Ближний круг российских императоров - Елена Владимировна Первушина

Андрей Васильевич Гудович — генерал-аншеф, родом из Малороссии, получил образование в Кёнигсбергском и Лейпцигском университетах, назначен Елизаветой к великому князю Петру Федоровичу в звании камергера. По вступлении на престол Петр III назначил Гудовича генерал-адъютантом и пожаловал 15 тысяч крестьян. Андрей Петрович отправлен новым императором к принцу Ангальт-Цербстскому с извещением о восшествии на престол, везет грамоту императора к Фридриху II, сообщая тому о мире между Россией и Пруссией. Эта новость застала Фридриха в самом отчаянном положении, российские и австрийские войска теснили его армию, и получила при прусском дворе название «Чуда Бранденбургского дома». Сам же Фридрих тогда назвал Гудовича «голубицей, принесшей оливковую ветвь», — аллюзия на легенду о Потопе, в которой голубь с оливковой ветвью стал вестником того, что вода отступила и обитатели Ковчега спасены.

В России этот мир расценили, как предательство, ведь одновременно Россия лишилась всех трофеев, как уже завоеванных, так и обещанных ей Марией Терезией. Хотя на самом деле договор, «отдавая» Фридриху Кенингсберг, одновременно закреплял права России на датские проливы — приобретение потенциально очень выгодное, но оно могло сыграть лишь в случае победы над Данией, к войне с которой готовился Петр, теперь уже в союзе с Фридрихом, военную помощь которого обеспечивал тот же самый мирный договор. Неизвестно, как в итоге повернулась бы история — в новой войне Россию могли ждать блестящая победа и существенные приобретения, но могли и поражение и новый мирный договор, условия которого стали бы для страны гораздо более тяжелыми и унизительными, чем те, что подписали Россия и Пруссия весной 1762 г.

Тем не менее, взойдя на престол, Екатерина II не стала рвать этот договор, а старалась сохранить с Пруссией добрососедские отношения, как будто исполняя обещание, данное Фридриху вскоре после свадьбы. Тогда она писала прусскому королю: «Государь, я вполне чувствую участие Вашего Величества в новом положении, которое я только что заняла, чтобы забыть должное за то благодарение Вашему Величеству; примите же его здесь, государь, и будьте уверены, что я сочту его славным для себя только тогда, когда буду иметь случай убедить Вас в своей признательности и преданности».

Во время переворота 1762 г. Гудович находился при Петре III безотлучно, вместе с ним был в Петергофе, пытался добраться до Кронштадта, вместе с ним арестован. Екатерина II предложила Гудовичу остаться на службе, но он, выйдя в отставку, уехал за границу, а вернувшись, жил в своем украинском имении до смерти императрицы. При Павле I приезжал в столицу и пожалован орденом Св. Александра Невского, после чего вернулся на Украину. Умер в 1808 г. По крайней мере, он сохранял императору верность до конца, но была ли эта верность основана на личной симпатии или только на чувстве долга, неизвестно.

Наследник и его резиденция

Некогда древнеримский оратор Цицерон в речи против коррумпированного губернатора Верреса сказал, что роскошные виллы Верреса «молча кричат» о преступлениях своего хозяина. Время почти не оставило следов пребывания Петра Федоровича в Петербурге, но его загородное имение Ораниенбаум сохранило немало свидетельств о личности владельца. И теперь Ораниенбаумские постройки времен Петра III «молча кричат» о том, что их хозяин не вечно пьяное чудовище и тупой солдафон.

Елизавета не просто подарила своему племяннику Ораниенбаум незадолго до свадьбы. Она еще и уступила ему на время своего любимого архитектора Бартоломео Франческо Растрелли, который вносит большие изменения в отделку внутренних помещений дворца, строившегося для А.Д. Меншикова. При новом владельце заново отделаны Большой зал, Столовая и Аудиенц-камера. Их «осовременили», добавили позолоты, зеркал, обновили наборный паркет. Дворец из места обитания вельможи, пусть даже сказочно богатого вельможи, превращается в настоящую великокняжескую (в будущем императорскую) резиденцию.

На другой половине, под покоями Петра Федоровича, оформляются апартаменты для Елизаветы Воронцовой — это опочивальня с потайной лестницей, кабинет с камином, так называемый Золотой кабинет (будуар) и кабинет Дианы, оформление которого посвящено древнеримской богине Луны, охоты и целомудрия, и одновременно здесь эмблема Дианы де Пуатье, знаменитой фаворитки Генриха II. На половине великой княгини Екатерины Алексеевны также существует потайная лестница, по которой удобно покидать дворец (например, уходя утром на охоту) или приглашать к себе «неофициальных» гостей. Однако Большой дворец — это официальная резиденция, и она «изъясняется» как настоящий придворный: с непроницаемым лицом «беседует» на нейтральные темы и лишь изредка как бы невзначай намекает, что ей есть что порассказать.

Гораздо «красноречивее» постройка, расположенная у западной ограды Нижнего сада, — Картинный дом. Это одноэтажное каменное здание состоит из двух половин, соединенных центральным залом. По правую сторону от него располагался так называемый Оперный дом, а по левую — картинная галерея, библиотека и Кунсткамера. И хозяин этого дома — «тупой солдафон и пьяница» Петр Федорович. Причем хозяин он весьма деятельный. Так, например, он лично руководил постановкой итальянских опер — и в Оперном доме, и в других многочисленных концертных залах Ораниенбаума.

«О чем вы говорите?! — воскликнет недоверчивый читатель. — Ведь всем известно, что Петр проводил целые дни, муштруя своих несчастных солдат!», но постройки Ораниенбаума «молча кричат», и их невозможно не услышать.

Предшественником Оперного дома стал деревянный оперный зал у дворцовой пристани на Морском канале. Зал торжественно открыли 25 июля 1750 г. и через несколько дней в № 62 «Санкт-Петербургских ведомостей» появился следующий «репортаж с места событий»: «Стол с изрядными кушаньями приготовлен был весьма добропорядочно, после чего представлен десерт, из изрядных и великолепных фигур состоящей. Во время стола играла итальянская вокальная и инструментальная камерная музыка, причем пели и нововыписанные итальянцы, а при питии за высокие здравия пушечная стрельба производилась. При наступлении ночи против залы на построенном над каналом тамошней приморской гавани великом театре представлена была следующая великолепная иллюминация: во входе в амфитеатр, которой к морю перспективным порядком простирался, стоял по одну сторону храм Благоговейной любви, а по другую — храм Благодарности. Между обоими храмами на общем их среднем месте в честь высоких свойств Ее Императорского Величества стоял Алтарь, на котором от Солнца, лучи свои ниспущающие возженныя, и от радости для вожделенного присутствия Ее Императорского Величества воспламенявшаяся их императорских высочеств сердца от благоговейной любви и благодарности в жертву приносились, с подписью: огнем твоим к тебе горим».

В 1751 г. в Верхнем парке построили каменный Концертный зал, в 1759 г. еще один деревянный, и наконец — Оперный театр в Картинном доме. Каков репертуар этих многочисленных оперных домов? В первую очередь — это итальянские оперы, написанные капельмейстером Ее Императорского Величества Франциском Арайя: «Александр Македонский», «Беллефонт», «Пленник любви», опера Винченцо Манфреди «Узнанная