Янтарный меч - Ольга Ромадина

Гор, приподнявшись на локте, наблюдал за ней с тревогой. Сам он выглядел измученным, грудь до сих пор тяжело вздымалась, но Ярина сама наверняка была не лучше: мокрая, замурзанная, в грязи. Одежда изодрана, плащ слетел во время бегства и лежал сейчас под завалами. Хорошо, горюн-камень удалось сохранить. Иначе сидели бы они в потёмках.

Ярина осторожно оттянула потяжелевший ворот. Пальцы вмиг стали липкими, а боль вернулась. Пока она пыталась оторвать янтарь, ожерелье сопротивлялось: ветки, судя по глубоким царапинам, просто изрезали шею.

– Жить буду, – вздохнула она. – Ты лучше скажи, что это было за заклинание? Чем ты кинул?

Гор хмыкнул и с трудом привалился к стене, вытянув ноги.

– Обычная иллюзия. На большее сил не хватило. Я вообще не понимаю, почему получилось.

– Так кровь…

Колдун так на нее глянул, словно Ярина сказала какую-то несусветную глупость. Наверно так и было, но она ведь видела, как вспыхнул огнем янтарь в чужих руках.

– Помнишь про магический барьер? Пробить его можно, только если себя в жертву принести. Пара капель крови делу не поможет, – вопреки словам, Гор слабо закашлялся и ухватился за плечо, как делал раньше, когда беспокоила рана.

– Но я видела!

Он устало отмахнулся:

– Потом. Получилось и получилось, пока бесполезно играть в угадайку. Давай лучше посмотрим, куда нас занесло. Хотя нет. Покажи-ка руки.

Ярина протянула ему изодранные ладони, пусть желание немедленно спрятать их за спину было велико. Но сделай она так, колдун посмотрит с насмешкой, а сейчас этот взгляд она была не готова вынести.

Руки были грязными, кровь уже подсыхала, бралась коркой. Болело, не без этого, но боль была наименьшей из бед.

– Плохо, – Гор покачал головой и потянулся за чудом удержавшейся на поясе фляжке.

Ярина мигом убрала руки. Нельзя тратить драгоценную травяную настойку на царапины, когда от жажды дерет горло. Это их единственная вода.

– Не глупи. Хочешь заражение?

– Воды же мало…

Гор хмуро зыркнул на нее и протянул фляжку.

– Пей, – велел он. – Потом займемся твоими боевыми ранами.

Ярина жадничала, цедила маленькими глоточками. Настойка была горьковатой, холодной, поджаривающее заклятие фляги не коснулось.

Если бы можно напиться вволю, а остатки поплескать на лицо, но позволить себе можно было от силы пару глотков.

А Гор не терял времени даром. Пока она разрывалась между жадностью и жаждой, он поднялся и теперь стоял в десяти шагах и очередного провала, ведущего в неизвестность.

Хоть бы не очередной склеп!

– Допивай, – хрипло сказал он, даже не обернувшись. Стоял он, тяжело привалившись плечом к стене. Так, будто вот-вот сползет на землю. Даже в полумраке. было видно, как мертвой хваткой вцепились в камень пальцы.

Горло удавкой захлестнул ужас. Неужели впереди их ждет очередная древняя ловушка?

– Но вода… – заикнулась Ярина.

– Допивай, – сдавленно повторил Гор. – Тут воды хватит.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Колени дрожали. Судя по неожиданностям, которые им постоянно подкидывало подземелье, впереди могло быть что угодно. Только вряд ли там окажется долгожданный выход.

Ярина перевела дух. Ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы ничего этого не было. Ни теней, ни бегства, ни сватовства этого глупого, ни красавицы Дары, которая решила втянуть ее в непонятную игру.

Проснуться бы сейчас в избушке, под ворчание дедушки домового, посидеть бы над книгами. В носу защипало.

Какая же она слабая! Откуда это? Не было в ее семье малодушных.

Жить спокойно? Чтобы маленький Орм сгинул на болотах у кикимор? Чтобы Гор продолжал смотреть на нее со злым подозрением?

Или так и остаться в Заболотье, ждать неизвестно чего, как матушка? Ведь был у них поначалу шанс поселиться в Арсее, а не горбатиться в глуши. Если те, кого так ждал отец, не пришли, пока он был жив, ясно, как день, что уж после его смерти они не объявятся.

Нет, ни на какое мнимое спокойствие она не променяет то, что нашла: доброту дедушки, веселые посиделки с русалками, насмешливое тепло Гора.

Ярина стиснув зубы поднялась, чтобы встать рядом, и охнула.

Зал был огромен.

Здесь гулял ветер, напевал тихую песню между колоннами, под потолком. Покатый, из белого камня, свод усыпали звезды, мерцающие в полумраке. Свет их таял в черном провале круглого бассейна. Светильники на высоких витых ножках уже давно не горели, не было мага, способного их зажечь. Колоннада утопала в тенях, неверные отблески горюн-камня могли выхватить лишь куски росписи на стенах, местами поросших светящейся плесенью.

– Это... – голос Гора сорвался. Колдун с трудом сглотнул и нерешительно, боясь потревожить сон этой чуждой красоты, сделал шаг вперед.

Ему даже в голову не пришло, что тут могут скрываться ловушки, похуже той, с жаровней, которую Ярина оживила ненароком.

– Подожди! – она схватила порванный рукав и уперлась пятками в пол, когда Гор даже не подумал остановиться. Он ее, казалось, вообще не слышал.

– Стой! А вдруг ловушка! – зашептала Ярина отчаянно.

Колдун подобрал мелкий камешек с пола и кинул в центр зала. Чиркнув по камню, он беззвучно ушел в глубину, только круги пошли.

Плеск воды о сахарно-белый бортик разрушил густую тишину, но ничего не случилось. Не было ни оглушительного эха, ни тяжких вздохов, ни жара.

– Не могу поверить.

Гор поднял горюн-камень повыше и пошатнулся. Ярина снова цапнула его за запястье, перехватить руку не решилась, ладони у нее были липкие, грязные.

Оставшиеся позади подземелья с их усыпанными золотом скелетами были несоизмеримо старше, но кого это волновало, когда они стояли там, где не ступала нога человека. Дивь надежно охраняла свои тайны. Если кто и побывал в их городах, это пленники, безвестно канувшие в Реку. И Оружейник. Как-то ведь он смог добыть сердце дивьего короля.

Ярине неоткуда было догадаться о том, где они сейчас, она просто знала. Видения – неясные, словно их отгораживал плотный полог, ускользали, стоило к ним потянуться, но они были.

Раньше здесь мягким золотом горели светильники, а вокруг бассейна несли караул каменные статуи, сделанные из такого же белого камня. Сейчас от них остались лишь мелкие кусочки, словно кто-то разбил их огромным молотом.

Этот ли зал она видела или другой, но здесь когда-то ступал дивий народ.