Контракт на Фараоне - Рэй Олдридж

Существо, видимо, еще долго могло продолжать в таком духе, но Низа нетерпеливым жестом оборвала поток его красноречия.

— Зачем ты пришел? — резко спросила она. Айям, как подкошенный, рухнул на пол и жалобно заныл:

— О благородная дама, я в отчаянии, мне так стыдно, что я не смог объяснить…

— Айям, пожалуйста!

Странный пришелец собрался с силами и демонстративно утер глаза, хотя Низа не заметила следов слез.

— Как прикажет благородная дама. Айям — ваш верный раб, который изо всех своих слабых сил постарается сделать приятной и удобной вашу жизнь: утешать в горестях, прислуживать, согревать постель…

— Да-да, я теперь все поняла, — девушка опять прервала болтливого слугу, — но я боюсь, что даже ты не сделаешь это место удобным и приятным. — Она указала на пустую комнату.

Глаза Айяма изумленно расширились, но Низе показалось, что существо смеется над ней.

— Это лучшие комнаты моей хозяйки. Благородная дама может обустроить их по своему вкусу. Позвольте продемонстрировать, хотя моя ничтожная особа недостойна наставлять такую знатную леди…

— Довольно. Объясни, что ты имеешь в виду. Слуга поспешно вскочил на ноги.

— Начнем с пола, — произнес он совсем другим, деловитым тоном. — Какое покрытие предпочитает моя госпожа? — Айям отступил в сторону и указал на металлический прямоугольник, вделанный в стену. — Соблаговолите приложить сюда руку.

Низа осторожно коснулась пластины. По руке немедленно побежали странные тепловатые мурашки. Она попыталась убрать ладонь, но слуга одобрительно кивнул:

— Именно так. А теперь, соблаговолите принять решение — какой пол вы желаете лицезреть под ногами — ковер, паркет, прохладную землю? Просто представьте его себе, милостивая госпожа.

Низа подумала, уж не сошло ли странное существо с ума. Но затем девушка вспомнила, с какими невероятными вещами ей пришлось столкнуться с тех пор, как она вступила на тропу Искупления.

Принцесса закрыла глаза и представила, что пол покрыт роскошным мехом пылевой выдры. Ноги немедленно ощутили приятное прикосновение мягкой шерсти. Низа изумленно открыла глаза. На жестком полу появилось пушистое покрытие. Прямо на глазах оно стало гуще и превратилось в блестящий мех багрового цвета. Правда, ворсинки были не такими нежными, как настоящие. Но стоило ей подумать об этом, как ковер неуловимо изменился. Теперь даже самый придирчивый взгляд не смог бы распознать подделку.

Девушка пришла в восторг. Последующие часы она провела, превращая свою камеру в роскошные апартаменты. Айям с удовольствием помогал. Комната поменьше стала ванной, похожей на грот из стекла и фарфора.

У стены появилась огромная кровать, покрытая простынями из тончайшего шелка. Тут Низа поймала на себе оценивающий взгляд гермафродита. Не долго думая, она сотворила альков, а в нем — постель для слуги. Айям не возражал, но девушке показалось, что в прекрасных глазах мелькнуло разочарование. Конечно, всегда приятно чувствовать себя желанной, но уж слишком необычным существом был ее новый прислужник.

Кроме того, мысль о новом любовнике претила молодой женщине, поскольку перед глазами все еще стояло жесткое лицо загадочного торговца змеиным маслом.

Прошло несколько дней. Поначалу Низа довольно легко находила себе занятия. Огромное удовольствие доставляло купание. Воды здесь было вдоволь, не то что на Фараоне, а разнообразие лосьонов и шампуней могло потрясти даже царскую дочь. Она много ела и спала. Стоило открыть дверцу специального шкафчика, и там всегда находилось то блюдо, которое она желала. Девушка обзавелась огромным гардеробом, состоящим из роскошных одеяний.

Однако все эти развлечения вскоре приелись. Она по-прежнему не видела никого, кроме Айяма. Ей уже изрядно надоел угодливый тон гермафродита. Кроме того, он все настойчивее домогался близости.

На третий день пребывания в роскошной клетке раб предложил сделать массаж после ванны. Для царской дочери, рожденной на Фараоне, в этом не было ничего странного. Низа легла на теплый камень-пуховик и закрыла глаза в предвкушении знакомого удовольствия.

Послышался шорох сбрасываемой одежды, очевидно Айям боялся жирных пятен на рубашке.

Масло теплой струйкой полилось на спину. Сильные руки раба поглаживали, сжимали, разминали нежное тело. Низа расслабилась, подчиняясь приятной истоме.

Однако постепенно ловкие пальцы Айяма, будто случайно, все чаще и чаще касались интимных мест.

— Что ты задумал? — спросила Низа, хотя ответ был очевиден.

Мускулистые бедра обхватили ее крепче, длинные пальцы откровенно ласкали нежную плоть. Низа открыла глаза.

Соски Айяма напряглись, лицо покраснело, пенис напряженно вздымался над маленькой, влажно блестящей вагиной.

— Немедленно прекрати, — резко приказала девушка дрожащим от отвращения голосом.

Раб немедленно повиновался, бормоча извинения. С этого дня Низа стала обращаться с ним осторожнее, а он, в свою очередь, повиновался ее приказам с гораздо меньшей охотой.

Когда дверь внезапно распахнулась, Низа вздрогнула от неожиданности. Вновь появилась великанша, толкая перед собой медицинскую каталку. На ней распростерлось неподвижное тело Вухийи.

Надзирательница толкнула каталку по направлению к девушке.

— Вот, — грубо сказала она. — Этот человек пока что останется здесь. Не трогай его. Он проснется, когда медицинская прилипала залечит раны.

С этими словами она удалилась.

Низа склонилась над телом Вухийи. Он был жив, но смуглая кожа его приобрела сероватый оттенок, а некогда крепкие мускулы обмякли. Девушка дотронулась до лица больного и поспешно отдернула руку. Кожа казалась холодной, слишком холодной. Странный прибор, напоминавший искусственного паука янтарного цвета, примостился на шее Вухийи. Тоненькие проволочки отходили от него и скрывались под кожей раненого. Неужели совсем недавно она выглядела так же? Волна нежности затопила сердце девушки. Вухийя ухаживал за ней тогда. Теперь ее очередь.

Низа поставила каталку около своей кровати, чтобы находиться рядом с Вухийей даже во время сна, затем повернулась к рабу, настороженно разглядывавшему незнакомца.

— Айям, ты будешь обращаться с этим человеком как с моим почетным гостем.

Слуга отвесил преувеличенно низкий поклон:

— Да, благородная дама, я все понял. Девушка нахмурилась. «Неужели он издевается надо мной? — подумала она. — Нет, должно быть, мне показалось». Мысли ее вновь обратились к больному.

Руиз очнулся в раю. По крайней мере так ему показалось сначала. Пастельные шелка, сквозь которые проникает мягкий свет, воздух напоен нежнейшими ароматами. Над ним склонилась Низа, но не та униженная, измученная пленница, которую он заботливо выхаживал в загоне для рабов. Темные волосы были уложены в затейливую прическу и перевиты драгоценными нитями. Одеяние из полупрозрачной ткани туманным облаком окутывало прекрасное тело. Девушка заметила, что он очнулся, и лицо ее засияло таким ярким светом, что в сердце Руиза внезапно растаяла какая-то льдинка.