь, – признался Семен.

И задумался. Откуда здесь тень? В этом полумраке. Кстати, почему полумрак? Должен быть полный и абсолютный мрак. Интересно, в инфракрасном освещении тени бывают? Да он вроде бы и не ночным зрением смотрит, а тем, что позволяет видеть без глаз и заглядывать даже в камни.

– Откуда здесь тень? – повторил он вслух заинтересовавший его вопрос. То есть произнес его не только для себя, но чтобы другие услышали.

– Разумеется, бывают тени и в тепловом диапазоне спектра, – тут же ответил Костин. – А что, там сильное инфракрасное излучение? Нам тут не очень понятно.

– Холод здесь зверский, градусов сто.

– Точно?

– Точнее не бывает. Вон от той лужи газом воняет. Наверное, сжижился.

– Каким газом?

– Антон Олегович, я вам что – газовый анализатор? Я по идее ваще ничего нюхать не должен, нос у меня в гроте остался. Но тут так воняет! И светится все. Эй, чего умолкли? Вы уж говорите со мной, а то страшно же!

– Не плачь, куплю калач, – пообещал Антон Олегович, явно думавший о другом.

– Где вы его купите? Тут магазинов нет.

– Семен. Бог с ним, с калачом, тьфу, пропасть…

– Пропасть – это вы в точку.

– Не остри. Бог с ним, с газом, он нам мало интересен. Свечение, дающее тени… ну какое оно?

Семен сделал небольшой круг возле места, где его застал вопрос. Смотрел, нюхал, слушал, сканировал… и еще много чего, для чего не было названия.

– Семен!

– Да подождите вы, нетерпеливые какие. Дайте самому разобраться.

И пошел по более широкому кругу. Потом подумал и полетел к яме, которую увидел невдалеке, потому что она была буквально наполнена светом. Нырнул в нее, поплавал в свете, ощутив мощный прилив сил. Для проверки саданул молнией в каменюку и едва успел закрыться от мощнейшей ударной волны и тысячи тонн осколков. Несмотря на то что он укрылся в замкнутой сфере – вот ведь как запросто получилась! – его волной от взрыва унесло на сотни метров, и его, то есть его сферу пошвыряло о какие-то камни и торчащие во многих местах настоящие скалы.

– Ух ты! Килотонна, не меньше! – восторженно заорал он.

– Семен, не делай нам нервы, как говорит твой друг Серегин.

– Это не он говорит, это дядя Мойша из Одессы.

– Приказываю вам доложить обстановку.

Семен капельку обиделся. На суровый приказной тон и на себя, что он такой дурак. И начал очень даже неплохо соображать.

– Докладываю. В целях научных исследований мною был взорван каменный валун кубометров… шесть на три и на три… кубометров пятьдесят. На основании эксперимента установлено, что странное излучение, воспринимаемое мною как зеленоватый свет, исходит от камней. Не от всех подряд, но от многих. Более того, этим светом зеленым они просто пропитаны. Даже изнутри. Доклад закончил. Нет, не все сказал. Тут тихо, мирно и спокойно. Теперь закончил.

– Кольцов, какое тихо и мирно, если ты там? Сколько, говоришь, килотонн?

– Одна.

– Ну и какая тишина, какой покой? А свет этот – радиация. Тебе необходимо срочно вернуться!

– На фига? Мне всей жизни часа три осталось. Я вообще не собираюсь возвращаться, тут и останусь. Может, дольше протяну, мне радиация полезна.

– Чтоб вас всех мыши сгрызли! – педагогично высказался Антон Олегович. – Забыл, что ты – это не ты. Сейчас присоединимся к тебе. Ты не распугай там местных жителей.

– Не успею. Ловлю вас.

Семен настроился на клонов Насти и Костина и стал излучать для них пеленг. Хотя попросту сказать, протянул им невидимую обычному глазу ниточку, по которой те и заскользили прямиком к нему. Как бы невесомы они ни были, а инерцию набрать успели. Семен по привычке распахнул руки, чтобы поддержать приземляющихся, но те проскочили его насквозь.

Местное освещение, напугавшее Антона Олеговича, позволяло видеть клона очень даже замечательно. Семен немного удивился, что не сообразил этого раньше, ведь видел же свое тело, но не замечал. Наверное, от страха. Как начал действовать, страх поуменьшился, а уж когда прибыло подкрепление…

Забавно было смотреть на двух знакомых людей, тела которых стали прозрачным чуть искрящимся зеленью стеклом. У Насти этот свет чистый, изумрудный, а у Антона Олеговича оттенок синего присутствует. А у Семки… он глянул на себя… чуть сиреневым отцвечивает.

– Да уж. Тут светло, как днем, – высказал первое впечатление Антон Олегович.

– Где вы такой день видели? – не согласился Семка. – Чтобы светило мутно-зеленым и со многих сторон?

– Кольцов, чего ты к словам придираешься? Давай, показывай гостям свои хоромы.

– Предлагаю пройтись вон туда. Там на фоне зеленого и светящегося темное пятно.

Пятно оказалось пещерой. Сколько Семен и его спутники в нее ни всматривались, ничего живого или особо интересного на много километров видно не было. Пещера там не заканчивалась, но лезть в нее ни смысла, ни большого желания не возникало.

Пошли севернее, потом приняли на восток, ближе к дальней Стене.

Камень, камень, камень. Часто радиоактивный, в смысле светящийся, но по большей части самый обычный. В виде огромных валунов, странных скал в форме гигантских клыков, порой сплошных монолитных плит в сотни метров протяженностью, выщербленных ямками, щелями, трещинами, кое-где большущими кратерами. Словно метеорит сюда шмякнулся. Или авиационная бомба. Изредка встречались участки, покрытые щебнем.