Пробуждение Атлантиды - Алисия Дэй

— То, на чем мы должны сейчас сосредоточиться — это отдых. Ты, должно быть, истощила всю энергию, направив ее против Лилиан.

Она покачала головой, и отсвет огня поцеловал верхушки ее светлых завитков, заставив его захотеть коснуться ее волос. Коснуться каждой ее части.

— Нет, не истощила, — возразила она, — я использовала Дикость и впервые не получила никакой обратной реакции от нее. Я не уверена, радоваться мне или бояться.

Он сел рядом и взял ее руку, нуждаясь в любой форме контакта. Нуждаясь в прикосновении к ее коже хотя бы таким простым способом.

— Расскажи мне. Расскажи мне о Дикости и почему она запрещена. Я не понимаю, почему ты не используешь любое средство магии, которым обладаешь, чтобы защититься?

Эрин молчала так долго, что он подумал, что она не собирается ему отвечать.

— Это какая-то тайна ведьм? Ваш супермагический обет не рассказывать посторонним? Клянусь сердцем, обещаю, что могу хранить секрет.

Улыбка мелькнула на ее лице, но быстро исчезла.

— Не совсем так. Это не тайна. Просто я начинаю думать, что обычное размышление над этим предметом не дает правильных выводов. Разумное объяснение тому, что нельзя использовать Дикость, заключается в том, что это черная магия. Что ее использование может открыть дверь темным силам, которые способны захватить власть над ведьмой.

Он наклонился и заправил ее выбившийся завиток за ухо, пока обдумывал эти слова.

— Ты в это больше не веришь? — спросил он наконец.

— Я не знаю, во что верить. Я знаю, что мои намерения хорошие. Я знаю, что боролась бы с черной магией всем, что есть во мне. Но так же я знаю, что — правильно это или нет, — но я убила человека. Женщину, которая была для меня, как семья.

— Это была самооборона. Лилиан убила бы тебя. Она сказала, что собирается тебя прикончить. Она лишила жизни твою сестру. Она так же убила Беренайс — пожертвовала ею ради утраченной магии. В тебе нет ничего темного, Эрин, — он старался привести убедительные аргументы, но понятия не имел, как убедить ее в том, что он знал на самом деле. Главный закон природы — убей или будешь убит — попадал прямо в цель на ее жестоком пути, и ее эмоции закрывались от реальности, чтобы защитить ее.

Это было разумно, но не совсем полезно, учитывая их обстоятельства.

Она вырвала руку и вскочила, а затем начала ходить по небольшому пространству.

— Откуда ты можешь это знать? Откуда я могу это знать? Как я смогу когда-нибудь это понять? Разве это не похоже на безумие? По-настоящему безумные люди никогда не предполагают, что они потеряли связь с рассудком, не так ли? Так что, возможно, ты никогда и не поймешь, что темнота поглотила тебя, пока полностью не погрязнешь в ней.

— Или, может быть, все наоборот. Может, сомнения в том, сходишь ли ты с ума или сдаешься темной стороне магии, это реальный признак того, что это не так, — возразил он.

Она остановилась и повернулась, чтобы оказаться лицом к лицу с ним.

— Я не знаю, Вэн. Все, что я понимаю, это то, что я тону и может оказаться так, что не смогу найти путь назад на поверхность. Все, чего я всегда хотела, это уничтожить Калигулу и отомстить ему за то, что он сделал с моей семьей. И теперь, когда я собираюсь столкнуться с ним, столько всего поставлено на кон. У него моя сестра. У него может быть Сердце Нереиды, которое нужно мне, чтобы помочь Райли и малышу. А я вдруг применила вид магии, который мне всю жизнь запрещали использовать. Я играю в шахматы с главным стратегом, а все правила поменялись.

— Возможно. Возможно все, что ты говоришь, правда. Но теперь у тебя есть я. Я буду конем для твоей королевы. И у нас есть Джек и Квинн, как пешки. Или слоны. Сомневаюсь, что Джек согласился бы быть простой пешкой, — сказал он, представляя лицо мальчика из джунглей, если бы тот услышал, что его назвали пешкой, — Тебе нужно отдохнуть, Эрин. Мы отправимся за ним утром, при дневном свете. И у нас все получится.

Он пересек комнату и притянул ее в объятия.

— Все получится, потому что у нас нет выбора. Сейчас нам нужно отдохнуть, пока не пришел мой черед стоять на часах. Я хотел бы держать тебя в объятиях, пока ты спишь, ничего больше. Ты сделаешь мне этот подарок?

Она наклонила голову и послала ему озорную улыбку.

— На самом деле? Тебе не нужно ничего кроме этого?

Он застонал и опустил руки на ее бедра, затем прижал ее еще сильнее к себе, демонстрируя затвердевшее свидетельство того, какой эффект она производит на него.

— Я думаю, это лучшее доказательство. Но тебе необходимо поспать, к тому же есть проблема, что некий лидер повстанцев и тигр-оборотень могут войти в эту дверь в любую минуту. Когда мы спасем твою сестру, вернем рубин и вылечим Райли, я возьму тебя в безопасность Атлантиды. А потом я в полной мере докажу тебе, насколько больше этого я хочу сделать. На самом деле я думаю, что буду доказывать тебе это в течение нескольких дней и ночей подряд.

Звук ее низкого смеха рванул что-то в его душе, что-то, что он выкинул из своего сознания. Эрин нужен воин. А он был одним из лучших.

Все просто.

А все что не было просто, могло подождать, пока он не получит исключительное удовольствие, отрезая голову Калигулы от его тела. Вэн опустил лицо к ее волосам, чтобы она не увидела кровожадное выражение его лица. Он мог показаться монстром, но этот монстр появился, чтобы победить другого. Он найдет мягкие слова, нежные выражения и все, что ей будет нужно, когда его миссия закончится, а его женщина окажется в безопасности.

Он поднял ее на руки и понес к койке. Когда она свернулась рядом с ним под одеялом, он осознал неоспоримую истину: не имеет значения, кого он должен убить, чтобы защитить ее, не имеет значения, что он должен сделать, чтобы удержать ее, он никогда не позволит ей уйти.

Квинн тряслась от пробирающего до костей холода, который ломал ее тело.

— Послушай, Джек, у меня нет пальто, а эта куртка на гусином пухе меня не спасает. Я думаю, мы дали им достаточно времени, чтобы пофлиртовать, поговорить о случившемся или что бы они там не хотели сделать. Давай ненадолго оставим патруль на Атлантийца. Может он сможет хотя бы использовать свою супермагическую власть над водой, чтобы растопить снега и приготовить нам горячую ванну или что-то типа этого.

Тигр слегка толкнул ее своей большой головой, затем шагнул вперед и вновь принял человеческое обличие. Созерцание этого все еще внушало ей страх. Настоящее волшебство никогда не будет казаться ей привычным делом, даже после повторных наблюдений.

— Ты слишком много жалуешься для крутого лидера повстанцев, женщина, — заворчал на нее Джек. В тембре его голоса все еще слышался оттенок его животной сущности. В любой форме он был абсолютным хищником.

— Да, по-любому. А мне все хочется узнать, куда деваются дополнительные фунты? В тебе фунтов пятьсот, плюс-минус, когда ты в форме тигра, и где они? — она окинула его оценивающим взглядом с головы до пальцев ног, вероятно на четыре-пять дюймов выше шести футов.