Любовь слепа - Линси Сэндс

– Останься со мной, Кларисса, – бормотал он, беспомощно гладя ее по спине. – Не покидай меня. Ты нужна мне.

– Милорд?

Эйдриан взглянул надверь и увидел вбегающего Киббла. Следом за дворецким появились отец Клариссы и несколько слуг.

– Фредерик сказал, что ее сиятельство больна. Что случилось? – спросил Киббл, обходя кровать туда, где на краю сидел его хозяин.

– Я не знаю. Она бледна и не просыпается, – объяснил Эйдриан срывающимся голосом.

– Дайте мне посмотреть, – сказал Киббл. Когда Джон Крамбри сел с другой стороны кровати, Эйдриан аккуратно положил Клариссу на спину, и они втроем склонились над ее бледным телом.

– Господи, она бледная как смерть, – сказал лорд Крамбри.

– Почти серая, – согласилась миссис Лонгботтом, подошедшая к остальным, сгрудившимся вокруг кровати, пока Киббл поднимал веки Клариссы и заглядывал ей в глаза, а потом понюхал ее рот.

Эйдриан в замешательстве смотрел на действия своего дворецкого, когда тот вдруг выпрямился. Тревога на лице Киббла была самым ужасным, что Эйдриан видел в своей жизни.

– Нам нужно промыть ей желудок. Ее отравили.

– Что? – воскликнули лорд Крамбри и Эйдриан, но Киббл уже не слушал; его внимание было сосредоточено на прикроватном столике и недоеденном куске пирога. Все смотрели, как он нагнулся, чтобы понюхать его.

– Яд был в пироге.

– Но мы все ели его вчера вечером, – возразил Эйдриан.

– Не этот кусок, – пробормотал Киббл. Он огляделся. – Мне нужно что-то, чтобы вставить ей в горло.

– Что? – в тревоге воскликнул Эйдриан.

Дворецкий с мрачным видом повернулся к нему:

– Возможно, вам с лордом Крамбри лучше уйти.

– Нет. Я остаюсь, – решительно произнес Эйдриан.

– Тогда спасайте ее – если сможете, – заявил Киббл и хотел идти к двери.

– Нет! Киббл, вернись! Ты нам нужен, – резко сказал Эйдриан.

– Тогда вам придется уйти, – потребовал дворецкий, возвращаясь. – Я не могу заниматься ею, если вы будете прерывать меня и отвлекать своими вопросами. Вы будете только мешать мне.

Эйдриан колебался, отчаянно нуждаясь в помощи Киббла и в то же время не находя сил уйти от жены, когда лорд Крамбри тронул его за руку.

– Он прав, идем. Нам тут не место. Давай не будем ему мешать и спустимся вниз.

– Но что, если она... – Эйдриан не закончил мысль. Он хотел сказать «что, если она умрет?». Он не хотел, чтобы Кларисса была одна, если это случится. Но в то же время он совсем не хотел, чтобы это случилось.

– Либо уходите вы, либо я, милорд, – безжалостно сказал Киббл.

Плечи Эйдриана обреченно поникли. Киббл был умнейшим человеком из всех, кого он знал. Прежде чем стать дворецким в Моубри, Киббл был не только учителем. В действительности после того, как Эйдриан вырос и больше не нуждался в опеке, он вступил в армию. Он участвовал в сражениях в странах, названия которых Эйдриан не мог даже произнести, и большую часть этого времени провел, перевязывая, ухаживая и спасая раненых.

По мнению Эйдриана, Киббл, вероятно, знал о лечении раненых и больных больше, чем большинство докторов. Так они и встретились снова: Киббл спас его жизнь после сражения, которое изуродовало его лицо. Тогда он согласился сопровождать Эйдриана домой, чтобы ухаживать за ним, а когда тот поправился, просто остался, заняв место Фицвильяма. Если бы Эйдриан и доверил кому-то Клариссу, то только Кибблу.

– Я позову вас, как только будут какие-то перемены, – сказал Киббл, смягчаясь, когда увидел согласие на лице Эйдриана. – Любые перемены в любую сторону – и я сразу же позову вас.

Эйдриан коротко кивнул и позволил лорду Крамбри вывести себя из комнаты. Двое мужчин молчали, идя по коридору к лестнице, напрягая слух, чтобы услышать приказы, которые Киббл отдавал резко, как сержант.

– С ней все будет хорошо, – спокойно сказал лорд Крамбри, но Эйдриан услышал страх в его голосе и понял, что Кларисса была его единственной дочерью, плодом любви к его ненаглядной Маргарет. Он должен был быть напуган не меньше, чем Эйдриан.

Заставив себя встряхнуться, Эйдриан смог пробормотать что-то в ответ и провел отца Клариссы в гостиную, думая, что глоток бренди пойдет им обоим на пользу. Но когда он распахнул дверь и вошел в комнату, он замер, увидев леди Крамбри, спокойно, с безразличным лицом сидящую на диване.

– Ну, что теперь? Она подожгла и этот дом тоже? Или, может быть, она споткнулась и ушибла палец? – спросила мачеха Клариссы.

Эйдриан почувствовал, как кровь закипела в его теле, но ответил ей лорд Крамбри. Встав рядом с Эйдрианом, он с открытой неприязнью посмотрел на жену:

– Ее отравили. А поскольку вы единственный человек, который ненавидит ее достаточно, чтобы совершить такое, я бы не сидел с таким довольным видом. Если она умрет, вас повесят.

Кларисса медленно открыла глаза и посмотрела на пустую кровать рядом с собой. Очевидно, Эйдриан уже проснулся и ушел. Это было необычно. Чаще всего, если он просыпался первым, он будил ее поцелуями и ласками. Это был очаровательный способ начинать новый день.

Однако, подумала Кларисса, сегодня ей это не понравилось бы так сильно, как обычно; она чувствовала себя немного усталой, и почему-то у нее болели горло и живот. Надеясь, что она ничем не заболела, Кларисса вздохнула, перевернулась на спину и чуть не вскрикнула, увидев склонившееся над ней старое морщинистое лицо.

– Киббл. – Она изумленно открыла рот, испуганно прижимая простыни и одеяла к груди и глядя на него широко распахнутыми глазами. – Что...

– Как вы себя чувствуете? – спокойно прервал ее дворецкий.

– Я... – Кларисса заморгала, ее мозг окончательно проснулся и начал функционировать. Последнее, что она помнила, – это что ложилась отдохнуть после обеда, но свет в комнате говорил о том, что сейчас еще далеко до полудня. Нахмурившись, она задумалась, и в ее памяти стали всплывать отрывочные воспоминания о миссис Лонгботтом и Киббле, поддерживающих ее и бормочущих утешения, когда ее тошнило. – Я была больна, – медленно проговорила она.

– Да, – подтвердил Киббл.

– Вы и миссис Лонгботтом ухаживали за мной.

– Вместе со всеми остальными слугами, – тихо сказал Киббл. – Мы все очень волновались, миледи.

– О... – Кларисса нахмурилась. – Что случилось? Это был грипп?

– Что вы помните? – спросил дворецкий.

Кларисса прикусила губу и задумалась.

– Я пришла в мою комнату, чтобы избежать Ли... я хотела сказать, чтобы побыть немного наедине, – быстро поправилась она. Хотя ее мачеха была тяжелым испытанием, Кларисса не хотела говорить об этом со слугами. Она была рада, что ее отец и муж хорошо поладили, и была счастлива, когда они выезжали верхом вместе; к несчастью, Лидия оставалась дома и мучила ее коварными замечаниями о том, каким тяжелым испытанием должна быть ее брачная постель и как ужаснется Кларисса, когда наконец увидит уродливое лицо своего мужа, – если он вообще когда-нибудь позволит ей снова носить очки. Он ведь может навсегда оставить ее слепой, намекала Лидия.