Рыжеволосая бестия - Мэг Хатчинсон

— Не обольщайтесь, мисс Мейбери, — послышался за спиной Алисы тихий голос. — Небольшое недоразумение, которое произошло вчера вечером между нами, вовсе не означает, что я отказался от своих намерений.

Нужно срочно поговорить с кем-нибудь, попросить защиты от преследований этого человека… Только к кому обратиться? К его жене? Этой бедной женщине и так приходится нелегко. Но если промолчать, Роули решит, что ему открыта дорога.

— Сегодня вечером моя жена ляжет спать пораньше… — Он кивнул в ответ на приветствие капитана корабля и, когда тот прошел мимо, тоже повернулся лицом к морю. — Если вы думаете обратиться к капитану или кому-нибудь другому из команды, советую выбросить эту мысль из головы. Всем прекрасно известно, с какой целью вы находитесь на судне. Как я уже говорил прошлым вечером, мужчина нуждается в комфорте, и никого не удивляет то, что он заботится о себе. Видишь ли, дорогая моя, они знают, кто ты… Шлюха.

— Неправда! — Усталости как не бывало. В глазах Алисы вспыхнул гнев.

— В самом деле? — усмехнувшись, с издевкой спросил Роули. — Однако на борту «Дельфина» нет ни одного человека, который бы сомневался в этом.

Налетевший ветер наполнил паруса на мачтах, но не смог остудить жар, разлившийся по телу Алисы. Неужели каждый мужчина здесь, как и этот Роули, считает ее… проституткой?

— Как я уже говорил… — Он схватил Алису за руку, когда она попыталась отойти. Презрительная улыбка на его лице стала еще заметнее. — Так вот, моя жена сегодня вечером уйдет в свою каюту пораньше, и ты, дорогуша, сделаешь то же самое. Получив удовольствие, я собираюсь хорошенько выспаться.

Сомнений по поводу его намерений не оставалось. Рывком высвободив руку, Алиса бросилась в сторону, и только ограждение борта на противоположной стороне палубы не дало ей упасть в воду. Он откровенно дал понять, что помог ей попасть на судно не из сострадания… Сэнфорд Роули нанял себе любовницу.

— Леди Амелия умерла? — Лора Тарн в изумлении уставилась на своего брата. — Но я же только в воскресенье видела ее в церкви во время вечерней службы. И выглядела она, между прочим, как обычно. Пол, ты уверен?

— Новость пришла из Банкрофт-холла сегодня утром, — ответил Иосиф, увидев, что Пол молчит. — Я сначала тоже не поверил. Леди Амелия ничем не болела, с чего бы ей умирать? Но Джевонс мне все рассказал. Когда он доложил ей, что передал мне послание, она вызвала горничную, которая, как всегда, помогла ей раздеться. Потом она сказала, что ей больше ничего не нужно, и велела не беспокоить ее до утра. Всем известно, какие она закатывает скандалы, если что-то делается вопреки ее желанию, поэтому никто, естественно, к спальне хозяйки даже не приближался. Только наутро, когда горничная принесла ей завтрак, было обнаружено, что леди Амелия мертва.

— Но как… Кто-нибудь знает, отчего она умерла?

Пол Тарн, присев рядом с сестрой, вопросительно посмотрел на Иосифа.

— По словам Джевонса, он сам отправился в комнату хозяйки и приказал закрыть ее на ключ, пока не приедет врач. Но и без врача он понял, отчего умерла Амелия Банкрофт. Рядом с ее кроватью он увидел пустой пузырек… Похоже, леди Амелия отравилась.

— Отравилась! — ахнула Лора. — Какой ужас!.. Но зачем она это сделала?

— Никто не знает, — сказал Иосиф, и Пол бросил на него благодарный взгляд: Лоре пока ни к чему было знать все то, о чем рассказал Эдвард Фарнелл.

— Но ее сын, по-моему, сейчас за границей, ему нужно сообщить.

— Разумеется, — ответил сестре Пол. — Только на это уйдет какое-то время, потому что даже слуги в Холле не знают, где он. — Он снова повернулся к Иосифу: — А леди Банкрофт не оставила никакой записки?

Иосиф покачал головой.

— Джевонс уверяет, что нет. На письменном столе он видел чернильницу, перо и бумагу, но ни единого слова написано не было. Однако я думаю, что Амелия Банкрофт и так дала понять, почему она лишила себя жизни и что нужно делать после ее смерти. Ведь в ее письме ко мне сказано: «…распорядиться вырученными деньгами так, как распорядилась бы ими я. В скором времени Вы узнаете, что я имею в виду».

— Да… Да, ты прав. — Пол согласно кивнул. — Леди Банкрофт приняла решение свести счеты с жизнью, поэтому доверила ожерелье тебе. Она не сомневалась, что ты поймешь, что вырученные за него деньги нужно будет потратить на ее похороны.

— Именно так я и сделаю.

— Но Марлоу… — начала было Лора, однако Иосиф резко оборвал ее:

— Если Марлоу Банкрофт вернется в Вензбери, он может подать на меня в суд, это его право, но я не позволю, чтобы Амелию Банкрофт положили в какой-нибудь морг дожидаться его приезда.

Он порывисто поднялся со стула, Лора тоже вскочила и хотела взять его за руку, но Иосиф так на нее посмотрел, что она тут же отошла на шаг.

— Я… — неуверенно начала она, и ее щеки залились краской. — Я бы хотела помочь, если позволите.

В Бирмингем, который славился целым кварталом ювелирных мастерских, Иосиф Ричардсон поехал с Полом Тарном. В этом городе, чем-то похожем на Вензбери, домов было очень много, однако располагались они как-то беспорядочно. Высокие и низкие, широкие и узкие здания жались друг к другу и были сплошь покрыты сажей, потому что из бесчисленного множества труб беспрестанно валил черный дым.

Идя домой из Линдона, Иосиф посмотрел на темнеющий на фоне земляничного вечернего неба шпиль приходской церкви Святого Варфоломея. В Бирмингеме люди живут точно так же, как здесь, и многим семьям приходится часть своих домов, и так небольших, превращать в мастерские.

Труд жителей Бирмингема не менее тяжел и однообразен, чем у обывателей Вензбери. Но если здесь люди имеют дело с углем и сталью, то в Бирмингеме — с золотом и драгоценными камнями, которые используются для украшений богачей. В квартале ювелирных мастерских они с Полом узнали, сколько на самом деле стоит ожерелье Амелии Банкрофт.

Рубины в нем были бирманские, лучшие в мире. Ни на одном камне не оказалось какого-либо изъяна, поэтому уже сами по себе они стоили немалых денег. Но благодаря идеально подобранным и безупречным по чистоте и огранке белым бриллиантам, вставленным в массивные золотые оправы, ожерелье было оценено в сумму, которая показалась Иосифу баснословной. И надо сказать, что к ювелирам они обратились не зря. При встрече с покупателем Пол сразу дал понять, что им известна истинная стоимость ожерелья, и после непродолжительного торга украшение перешло к новому владельцу за сумму, лишь немногим меньшую, чем запрошенная изначально.

Двести тридцать фунтов! У Иосифа до сих пор не умещалось в голове, как могут несколько цветных камней и пара унций золота стоить такие сумасшедшие деньги. Однако же владелец ювелирного магазина с готовностью выложил эту сумму и явно не был расстроен покупкой.

Вырученных денег было больше, чем требовалось на организацию похорон, и в этом Пол был с ним согласен. Что делать с тем, что останется? Иосиф опять посмотрел на шпиль. Амелия Банкрофт не оставила на этот счет никаких указаний, но Иосиф Ричардсон уже решил, что после предания тела хозяйки Банкрофт-холла земле из оставшихся денег ни пенса не попадет в карман ее сына.