Убик (сборник) - Филип Киндред Дик

Это решило бы сразу две проблемы: сняло бы психологический стресс у Барни, а его самого освободило бы от…

«Чушь! – подумал он. – Барни ведь и должен быть психически неустойчив, иначе он давно бы уже был на Марсе. Для этого он и взял напрокат этот говорящий чемоданчик. Похоже, я совершенно не понимаю современный мир. Живу в прошлом, в двадцатом веке, когда задача психоаналитиков заключалась в том, чтобы снимать у людей стресс».

– Вы всегда молчите, мистер Булеро? – спросила мисс Юргенс.

– Нет.

«Интересно, удалось бы мне как-то помочь Барни? – размышлял он. – Помочь ему… как это говорится, стать менее устойчивым?»

Однако это было не так просто, как казалось. Он ощущал это подсознательно благодаря увеличенным лобным долям. Нельзя же здоровых людей делать больными по приказу.

А может быть, все-таки…

Он извинился, подозвал робота-официанта и велел принести видеотелефон.

Через пару минут он соединился с мисс Глисон, своей секретаршей.

– Слушай, как только я вернусь, я хотел бы встретиться с мисс Рондинеллой Фьюгейт, сотрудницей Майерсона. А сам Майерсон не должен об этом знать. Поняла?

– Да, сэр, – ответила, записывая, мисс Глисон.

– Я все слышала, – заявила Пия Юргенс, когда он закончил разговор. – Знаете, я могла бы рассказать об этом мистеру Майерсону. Я его вижу почти каждый день в…

Лео рассмеялся. Его позабавила мысль о том, что Пия Юргенс может отказаться от прекрасного будущего, которое перед ней открывается.

– Послушай, – сказал он, похлопав ее по руке. – Не бойся, это не имеет ничего общего с интимными делами. Доедай свой крокет из ганимедской лягушки, и поедем обратно.

– Я хотела только сказать, – холодно произнесла мисс Юргенс, – что мне показалась несколько странной подобная откровенность в присутствии кого-то, кого вы практически не знаете. – Она взглянула на него, и ее пышный соблазнительный бюст выдвинулся вперед еще дальше, как будто от обиды.

– Значит, мне нужно познакомиться с тобой поближе, – сказал Лео, с аппетитом глядя на нее. – Ты жевала когда-нибудь кэн-ди? – задал он риторический вопрос. – Ты должна обязательно попробовать, хотя он и вызывает привыкание. Переживания необыкновенные.

Конечно, у него в «Домике Винни Пуха» был запас наркотика самого лучшего качества. Он часто оказывался весьма кстати, когда приходили гости; иначе то, чем они занимались, могло показаться скучным.

– Я спрашиваю потому, что, как мне кажется, у тебя живое воображение, а реакция на кэн-ди зависит прежде всего от твоих творческих способностей.

– Я бы с удовольствием попробовала, – сказала мисс Юргенс. Она огляделась вокруг, понизила голос и наклонилась к нему: – Только ведь это незаконно.

– В самом деле? – Он вытаращил глаза.

– Вы же сами хорошо знаете. – В голосе девушки чувствовалось раздражение.

– Послушай, – сказал Лео, – я могу достать для тебя немного.

Он, конечно, будет жевать вместе с ней; таким образом мысли принимающих наркотик соединяются, образуя новый, единый разум… Такое, по крайней мере, было впечатление. Несколько совместных приемов кэн-ди, и он будет знать о Пие Юргенс все, что требуется. В ней было нечто – кроме, естественно, физических достоинств, – что притягивало его. Он с нетерпением ждал момента близости.

– Мы не будем пользоваться набором.

Что за ирония судьбы – он, создатель и производитель микромира Подружки Пэт, предпочитал употреблять кэн-ди просто так. Что мог дать землянину набор, представлявший собой в миниатюре условия, имевшиеся в любом городе на Земле? Для колонистов в продуваемых ураганами пустынях Ганимеда, ютящихся в убогих бараках, защищающих их от града метановых кристаллов, наборы Подружки Пэт были чем-то совершенно иным – возвращением в мир, который они вынуждены были покинуть. Однако он, Лео Булеро, чертовски устал от этого мира, в котором родился и в котором продолжал жить. Даже «Домик Винни Пуха» со всеми своими более или менее изощренными развлечениями не заполнял пустоты. И все же…

– Этот кэн-ди, – сказал он мисс Юргенс, – великолепная штука, и ничего удивительного, что он запрещен. Это как религия. Да, кэн-ди – религия колонистов. – Он засмеялся. – Берешь кусочек, пожуешь минут пятнадцать, и… нет убогого барака. Нет замерзшего метана. У тебя есть повод, чтобы жить. Разве это не стоит риска и цены?

«Только какова его ценность для нас?» – мысленно спросил он сам себя и ощутил легкую грусть.

Изготовляя наборы Подружки Пэт и разводя лишайник – сырье для производства кэн-ди, он делал сносной жизнь миллиона с лишним колонистов, принудительно высланных с Земли. Но что он с этого имел?

«Всю жизнь я посвятил другим, – подумал он, – а теперь начинаю трепыхаться, поскольку мне этого не хватает».

На спутнике его ждала Скотти; как обычно, предстояло решать сложные проблемы, связанные как с легальным его бизнесом, так и с нелегальным… Но неужели в жизни не должно быть ничего больше?

Он не знал. Никто не знал, поскольку все, так же как Барни Майерсон, в разных вариантах воспроизводили одну и ту же схему. Барни со своей Рондинеллой Фьюгейт – ухудшенное подобие Лео Булеро и мисс Юргенс. Куда бы он ни посмотрел, везде было одно и то же. Наверняка даже Нед Ларк, шеф отдела наркотиков, жил подобным образом, так же как и Хепберн-Гилберт, у которого, кажется, была бледная высокая начинающая кинозвезда из Швеции, с грудями величиной с шар для игры в кегли и такими же твердыми. Даже Палмер Элдрич. Нет, вдруг понял он. Не Палмер Элдрич, тот нашел себе что-то другое. Десять лет он находился в системе Проксимы, по крайней мере летел туда и обратно. Что он там нашел? Неужели это стоило подобных усилий, стоило катастрофы на Плутоне?

– Видела газеты? – спросил он мисс Юргенс. – Читала о корабле на Плутоне? Такие, как Элдрич, попадаются один на миллиард. Другого такого, как он, нет.

– Читала, – сказала мисс Юргенс, – что он фактически чокнутый.

– Наверняка. Десять лет жизни, столько мучений – и ради чего?

– Можете быть уверены, что эти десять лет для него окупились с лихвой, – ответила мисс Юргенс. – Может, он и сумасшедший, но хитрый. Свое дело он знает. Не настолько уж он чокнутый.

– Я бы хотел с ним встретиться, – сказал Лео Булеро. – Поговорить с ним хотя бы минуту.

Мысленно он уже решил, что сделает это. Он пойдет в госпиталь, где лежит Палмер Элдрич, и проникнет в его палату силой или подкупом, чтобы узнать, что же тот нашел.

– Когда-то я думала, – говорила мисс Юргенс, – что когда корабли впервые покинут нашу систему и полетят к звездам… Помните, когда это было? Я думала, что мы узнаем… – Она на мгновение замолчала. – Это так глупо, но я была еще ребенком, когда Арнольдсон впервые полетел к Проксиме и вернулся обратно. Я имею в виду, что была еще ребенком, когда он вернулся. Я действительно думала, что так далеко он найдет… – она отвернулась, избегая взгляда Булеро, – что он найдет Бога.