Бывший - Виталий Демочка

— Что это с тобой? — удивилась Ирина, уже давно отвыкшая от таких предложений. — А куда?

— Не знаю. Давай поедем, посмотрим лыжную сопку. Там на Дмитровском где-то, говорят, хорошая.

— Так слякоть же. Какой снег?

— А на сопках должен лежать. Поехали, посмотрим?

Когда радостная Ирина убежала краситься на кухню, он пошел в ванную. Приводя себя в порядок он подумал, что неплохо было бы посмотреть в последний раз в глаза Ириски. Чтобы проверить себя да и сказать ей в глаза, что она заслуживает. Интересно, любила ли она его вообще? И решил по пути на лыжную базу заехать к дяде Мише.

* * *

— Все, поймали все-таки эту сучку, — едва поприветствовав Геннадия, сразу сказал Бандера.

— Кого поймали? — сделал вид, что не понял дядя Миша.

— Ну эту, шалаву английскую, вернее нашу… русскую. Поймали прямо на месте преступления, — радостно говорил Бандера, делая вид, что не знал о молчании Геннадия.

— А-а, — протянул дядя Миша. — А как поймалито? Детективов лондонских нанимали, что ли? Там же вроде все чисто было?

— Там-то чисто, — отвечал Бандера своей игрой на игру дяди Миши, — она на Новый год домой поехала. Там ее и увидели пацаны. Можно сказать случайно.

Геннадий посмотрел на него недоверчиво. И не потому, что сомневался в случайности обнаружения измены его девушки, а потому что не верил в его спокойствие после этого. Но Бандера, казалось, был даже доволен.

— Хочешь посмотреть? У меня есть на кассете, — смеясь предложил он, но, вспомнив, что там разговор по-английски и видны улицы Лондона, подстраховался для дальнейшего отказа, — ее уже выслали по почте. Как придет, посмотрим.

Он уже знал, что сказать потом Геннадию по поводу работы нашей почты, но тот сам решил этот вопрос.

— Не хочу смотреть. И ты никому не показывай лучше, это же все-таки твоя «телка», пусть даже и бывшая.

— Да какая она моя? — лицо Бандеры аж вытянулось.

— Ну все равно. Некрасиво это. Че люди после этого о тебе подумают? — намекнул дядя Миша поотечески.

Бандера сделал вид, что задумался. На самом деле он и не хотел показывать пленку, но ему нужно было как-то убедить Геннадия в том, что Ириска ему безразлична, чтобы он помог еще в одном деле относительно нее.

— Ну ладно, хрен с ней. Не буду. Я просто хочу в глаза ей посмотреть и напоследок высказать ей все, что о ней думаю. Она после Нового года обратно полетит в Лондон. Через Москву, естественно. У тебя есть кто-нибудь в аэропортах?

Геннадий очень внимательно посмотрел на него, потом спросил, глядя прямо в глаза:

— Ты, случайно, не грохнуть ее хочешь?

— Да не-е. Ты че? Я же, как ты говоришь, бывший. Никого я больше грохать не собираюсь. Бывшие спортсмены в большой спорт не возвращаются.

— Там возраст, — возразил дядя Миша. — А тут другое дело. Бывшие зэки тоже не хотят возвращаться на зону, а почти все там уже.

— Да не, Ген. Просто точки над «i» надо уже расставить, да забыть о ней. На хер она теперь мне нужна?

Геннадий внимательно смотрел на него, размышляя. Вид у Бандеры действительно был раскованный, и было очень похоже на то, что он просто хочет окончательно порвать с ней. Да и то, что он просил, было очень легким делом и не составляло ему никаких проблем.

— Да это не в аэропортах надо будет узнавать, — сказал он, решив все же поверить и помочь.

— Ну в кассах там или где? Есть у тебя, в общем, такая возможность? Забыть ее просто хочу уже. Попрощаться, как следует, и забыть. Лететь туда не хочу просто ради этого.

— Да есть, конечно. Не вопрос, — улыбнулся дядя Миша. — Позвоню, как прилетит. Смотри только морду ей не набей там, в аэропорту.

— Да все нормально, ха-ха, — рассмеялся он в ответ на полушутку дяди Миши. — Да, с наступающим тебя, кстати. Ты где отмечать собираешься? Может, вместе встретим?

* * *

Но Новый год пришлось отмечать с Валерой и одним из его отмороженных спортсменов Максом Дунаем. Все остальные, включая дядю Мишу, разъехались по заграницам, да кто куда. Репа с семьей уехал на родину родителей в Киев и звал его с собой, но Виталий решил остаться. Если уж и ехать куда-то на родину, то уж лучше на свою.

Оставив жен в клубе, они поехали прокатиться по городу после салюта. Пьяный Валера, не зная, что Бандера уже везде был, решил показать ему достопримечательности города. И пока ехали, он действительно показывал в разные стороны и что-то рассказывал. Но когда он попросил заехать «в одно место», Виталий сразу понял, что для волка не существует праздников и, скорее всего, он хочет зайти куда-то по делу.

Так оно и оказалось. Хоть по пути он веселился, громко приветствуя и поздравляя с Новым годом Юрия Долгорукого и даже Пушкина, но когда подъехали к одному дому на Второй Тверской, он сразу попытался, насколько это было возможным в его состоянии, стать серьезным и сказал Дунаю: «Пойдем, Макс, зайдем на минутку». Они вышли из машины.

Бандера не находил себе места, ожидая их возвращения, которого, возможно, и вообще могло не быть или будет через несколько лет. В той жизни, которой он жил раньше, такое бывало часто. И если раньше для него это было в порядке вещей, то теперь он чувствовал себя очень неуверенно и так нервно перебирал свои четки, что порвал их. А отказать Валере и не поехать он не мог, ведь это ему он был обязан своим выздоровлением от той болезни, которую называют любовью. Но для себя решил, что больше его никуда не повезет, сославшись на свое плохое самочувствие, вплоть до вызова «скорой». Возможно, если сейчас они никуда не попадут с Дунаем, то это убережет их от возможных неприятностей, если не сказать больше. Ведь пьяного и вошедшего во вкус Валеру наверняка еще куда-нибудь понесет.

Его опасения оправдались, когда он увидел бегущих к машине Валеру с Дунаем, который на ходу стирал со своих огромных кулаков кровь уже грязным платком. В свете фар за ними вроде никого не было видно, но как только они прыгнули в машину, Бандера сразу надавил на педаль и выскочил со двора на улицу.

— Поехали, там моя звонила, кто-то к ней пристает в клубе, — выпалил он первое, пришедшее в голову, оправдание.

— Давай, давай, щас разберемся, — со стоном произнес Валера. Он держался за руку, но крови на ней не было видно.

— Ага, разберемся, — подколол его Дунай, — сиди уже, без тебя как-нибудь разберемся. А там только к твоей пристают? А к нашим?

— Сказала моя, что к ней только, — ответил Бандера, думая, что в случае чего предупредит ее.

— Жаль, — с сожалением сказал Дунай, его уже тянуло на подвиги. Но ниче, сейчас за твою разберемся.

— Надо только успеть, если они еще там, — тут же отреагировал Бандера, чтобы не дать им еще куда-нибудь заехать по пути.

Валера опять застонал и выругался.