Превосходство Пробужденного. Том 3 - Дмитрий Ра

— Ты параноик.

— Поживёшь с моё…

И Патрик начинает говорить. О том, что скрывается от общественности и знают только самые сливки общества. Информация об этом считается засекреченной на самом высоком клановом уровне. И даже такие как семья Эдвайс считаются самыми низшими звеньями, кому ее доверяют.

А общих кругах известно, что школы для неодаренных по всему миру — это своего рода лаборатории, где неодарённых делают одаренными и проверяют их на генетическую «пазловость». Многие в школах неодаренных — потенциальные ключи к пазлам. Учеников подразделяют на категории.

Первая. Потенциальный ключ, но не пробудившийся.

Вторая. Стопроцентный ключ, но не пробудившийся.

Третья. Пробудившийся не ключ.

Четвертая. Пробудившийся ключ.

И вот именно последних и дрессируют в школах для неодаренных. Остальные после пробуждения могут пойти своей дорогой или учиться дальше — в Высших Академиях Суммы, где действительно учат обычных (не ключей) одаренных по нужным направлениям. Боевая сумма, сумма поддержки, интеллектуальная сумма.

И именно это основная причина, почему в этих школах такой приток разноклассовых учеников. В одном классе могут находится аристократы, шпионы и обычные ученики, офигевающие от происходящего безобразия. И весь процесс обучения заключается в том, чтобы сливкам узнать, кто же тут ключ. Но не так всё просто. Вступив, например, в школу Исталов, ты сильно ограничиваешь себя в возможностях, вплоть до того, что тебя больше никогда не выпустят из Российского кластера. Такая политика во всех кластерах. Это своего рода страховка.

Так вот, судя по хаосу, который стал назревать в мире и особенно в Москве, кое-кто приблизился к полному набору пазлов. А именно — школа для неодаренных «Новая Эра». Каждый из кланов знает что-то свое, но у всех одна единственная общая информация — в Исталской школе собрался если не полный комплект, то три пазла точно. Говорят, что политика, направленная против Исталов настолько агрессивная, что они сами не знают, кто в школе настоящий пазл. Им вбросили столько проблем и дезинформации, что они еле-еле разгребаются.

Конфликт между кланами — иллюзия. Гражданская война в Москве, одаренные всех кланов у границ Российского Кластера — это все игры кланов для того, чтобы заполучить пазлы.

— Магнар Монтано ведь не просто так явился, верно?

— Конечно, — кивает Патрик. — Все эти испытательные экзамены в конце января — лишь фарс. Их велел организовать Высший Совет кланов. Четверо из пяти Высших Советников — они же главы кланов, проголосовали за внеочередное проведение испытаний в «Новой Эре». Против такого Исталы ничего не могли сделать и уступили. Ваш временный директор — Георгий, не хотел допускать дядю Монтано, но у него нет власти против главенствующего клана. Это было бы прямым нарушением всех договоренностей и указа Высшего Совета. И стало бы отличным поводом устроить Исталам настоящий ад, не церемонясь с ними официально. Так что к концу января в Новой Эре соберётся весь высший свет со всего мира. И я почему-то думаю, что итоги этих испытаний повлияют на весь мир. От того, что произойдет в тот день решится, начнется война или нет.

Хм, а ведь Монтано мне об этом не говорил. Теперь я точно уверен, что он мне не доверяет.

Что ж… вот тебе и повод вернуться в любимую школу.

Улыбаюсь так, что Патрик роняет оливку не донеся ее до рта.

Хидан Мацуо

Посол, представитель клана Джунсиначи в Москве

Хидан Мацуо говорит на родном японском языке:

— Докладывай.

Его правая рука, Сейо Анато стоит на коленях, склонив голову:

— Господин, мы обыскали всю Москву, порасспрашивали нужных людей, залезли туда, куда не сунется никто, но…

— Но, Сейо? Ты сказал «но»?

— Акане-сама похитили не простые бандиты. А кто-то, кто знает наши методы. Простите меня, господин, но возможно в наших рядах предатели.

Хидан Мацуо держится строго, не позволяя эмоциям взять верх.

— Мои лучшие люди не могут найти мою дочь. Сейо…

— Да, господин, — склоняется ниже Сейо, упираясь лбом в деревянный пол. — Простите, господин. Одно ваше слово, и я искуплю своей жизнью этот позор.

Хидан сухо усмехается:

— Мертвый ты мне точно ничем не поможешь. Еще раз. Ты хочешь сказать, что ничего не нашел? Вообще?

— Нет, господин. Скрытый номер звонившего удалось узнать, но он на имя русской пенсионерки, которая потеряла телефон год назад. Анализ голоса тоже ничего не показал. Были наложены фильтры и говорили в звукоотражающем месте. Мы не услышали ни ветра, ни воды, ни дорог. Ничего. Даже помехи наложили ложные. След самой Акане-сама обрывается в женском туалете торгового центра. Будто она испарилась в воздухе. И еще, Мацуо-сама…

— Говори.

— Вчера двое охранников Акане-сама совершили сэппуку. Они не смогли жить с позором, что не уберегли вашу дочь.

— Ясно, — коротко кивает Хидан Мацуо. — Что еще?

— Это всё, господин.

Хидан Мацо медленно встает, смотрит на Сейо сверху вниз:

— Прошло три недели, как мою дочь похитили неизвестные. И ты мне говоришь «это всё»?

— Простите, господин. Если какие-то следы и были, то их больше нет из-за протестов. Я считаю, что время похищения было выбрано не случайно. Нам тяжелее работать при свете горящих автомобилей и магазинов.

— Какие-нибудь требования еще поступали? Почему эти бесчестные гайдзины больше не выходят с нами на контакт?

— Я не знаю, господин. Но мне кажется, что мотив похищения не деньги, а устрашение… Прости меня за это предположение, но, возможно, ваша дочь уже м…

— Молчать! — сжимает кулаки Мацуо. — Я поверю это, когда увижу ее бездыханное тело. Что с местной полицией? Они вообще шевелятся?

— Если мы не смогли ничего найти, то они и подавно, господин. Это громкое политическое похищение, поэтому они делали вид, что работают. Но сейчас они переключились на протесты.

Хидан Мацуо издает звук, похожий на рык.

— Это невообразимый позор. Семья Ито, с которой мы заключили брачный договор, уже открыто насмехается надо мной. Ты хоть понимаешь, что нас считают слабыми и беспомощными?!

Напряженная атмосфера сгущается. Хидан знает, как тяжело Сейо справиться со своими желаниями вспороть себе живот. Он лучший и самый доверенный человек семьи Мацуо, но сейчас ничего не может. А беспомощность для подчиненного Джунсиначи — худший позор. Но Хидан не позволит Сейо так легко уйти от этого унижения. Сначала он найдет Акане — живой или мертвой. А потом уже может уходить на тот свет. Хидану не нужны беспомощные подчиненные.