Самые громкие выстрелы в истории и знаменитые террористы - Леонид Млечин

Проводя новый курс, ломая насеровскую линию в экономике и во внутриполитической жизни, Садат убирал из правительства убежденных насеристов и избавился от просоветского лобби в Каире. Так, Садат решил убрать вице-президента Али Сабри, который, по его словам, «был главным агентом Советского Союза». Садат пригласил советского посла:

– Хочу заранее сообщить вам, что собираюсь уволить Али Сабри. Западная пресса напишет, будто я сместил главного промосковского человека, и это вас огорчит. Но вам надо знать, что у Москвы не может быть своих людей в Египте. Вы имеете дело с правительством, а не с отдельными людьми.

17 июля 1972 года Садат попросил всех советских военных советников в течение недели вернуться домой. В Египте находилось больше двадцати тысяч советских офицеров. В качестве советников они служили во всех воинских частях, начиная с батальона.

Египетско-советская дружба закончилась. Садат отказался от услуг советских военных не потому, что уже тогда готовился переориентироваться на Соединенные Штаты.

В начале апреля 1972 года Египет установил секретный канал связи с Белым домом. Один высший египетский офицер завил американскому дипломату в Каире, что они недовольны контактами на официальном уровне и хотели бы установить связь на президентском уровне. Так начался секретный обмен информацией между Вашингтоном и Каиром.

Позиция Советского Союза была исключительно приятна арабским странам. Москва поддерживала все их требования, давала оружие. Но она не могла помочь им вернуть утраченные территории. Первым не выдержал Египет, который в шестидневной войне потерял больше всех. Садат решил, что надо искать помощи не у Советского Союза, а у Соединенных Штатов.

Анвар Садат мечтал взять реванш в противоборстве с Израилем, но полагал, что Москва попытается остановить его. Советских лидеров устраивала холодная, а не горячая война на Ближнем Востоке.

За несколько дней до начала октябрьской войны 1973 года президент Сирии Хафез Асад сообщил Москве, что они с Садатом намерены нанести удар по Израилю. Брежнев очень осторожно сказал, что последствия этого шага могут оказаться совсем не такими, на какие рассчитывают арабские лидеры.

В октябре 1973 года, в дни еврейского праздника йом-кипур, египетские и сирийские войска с двух сторон атаковали Израиль. Сирийские генералы жгли свои танки, безуспешно пытаясь прорвать линию израильской обороны. Для них и эта попытка закончилась разгромом. Но для Садата октябрьская война была долгожданным отмщением израильтянам.

Он постоянно объявлял и отменял мобилизации и притупил бдительность Израиля, который решил, что Садат просто играет в военные игры.

«Двести двадцать два сверхзвуковых самолета приняли участие в первой атаке на израильские позиции на Синае и выполнили свою миссию. Мы потеряли только пять самолетов. В эти первые минуты погиб мой младший брат Атиф, пилот ВВС, – вспоминал Садат. – Египетские военно-воздушные силы расквитались за все, что потеряли в войнах 1956 и 1967 годов. Они проложили нашим войскам путь к победе, вернувшей нашему народу и всей арабской нации веру в себя».

Затем египетские войска начали переправляться через Суэцкий канал. Египетское знамя взвилось на Синайском полуострове, потерянном в 1967 году.

Египетские саперы прорезали проходы для танков в земляных укреплениях с помощью сверхмощных водометов. Немецкие промышленники, изготовившие водометы по египетскому заказу, удивлялись: «Зачем им нужны такие машины? Разве возможен пожар, для тушения которого понадобится такой напор воды?»

К вечеру с Садатом пожелал встретиться советский посол. Садат с негодованием вспоминал, что Москва предлагала ему согласиться на перемирие. Президент Египта заявил, что согласится на перемирие только тогда, когда «будут достигнуты главные цели моей войны».

– Я не желаю никакого перемирия, – твердо повторял Садат. – Мне нужны еще танки, потому что нам предстоит самая большая танковая битва в истории.

Москва организовала воздушный мост, чтобы перебросить в Египет оружие и боеприпасы. В Каир прилетел глава советского правительства Алексей Косыгин.

Садат обрушился на него с обвинениями:

– Вы дали нам устаревшую технику для наведения мостов через Суэцкий канал! У нас ушло на это пять часов в то время, как у вас есть новая техника, позволяющая сделать это за полчаса. Оружие, которым вы нас снабжаете, нельзя назвать современным! По вашей вине мы отстаем от Израиля. И вы называете это дружескими отношениями?

Косыгина прислали в Каир уговорить Садата согласиться на прекращение боевых действий. В Москве видели, что Израиль оправился от первого удара и быстро перейдет в контрнаступление. Так и случилось. Израильтяне нанесли контрудар, переправились через Суэцкий канал и перенесли военные действия на территорию Египта.

– Эта контратака окончательно измотает вас, – сказал Косыгин, – под ударом оказался Каир.

Садату показалось, что в этот день на обычно непроницаемом лице Косыгина читалось злорадство. Вероятно, египетский президент ошибался: всякий, кто помнит хмурое лицо Косыгина, поймет, что прочитать его истинные чувства было невозможно. Кроме того, если Косыгину и не нравился Садат, то Израиль он не любил всей душой.

– Где танки, о которых я просил? – спросил Садат.

– Мы сконцентрировали усилия на Сирии, – ответил Косыгин, – она за один день потеряла тысячу двести танков…

После короткого периода растерянности израильская армия действала быстро и решительно. Египетские части на Синайском полуострове были окружены, а переправившиеся на другой берег израильские танки рвались к Александрии и Каиру.

Соединенные Штаты тоже организовали воздушный мост и перебрасывали в Израиль военную технику, боеприпасы и запасные части. Чаша весов начала склоняться в пользу израильтян.

«Я принял решение согласиться на перемирие, – вспоминал Садат, – потому что против меня были США и Израиль. А Советский Союз стоял за мной, готовый воткнуть кинжал мне в спину. Советский Союз хотел доказать нам, что мы не можем вести войну, потому что я выслал советских экспертов. Брежнев сказал алжирскому президенту Хуари Бумедьену, который ринулся в Москву просить о помощи арабским странам, что Садат дурак и погубит Египет».

Садат не отказался бы от помощи со стороны Москвы, если бы советские руководители пошли во имя Египта на прямую конфронтацию с американцами. Но, к счастью для всех, Москва была достаточно осторожна и не хотела устраивать мировую войну из-за ближневосточного конфликта.

А тем временем военная ситуация окончательно изменилась в пользу Израиля. Военные специалисты видели, что если боевые действия продлятся еще день-другой, то Египет и Сирия потерпят новое поражение.

Теперь уже Садат взмолился о помощи. Ночью он вызвал к себе советского посла и умолял разбудить Брежнева и добиться через американцев немедленного прекращения огня.

В Москве Брежнев и министр иностранных дел Андрей Громыко обсуждали, что дальше делать на Ближнем Востоке.