Воспоминания о службе в Финляндии во время Первой мировой войны. 1914–1917 - Дмитрий Леонидович Казанцев

квартиры. Так послал свое донесение шпион Лилья германской контрразведке в Стокгольм о помещении Оперативной канцелярии штаба командующего флотом. Таким же путем сообщались и адреса нужных лиц. Когда была установлена строгая цензура объявлений (газетных), немецкий агент дал об этом знать таким путем в Стокгольме: он снял старушку (найди ее!) с газетой в руках. Если посмотреть в лупу, то на газете видно много пустых мест от неразрешенных объявлений. Шли шпионские донесения также при посредстве слепой азбуки, и по этой причине все письма для слепых особенно тщательно цензурировались. В заключение отметим, что работа цензоров сильно затруднялась отсутствием в законах ограничений, например, о переписке путем «до востребования» или при помощи разных кодов и шифров. Смешно сказать, что последнее было воспрещено только 22 марта 1916 года…

Как на особый вид работы германских агентов, укажем на устройство особых притонов для спаивания нижних чинов. Спиртные напитки продавались за гроши. Попутно в этих притонах шла игра в карты, исключительно в азартную игру «Двадцать одно». Дня не проходило, чтобы нескольких человек не привозили в Гельсингфорсский военный госпиталь отравившимися или, вернее, отравленными. Дознание точно установило, что накачивание ядом русских воинов было делом рук германских агентов, которым на руку было побольше уничтожить опытных матросов, да и трудно было допустить, чтобы в то время, когда все любящие Родину несли свою жизнь на алтарь родной земли и святого дела, у местных русских трактирщиков поднялась бы рука отравлять своих земляков метиловым спиртом и слышать, как те погибали в страшных мучениях, поселяя вокруг чувство ужаса и отвращения…

Сине-багрово-черное лицо, выпученные глаза, открытый рот – таков был вид этих мертвецов, а скольких ослепил этот метиловый спирт…

Летом 1915 года на линейном корабле «Петропавловск» было отравлено сразу 15 старых матросов метиловым спиртом.

Борьба с притонами была очень трудна: одни притоны закрывали сегодня, а завтра на их месте вырастали новые, часто даже по фальшивым разрешениям местных властей, так как в Финляндии любой штемпель или печать могли быть изготовлены кем угодно, и заказ принимался от кого угодно. Обязательное постановление по этому поводу последовало лишь 25 марта 1916 года.

Кроме того, притоносодержатели иногда меняли свою фамилию, что в Финляндии может сделать всякий, объявив об этом в газетах. Воспрещение этого последовало только во время войны в начале 1916 года. Осенью 1915 года появилось наконец обязательное постановление генерал-губернатора о некоторых мерах для пресечения пьянства.

Тайное винокурение вообще строго каралось в крае, а постановлением генерал-губернатора от 14 ноября 1914 года ответственность усиливалась еще и административным взысканием.

Впрочем, в тайном винокурении и не было надобности, так как в Финляндии в течение всей войны существовала продажа алкоголя, и таковой особенно легко было получить кому угодно в количестве не менее 50 литров сразу Вино было очень дешево и даже привозилось из Германии. Удивляться этому, однако, было нечего, так как никаких ограничений помимо предметов, составлявших чисто военную контрабанду, не существовало до конца войны, и много русских купцов сильно нажились на заведомой продаже товаров немцам (масло, яйца и пр.) через приказчиков в Швеции. Даже разговоры на немецком языке в Финляндии были воспрещены только летом 1915 года. Долгое время особым предметом наживы был ввод в Швецию семян красного клевера, хотя весной 1916 года было установлено, что эти семена шли на изготовление удушливых газов. Я несколько раз делал об этом соответствующие доклады, и только вступление в должность командующего флотом покойного вице-адмирала Непенина помогло кому это давно следовало сделать – запретить вывоз семян. То же было и с лошадьми, которых под видом рабочих лошадей, необходимых для гужевой перевозки русских военных грузов, тысячами гнали на север Финляндии и затем перегоняли в Швецию. Стоимость лошади в те времена доходила до 3 тысяч русских рублей. Эту цену давали немецкие агенты, хотя в начале войны нормальная цена на крепкую цельную лошадь финской породы не превышала 150 русских рублей.

Заканчивая главу, хочется сказать несколько слов о русской беспечности. Во время войны было несколько случаев утраты шифра. В первом случае один из окружных воинских начальников забыл его на полке ванной комнаты гостиницы «Аполло» в Гельсингфорсе. Штаб-офицер этот затем нашел его на том самом месте, где забыл. В другом случае отдельного корпуса жандармов подполковник Федоров (Михаил) вез из Гельсингфорса в Выборг новый шифр. На ночь он положил его под подушку, затолкав в наволочку. Проснувшись утром, он не нашел шифра. На подводной лодке «Акула» командир забыл в кармане пальто в гостинице города Ганге секретные документы, которые, конечно, пропали, а среди них был и шифр. Когда создавался форт на острове Рюссерэ, около Ганге, то корпуса военных топографов капитан Никишь производил на острове нивелировку Около него увивалась какая-то ревельская еврейка. Уехав из Ганге в Гельсингфорс, он обнаружил в пути пропажу портфеля. Портфель был найден под столом в буфете станции Карие комендантским надзором раньше, чем за ним явилась вышеупомянутая еврейка. Там же, в Ганге, были отвинчены германскими агентами части прицелов от только что прибывших для форта Рюссерэ пушек. Вместо производства расследования местное начальство заказало в механической мастерской новые части, сделанные в течение ночи. Командир Свеаборгского крепостного военного телеграфа капитан Мясин отпечатал каталог абонентов крепостной сети, в котором были упомянуты самым подробным образом не только места батарей, но и указания о числе и калибре орудий. Несколько экземпляров каталога были украдены. У военного цензора генерал-майора Седергольма во время игры на бильярде в шведском клубе города Выборга пропал секретный список. В обоих случаях дело было замято, и никто не понес наказания за небрежность.

Около этого же времени начальнику политического отделения германской главной квартиры в Стокгольме удалось расшифровать нескольких агентов штаба главнокомандующего 4-й армией (назывался главнокомандующим, потому что ему был подчинен и Балтийский флот), из которых было два офицера. В последний момент находившемуся в Христиании переводчику штаба чеху господину Изба удалось их устроить на английский пароход, чем и избежать ареста. Этими словами я лишний раз хочу подчеркнуть, как у немцев во время минувшей войны было налажено наблюдение за иностранцами, даже в чужих (нейтральных) странах.

Дмитрий Казанцев

в Гельсингфорсе, 14 октября 1931 года

Приложения

1914.

СБОРНИК № 27

КАСАЮЩИХСЯ ФИНЛЯНДИИ ЗАКОНОВ И ПОСТАНОВЛЕНИЙ ОБЩЕГОСУДАРСТВЕННОГО ЗНАЧЕНИЯ

29 августа (11 сентября)

Именной Высочайший Указ Об утверждении временного Положения о военной цензуре

Обнародовано 19 июля (1 августа) 1914 года в № 186 Собрания узаконений и распоряжений Правительства (ст. 2057).

ПРАВИТЕЛЬСТВУЮЩЕМУ