Супердевушка - Сергей Владимирович Соболев

–Я не смогу найти себе замену, а меня в приходе целых три человека. Кто будет их настоятелем? Я не могу.

–А вы сами-то не хотите? – выкрикнул кто-то из зала.

–Нет, у меня много обязанностей, в качестве помощника.

–А почему никто не хочет быть Папой? – спросила тихонько Хельга своего соседа, который, казалось, мало интересовался происходящим и все это время тихонько играл в электронную игру на своем планшете.

–Зачем? Папа живет на пожертвования. А у нас в церкви пожертвований мало. Папа ведет полунищенское существование. А у всех священников есть основная работа, которая приносит деньги. Никто не хочет просто так ее бросать и переезжать в Рим.

–И вы тоже, где-то работаете?

–Не-а, у меня родители богатые.

–А почему вы стали священником в этой церкви?

–Прикольно! Сутана клевая, вид солидный. А в простую католическую церковь меня никто не взял. Там учиться надо.

–Итак, кто же? – снова задал вопрос помощник.

На этот раз пауза затянулась почти на минуту. В Хельге уже поселилась надежда, что тревога была ложной, и после этого собрания она сможет спокойно вернуться к себе домой.

–Я готов стать Папой – раздался чей-то голос из зала.

Хельга вгляделась в кандидата. Это был высоки й стройный мужчина средних лет, с небольшой бородкой и в очках.

–Кто вы, представьтесь, пожалуйста.

–Епископ Литовский.

–А разве у нас есть там приходы? – помощник напряженно вчитывался в свои списки – ах да, действительно есть. Крупный приход, целых пять прихожан. Ну что ж, вы – первый кандидат. Еще желающие есть?

Снова воцарилось молчание. Помощник тем временем отложил в сторону колокольчик, звоном которого он призывал к порядку и взял в руки небольшой деревянный молоток.

–Итак, раз – помощник ударил молотком по кафедре – один кандидат, поднимайте руку, будут ли еще кандидаты.

–Два – помощник ударил молоточком по кафедре еще раз – выдвигайтесь скорее. Очень почетная должность. Самая лучшая профессия в мире, не стесняйтесь. Два с половиной, два с четвертью…

Хельга внимательно рассматривала единственного на данный момент кандидата. Его взгляд, потирание рук друг о друга, еле заметная ухмылка – все в нем казалось Хельге каким-то недобрым.

«Это он – будущий Петр второй, разрушитель мира – смекнула она – надо его остановить».

–Извините, а когда будут выборы Папы – снова обратилась Хельга к своему соседу.

–Если объявится второй кандидат, то минут через десять.

–А если не объявится?

–Если не объявится, то выборов вообще не будет. Просто объявят, что избран новый Папа, да и все.

–А как же тайное голосование, сжигание разноцветных бумажек и все такое.

–На это у нас нет денег. Чем быстрее изберут нового Папу, тем дешевле это обойдется.

–Сейчас будет три – продолжал между делом помощник, поднимая руку с зажатым в ней молотком над своей головой и явно больше не собираясь медлить с ударом.

Хельга судорожно оценивала ситуацию. Если сейчас будет избран новый Папа, то получится, что она провалит дело, следовательно, сейчас надо что-то предпринимать. Сейчас, и не минутой позже.

–Я хочу быть Папой – громко произнесла она.

Помещение церкви наполнилось вздохом удивления.

–Дура! Зачем? – раздалось откуда-то. Хельга не сразу поняла, что это голос шефа из наушника, который через микрофон слышал, что происходило на собрании. Хельга, чтобы не отвлекаться, тихонько вытащила наушник из уха.

–Кто вы такой? – спросил помощник.

–Епископ Американский, Януарий.

Помощник сверился со списками.

–Что же, впервые за сто тридцать лет, у нас более одного кандидата на должность Папы. Давайте начнем голосование. Кто за епископа Литовского?

Примерно половина присутствующих подняла руки. Хельга совершенно не понимала, по какому принципу собравшиеся священники отдавали предпочтение тому или иному кандидату. Видимо, они руководствовались красотой имени и внешним видом, потому что больше о кандидатах они ничего не знали.

–Пятнадцать человек – подсчитал поднятые руки помощник. – Кто за Януария?

Руки подняли примерно столько же человек.

–Четырнадцать человек – подытожил помощник. Итак, новым папой становится епископ литовский!

–Постойте, я не успел проголосовать!

Все посмотрели в ту сторону, откуда раздался голос. Это был старый Папа, который, наконец, проснулся и выглядел весьма бодро для своих ста двух лет.

–За кого же вы проголосуете, отче? – спросил камерарий.

–Мне больше нравится Януарий.

–Черт, к обеду, видимо, не успею – выругался кто-то в зале.

–Но отче, голосов тогда будет поровну, проголосуйте за литовца, так будет проще.

–А я не хочу литовца, он мне не нравится – капризно ответил Папа.

–Ну, тогда давайте назначим Папами обоих кандидатов – предложил помощник.

–Вы что, раскола хотите! Только этого нам не хватало.

–Что же тогда делать? Может, переголосуем?

–Нет. – Папа полез в карман своей сутаны и достал оттуда измятый листок – делать мы будем вот что. Это указ от тысяча пятьсот третьего года. Он гласит, что если за нескольких кандидатов будет отдано одинаковое число голосов, то один из кандидатов должен совершить Чудо… Он-то и станет новым Папой.

Камерарий склонился над самым ухом старика и шепотом, который из-за хорошей акустики был слышен всем присутствующим, произнес:

–Ты что, старый дурак, какое еще чудо? Мы же в двадцать первом веке живем, а не в шестнадцатом.

И выпрямившись, продолжил, обращаясь ко всем собравшимся.

–Господа, мы посовещались с его святейшеством, и он сказал, что новым Папой будет епископ Литовский!

–Нет! – старик с необычайной легкостью встал со своего трона и ударил посохом об пол. Удар пришелся как раз по ноге камерария, поэтому он взвизгнул и отскочил в сторону. – Согласно правилам, если за кандидатов отдано одинаковое число голосов, то надо ждать Гласа Божьего, который даст нам знать, кто будет следующим Папой.

С этими словами Папа, видимо истратив на свою бурную речь остаток сил, снова повалился на трон и тут же задремал. Камерарий, прихрамывая, подошел к кафедре.

–Вы все слышали – сказал он – похоже, нам придется встретиться еще раз. Давайте, не будем ждать гласа божьего слишком долго. Встретимся недельки через три, и проголосуем снова. Там, глядишь, кого-нибудь и выберем.

После этого все собравшиеся начали расходиться.