Дебаты под Martini - Кристофер Тейлор Бакли

На следующий день я подробно рассказал обо всем своему приятелю Джеффу Норману, бывшему спецназовцу, служившему во Вьетнаме. Он разделил мое настроение и заметил:

— Я также волновался, когда мне впервые сказали: «Прикрой меня».

Пожалуй, эта фраза до некоторой степени определила мои последующие выступления.

Для большинства из нас жизнь в действительности менее драматична, чем в кино. Немногим удастся хладнокровно произнести: «Виновен!» или «Тампон, зажим, лигатура», или «Я бы хотел выразить признательность академии».

Полагаю, что очень многим в определенные моменты жизни хотелось бы сказать: «Сопровождайте ее до полного погружения». Или даже: «Огонь вести торпедами номер один и два». Кто из нас не смущался, произнеся вслух: «Приготовить лазеры к бою!» … хотя в руках был водяной пистолет?

Космос — последний словесный рубеж. Слова, доносящиеся из космоса, поистине завораживают: «…три, два, один, зажигание, пуск». Но, с моей удовлетворительной оценкой по математике, я никогда не произнесу подобных слов. Или: «Отделить вспомогательную ракету-носитель». Или «Орел» приземлился". Иногда, когда я прилетаю в аэропорт, то звоню жене и говорю эту фразу, но мое приземление ограничивается спуском с горки к стоянке такси.

Мне довелось изъясняться и громкими словами. Однажды, случайно высыпав пепел на приятеля, я сказал: «Теперь развеем пепел усопшего над морем в надежде на бессмертие души».

После того как мы пересекли океан, я воскликнул с верхушки мачты: «Там земля!» Получилось театрально, но все же лучше, чем: «Вперед, Испания!» Стоя на коленях, я вопрошал: «Ты выйдешь за меня замуж?» Спустя несколько лет повторял до хрипоты: «Родилась девочка!» А спустя еще несколько лет — «Родился сын!» Я был счастлив. Мне не хотелось сдерживать эмоции.

Один мой друг рассказал историю о шотландском судье. Местный пьяница был арестован в сотый раз и предстал перед судьей. Судья посмотрел на него и сказал:

— Вы обвиняетесь в том, что не раз напивались в общественном месте. Приговор суда — вас увезут отсюда на место казни, и вы будете повешены. И пусть Господь отпустит ваши грехи.

Пьяница упал в обморок. Судебный пристав, приводящий его в чувство, недоуменно посмотрел на судью. Судья пожал плечами и заметил:

— Просто мне всегда хотелось произнести эту фразу.

Я точно знаю, как он себя чувствовал.