Левое полушарие – правильные решения. Мыслить и действовать: как интуиция поддерживает логику - Фил Розенцвейг

На аукционах общей стоимости ставки отражают наши оценки ценности актива. Если вы считаете, что банка содержит больше пятицентовиков, а я считаю, что меньше, то вы будете предлагать более высокие ставки, чем я, – все просто. То же самое касается доли акций. При этих видах активов единственное, что принесет вам пользу, это осторожная и бесстрастная оценка.

Существует еще одна причина не переплачивать. Если вам нужны пятицентовики, то вы всегда можете пойти в банк и купить стопку из 40 штук за 2 доллара. У вас нет причин платить больше. Вы не будете волноваться о проигрыше на аукционе пятицентовиков и не сделаете ошибку II. Скорее, вас должна беспокоить ошибка I – выиграть и понять, что переплатили. То же верно для акций Apple или GE. Существует готовый рынок с большим количеством ликвидности, и если вы не планируете поглощения, а просто хотите накопить большой пакет акций, то можете купить сколько хотите, не сдвигая рынок. Платить больше рыночной стоимости не имеет смысла.

Другие, очень отличающиеся от описанных, аукционы известны как аукционы с частными ценностями, и в них предметы имеют разную ценность для вас и для меня.

Различия могут быть обусловлены совершенно субъективными причинами, например коллекционированием. Сколько вы готовы заплатить за рукописный текст стихотворения Джона Леннона «День в жизни»? Он был продан на аукционе Сотбис в Нью-Йорке за 1,2 млн долларов после напряженной борьбы между тремя участниками. Для каждого из них этот небольшой кусок бумаги обладал большой личной ценностью.[289]В других случаях разница в стоимости имеет коммерческие причины, такие как различная способность давать выручку или прибыль от актива. Здесь опять то же самое. Предлагать больше, чем другие, не обязательно неправильно, но ставка должна отражать четкое понимание стоимости этого актива сегодня – и то, сколько он может дать завтра. Заплатить больше других участников торгов может иметь смысл, но только если у вас есть для этого основания.

Давайте вернемся к торгам за нефтяные месторождения. Это не аукцион общей стоимости, и процесс не занимает несколько минут, скорее, он разворачивается в течение нескольких лет. Определение величины заявки на участие в торгах происходит гораздо сложнее, чем на аукционе пятицентовиков.

Если вы смотрели фильм 2007 года «Там будет кровь» («There Will Be Blood»), можно подумать, что бурение нефти несколько напоминает питье молочного коктейля – вы погружаете соломинку и полностью его вытягиваете. На ум приходит знаменитый фонтан на Спиндлтопе возле Бомонта в 1901 году в штате Техас: нефть залегала так близко к поверхности, что пары поднимались сквозь почву еще до того, как просверлили скважину. Сегодня поиски нефти происходят гораздо в более сложных условиях. Бурение усложнилось уже в 1950-х годах, когда Atlantic сверлила скважину в Мексиканском заливе, а сейчас затруднилось еще больше. Некоторые трудности стали достоянием общественности в 2010 году, и самым драматическим образом: на платформе ВР Deepwater Horizon произошел взрыв с разливом нефти.

Стоимость разработки новых нефтяных месторождений продолжает расти из-за необходимости вести добычу в гораздо более отдаленных местах, но если бы уровень сложности оставался постоянным, то стоимость добычи нефти на каждый баррель бы снизилась. Это потому, что на каждом этапе процесса были произведены значительные усовершенствования. Давайте начнем с разведки. Нефтяные компании сегодня имеют намного лучшие сейсмические изображения и мощное программное обеспечение для интерпретации полученных данных.

В 1970-х двумерная визуализация была сродни искусству. К 1980 году стали создавать трехмерные изображения и лучшие алгоритмы анализа данных, значительно облегчившие обнаружение нефти. Затем появились четырехмерные изображения, четвертое измерение – время. Сравнивая снимки, сделанные через регулярные промежутки времени, компании, ведущие разведывательные работы, могут отслеживать, как при добыче перемещается остальная нефть, что позволяет располагать последующие скважины с еще большей точностью. Бурение также стало более эффективным. Сверла производятся из более прочных материалов, которые реже ломаются, и скважины больше не должны располагаться вертикально: их можно пробурить под любым углом, в том числе горизонтально. Кроме того, нефтяные компании повысили извлечение, теперь они применяют метод, известный как повышение нефтеотдачи. В дополнение к усовершенствованным буровым растворам некоторые компании вводят природный газ и диоксид углерода, чтобы вытолкнуть нефть на поверхность.[290]

Значение всех перечисленных усовершенствований огромно.[291]Если разведка, бурение и добыча улучшаются на 1 % в год – а это достаточно сдержанное предположение, – то при таком же объеме мы бы имели общее ежегодное улучшение на 3 %. Это не совсем закон Мура, который лихо заявил, что мощность полупроводников будет удваиваться каждые 18–24 месяца, но тоже очень значительное. Производя каждый год улучшение на 3 %, за семь лет вы увеличите производительность на 23 % и на 55 % за 15 лет. То, что раньше стоило 3 доллара, теперь стоит меньше 2 долларов. Усовершенствования позволили более полно разрабатывать нефтяные месторождения и значительно увеличить срок их службы. Ожидалось, что нефтяное месторождение ВР в Прудо-Бэй на Аляске, открытое в начале 1970-х, будет закрыто после извлечения 40 % нефти. Теперь, с большей эффективностью и меньшими затратами, оно может продолжать работу, пока не будут извлечены 60 %, в полтора раза больше, чем предполагалось.[292]