Мечты о счастье - Ирина Андреева

Его срывающееся дыхание и горячие губы, возымели действие. Не в силах больше сопротивляться, я повернула лицо и тут же удостоилась жадного поцелуя: жаркого, проникновенного… Не заметила, как осталась без халата и уже принадлежала ему вся, без остатка. Казалось, в этот раз наслаждение было ещё ярче. Может потому что сейчас меня ничего не сдерживало. Мысль о том, что он свободен — пьянила лучше всякого вина. Он — свободен! И я — нужна ему. Неужели это правда? Неужели это всё происходит со мной?

***

Вместе мы прожили несколько дней. Глеб так и не отпустил домой, даже вещей мне накупил, так как свои я не захватила и это понятно, в спешке собиралась. Пришлось-таки мне опять уволиться, выслав своё заявление по факсу. Но универ не бросила, это было бы большой глупостью с моей стороны, всё-таки последний курс. Договорилась с преподами о дистанционке, а потом, перед защитой диплома — приеду, тут уж Глеб меня не удержит.

Я отказалась переезжать к нему в пентхаус, оказывается он давно съехал из “родового” замка, разругавшись с отцом в пух и прах из-за развода. Тот даже пытался выкинуть его из семейного бизнеса, но Глеб подготовил почву, заранее втихаря скупил большое количество акций, теперь отцу придётся с ним считаться. Мэри получила хорошие отступные, теперь до конца жизни не будет нуждаться, хотя, смотря как будет тратиться, а жить она привыкла шикарно, судя по её брендовым нарядам.

Я ни единожды была в его квартире, она достаточно просторная, с большими окнами от потолка до пола, обставлена по-современному и находиться в ней гораздо приятнее, чем в его замке. Может потому что там не было бесчисленного числа прислуги, а главное — его чопорного отца. Несколько раз Глеб “заставлял” меня остаться у него ночевать. Ночевала, но после, когда он уезжал на работу, я уезжала в свой маленький, старенький, но уже ставший мне родным — домик. К тому же мне нравилось общаться с Петровной и маленьким Тимошкой, она частенько оставляла его у меня, когда ей надо было срочно сбегать в магазин или к подруге.

С Натальей и Гришей общались каждый день по видео-чату. Я показывала им их сыночка, обещала по-возможности к ним приехать. Наташа хоть и похудела ещё сильнее, но глаза у неё счастливые и она всё так же хороша. На новость о том, что мы с Глебом вместе, подруга отреагировала громким смехом, чем даже слегка напугала и удивила Гришу.

Потом она извинилась и объяснила это нервами, добавив:

— Я всегда знала, что вы созданы друг для друга. Это просто ты — дурочка, долго отказывалась от своего счастья. Ещё чуть с Ромкой не связалась, — сказав последнее, Наташа осеклась и посмотрела на реакцию Гриши. Тот переменился в лице. Неужели она сказала ему, кто отец Тимоши? Это конечно зря, хотя, ей виднее — это их отношения.

Лицо Наташи тоже изменилось:

— Извини, — тихо сказала она Григорию, придвинувшись ближе и положив голову на плечо.

Он смягчился, слегка улыбнулся и погладил жену по щеке. Сдаётся мне, что Наталья обещала не произносить имя Ромы в его присутствии, а тут случайно сорвалась. Но ничего, разберутся. Про себя я отметила, что вместе они смотрятся очень даже хорошо, как влюблённые голубки.

***

Однажды вечером, я долго не могла дождаться Глеба, а ведь он обещал приехать и всегда выполнял обещанное. Уже почти одиннадцать, а его всё нет, ещё и телефон вне доступа. От переживаний я не находила себе места. В голове одна за одной проскакивали страшные мысли: “Вдруг авария? И он сейчас в больнице без сознания?” Взяв телефон в руки я собралась обзванивать эти заведения. Но тут меня посетила другая мысль: “А что, если он, с другой? Да, меня он добился, наигрался и теперь, я ему стала не интересна”. Дальше развить эту мысль мне не дала соседка, постучавшаяся в этот момент в дверь. Почему я сразу поняла, что это она? По плачу Тимошки, ещё возле дома его было слышно.

Я открыла и тут же получила младенца на руки.

— Побудь с ним немного, а я быстро в круглосуточную аптеку сгоняю. Представляешь? Открыла новую упаковку молочной смеси, а она испорчена! Вся слежавшаяся, ещё и плесень какая-то проглядывает, хотя недавно её купила. Срок годности нормальный. Может хранили неправильно? Ой, а что это на тебе лица нет? И глаза зарёванные. С Глебом что ль своим поругалась? Вот говорила я тебе! Гришу надо было моего выбирать, уж он бы тебя не огорчил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не получилось бы у меня с Гришей, он Наташу любит, — ответила я, вытерев проступающие слёзы.

Петровна то ли с грустью, то с безысходностью проговорила:

— Ну да, любит. Куда уж теперь деваться, — Тимоша снова закапризничал и она сразу, как бы опомнилась, — ладно, побежала я. Отвлеки уж его как-нибудь, а я быстро, туда и обратно.

Петровна убежала, оставив меня с плачущим младенцем. Я ходила с ним из угла в угол, качала, подпрыгивала, а сама про себя думала: “Вот это и есть судьба любой замужней женщины — ждать мужчину с работы и успокаивать ребёнка. А муж не известно где шляется!” В общем я, что называется себя накрутила. И к тому моменту, когда Глеб всё же появился, да ещё и с запахом спиртного — я с такой злостью на него взглянула, что он чуть было молча не ушёл.

Но, задержавшись на пороге, виновато произнёс:

— Объясниться-то хотя бы дашь?

— А есть что объяснять?

— Конечно есть! — громко заявил он.

Тут появилась Петровна с новой коробкой смеси в руках. Бросив строгий взгляд на Глеба, забрала у меня Тимошу и сказав: — Спасибо, — ушла.

Глеб проводив её недобрым взглядом и закрыв за ней дверь, проговорил:

— Переезжай уже ко мне, иначе так и будешь постоянно в роли няньки.

— А мне не в тягость.

— Я понимаю, он сын твоей подруги, — более мягким тоном проговорил он. — Но всё-таки, у него есть бабка, а если ей нужна помощь, то пусть обратится к профессиональным няням. Если не хватает денег, то я дам.

— Ты, как и твой отец, всё решаешь через деньги. А если людям не нужны твои деньги? Если им нужно просто человеческое общение и хорошее отношение? Просто так, не ради денег!

Глеб посмурнел:

— Я кажется просил тебя, не сравнивать меня с отцом.

— Прости, — я и правда перегнула, забыв, какие непростые у него отношения с родичем. Чтобы перевести тему разговора в другое русло, я спросила: — Где ты всё-таки был? Я волновалась.