Перевоплощение - Филип Жисе

«О, нет!» – огонь в груди Дэниела полыхнул ярким пламенем. Кошачий рот приоткрылся в немом крике. Дэниел закрыл глаза, но было слишком поздно. Его кошачьи глаза увидели все и даже больше, проникли в самую святую святых и навсегда запечатлели в памяти соблазнительный образ обнаженной девушки. Ее длинные стройные ноги, красивую юную грудь, узкую талию, плоский животик и даже тот оазис жизни, что благоухал ниже. Образ стоял перед глазами и ни на миг не желал покидать сознание. Дразнил, влек, шептал обещания.

– Мью! – воскликнула Джессика, увидев кота. Глаза ее распахнулись в притворном изумлении, а на губах заиграла улыбка. – Как тебе не стыдно!

Подхватив едва не теряющего сознание кота на руки, Джессика чмокнула его в нос, почесала за ухом и вернула на плитки пола. От переизбытка чувств Дэниел не устоял на лапах, плюхнулся на пол, да так и застыл, созерцая мокрые щиколотки девушки.

– Мью, ты бесстыдник, – констатировала девушка, нацелив на кота указательный палец. – Ты – мальчик, а я – девочка. И я тебя стесняюсь.

Рассмеявшись, Джессика схватила с полки банное полотенце и завернулась в него, словно в кокон. Затем взяла еще одно, наклонилась и обмотала им волосы. Создав на голове нечто похожее на башню, она взяла кота на руки, натянула на ноги тапочки и вышла из ванной.

– Пошли, что-то бросим в рот, – предложила девушка, направляясь к лестнице, ведущей на первый этаж.

Дэниел лежал на руках Джессики и даже не шевелился, боясь, что одно неверное движение разрушит сказку, ласточкой ворвавшуюся в его жизнь. Глаза его были закрыты, и он все еще наслаждался наготой девушки, запечатленной в памяти. Телом он ощущал тепло, исходящее от тела Джессики, завернутого в полотенце, словно подарок в обертку. В груди с новой силой вспыхнул огонь любви.

«Она – богиня, – думал Дэниел, нежась на руках Джессики. – Если бы я мог, то носил бы ее на руках каждый день. Она заслуживает этого и даже больше. Самого лучшего парня, самого лучшего обращения, самого лучшего ухаживания, самой лучшей заботы, самой лучшей ласки и нежности. Она – совершенство. И… и я люблю это совершенство, – Дэниел открыл глаза и посмотрел снизу-вверх на Джессику. – Я всегда буду тебя любить… моя принцесса».

Джессика спустилась на первый этаж, оставила позади длинный коридор и вошла на кухню.

– Здравствуйте, миссис Макфери, – поприветствовала девушка женщину в зеленом халате и голубом фартуке, хлопотавшую у плиты.

– Доброе утро, Джесси, – отозвалась та, повернувшись к девушке. – Ты уже проснулась? Кэролайн с мамой с час назад уехали в Глазго. До обеда, сказали, вряд ли вернутся. Хочешь кушать?

Миссис Макфери, женщина лет пятидесяти, с короткой стрижкой каре, невысокая и немного полноватая, была экономкой в доме Нэвилов. Убирала, готовила, стирала, в общем, выполняла всю работу по дому.

– Не особо, – Джессика опустила кота на пол и подошла к холодильнику.

– Ну, смотри. Я запекла картошку, рыбу, сделала салаты.

Открыв дверцу холодильника, Джессика достала пакет апельсинового сока и кусочек торта на тарелке.

– Спасибо, миссис Макфери, но я, правда, не очень голодна, – Джессика поставила тарелку с тортом на стол.

– Я сейчас уйду, вернусь после обеда. Ты тут сама справишься?

– Конечно, справлюсь. Не маленькая же. А папа в офис уехал?

– Да. Я утречком пришла, его уже не было. Хоть ты ему скажи, нельзя так много работать. Так и здоровье сгубить можно.

– Меня он не слушается, – отмахнулась Джессика, доставая из шкафчика с посудой чистый стакан. Открыв пакет с соком, она наполнила им стакан, а остаток спрятала в холодильник.

– Он никого не слушается, – заметила миссис Макфери, сделала небольшую паузу и добавила. – Кроме тебя.

– Не в этом случае, миссис Макфери. Что касается работы, то папа глух к любым мольбам, да и если бы он не работал, у нас ничего бы этого не было, – Джессика обвела руками помещение, подразумевая целый дом.

– Ваше дело, – миссис Макфери сняла фартук и повесила его на вешалку, ютившуюся у холодильника. – Пойду я. Мне еще многое надо дома сделать.

– Хорошо, миссис Макфери.

– До свидания, Джесси, – сказала миссис Макфери и направилась к выходу из кухни.

– До свидания, миссис Макфери, – Джессика забралась на табурет возле стола, затем что-то вспомнив, слезла с него, открыла шкафчик с посудой, достала оттуда маленькую ложечку и вернулась на табурет.

Миссис Макфери скрылась в коридоре. Спустя некоторое время Джессика услышала стук входной двери, и тишина непроницаемым куполом накрыла дом.

Дэниел лежал на полу у выхода из кухни и наблюдал за Джессикой. Девушка сняла с головы полотенце и бросила на пол. Затем отвернулась от стола, встряхнула роскошной гривой, раз, другой, повернулась к столу, взяла ложечку, отломала кусочек торта и поднесла к губам. Проделала она все это с такой грацией и шармом, что Дэниел невольно раскрыл рот от изумления. Какой же красивой казалась Джессика ему в эти минуты! Завернутая в длинное белое узорчатое полотенце, с копной длинных и все еще мокрых волос, стройными оголенными ногами, заброшенными одна на другую, девушка поистине походила на нимфу, только что покинувшую лоно океана.

Где-то заиграла мелодия. Джессика на мгновение замерла. Дэниел также обратился в слух. Мелодия, новомодная танцевальная попса, неслась сверху.

– Мобильник! – воскликнула Джессика, оставила ложечку на столе, спрыгнула с табурета и побежала на второй этаж, сверкая голыми пятками.

Дэниел же остался на кухне, медленно поднялся на лапы, приблизился к покинутому девушкой табурету, запрыгнул на него, затем перебрался на стол и склонился над блюдцем с остатками торта. В нос ударил сильный запах алкоголя. Дэниел фыркнул. Его кошачьи носовые рецепторы явно не были созданы для вдыхания паров алкоголя. Он казался ему таким гадким.

«До чего же мы, шотландцы, любим пихать виски во все съестное. Интересно, есть ли в мире другие страны, где так же любят спиртное? Может быть, русские. Точно, для них водка – святая вода. Они ее и пьют, и едят».

Сверху донесся смех. Дэниел поднял голову и посмотрел в сторону коридора. Затем поднял лапу, высунул когти и вонзил их в край торта. Отколов кусочек от торта, Дэниел стащил его с блюдца и откатил в сторону. Сырный торт. Когда-то он любил его, даже несмотря на алкоголь, который никогда не любил. Дэниел вспомнил, как несколько лет назад выпил стакан виски. Утро следующего дня он никогда не забудет. С тех пор он и алкоголь больше не друзья, разве что пиво, да и то в небольших количествах. Второго такого похмелья, которое Дэниел уже пережил однажды, пережить снова ему вряд ли удастся.

«И все же вкусно, – подумал Дэниел, доедая кусочек торта. – Даже с виски внутри».

Дэниел отколол еще кусочек творожного торта, затем еще и еще. Насытившись, Дэниел направился на другой конец стола, по пути на миг задержался у вазы со свежими розами, потянул носом, чихнул, двинулся дальше и улегся на краю стола.