Саркофаг - Александр Варго

– И чего тебе дома не сидится? Все не успокоишься никак… Так на приключения и тянет, да? Ни себе ведь, ни людям покоя не даешь.

Обернувшаяся с приветливой улыбкой на звук его шагов девушка задохнулась от возмущения. Выронив сигарету и выкатив блеснувшие злыми слезами глаза, раскрыла было рот, чтобы разразиться гневной тирадой в ответ. Но обстановку успел разрядить очень вовремя появившийся из-за дверей храма пожилой священник. Покачав головой, он мягко упрекнул монаха:

– Негоже тебе, отец Олег, напраслину на барышню возводить. Не по своей воле она здесь, а по моей нижайшей просьбе.

И Олег, уже в душе досадуя о своей несдержанности, неловко ежась под укоризненным взглядом старика, спрятал глаза и глухо попросил у Вики прощения. Она, в свою очередь, неожиданно покраснев, по-детски шмыгнула носом и, отвернувшись в сторону, коротко бросила: «Проехали».

– Ну, вот и ладно, – успокаивающе потрепал девушку по плечу спустившийся по ступенькам отец Матвей. – Нам, ребятушки, нынче не до распрей. Так уж сталось, что работать нам в одной команде. А самое сложное испытание как раз впереди предстоит… Ты как, матушка, – девчонка, не ожидавшая такого к себе обращения, невольно прыснула, а священник как ни в чем не бывало продолжил: – Сумела сделать то, о чем договаривались?

Посерьезневшая Вика в знак согласия кивнула:

– Поначалу, правда, отец шумел сильно. Но после вашего звонка сломался. Все, о чем попросила, дал.

– Славно, славно… – Старик ненадолго ушел в себя, привычно оглаживая бороду. Затем встрепенулся, озорно сверкнув глазами. – Что ж, тогда не будем терять времени. С Богом!

19 августа 2007 года. 10 часов 33 минуты.

Ленинградская область. Мурманское шоссе

Блестящий отполированным лаком, черный как смоль новехонький «двухсотый» «Ленд– Крузер» с красно-синими рогами проблесковых маяков на крыше и режущей глаз особой буквенно-цифровой комбинацией на номерных знаках сломя голову летел по шоссе, время от времени оглашая окрестности оглушительным воем сирены. Вцепившийся в роскошный, отделанный деревом и кожей руль, Олег виртуозно лавировал в потоке транспорта, при первой же возможности кидая мощный внедорожник на обгон бесконечных караванов фур и лесовозов.

Инспекторы дорожной милиции откровенно игнорировали бесцеремонно нарушающий правила дорожного движения представительский автомобиль, мудро предпочитая не искать лишних приключений, на что, собственно, и рассчитывал пожилой священник, обратившийся за помощью к вице-губернатору, отцу Виктории. Как он сумел уговорить разгневанного чиновника, намеренного минимум до первого сентября посадить дочь под домашний арест, не только отпустить ее вместе со стихийно сложившейся командой, но и в придачу отдать им персональный джип, осталось для девушки загадкой.

В шикарном салоне, напичканном всеми мыслимыми и немыслимыми опциями, включая видеоэкраны в подголовниках и вибромассажеры в подушках кожаных сидений, расположились шестеро. Хуже всего приходилось Алексею, вынужденному ютиться на откидушке в багажном отсеке. На переднем пассажирском сиденье с комфортом раскинулся отец Матвей. Ольга с Викой уже привычно опекали Романа, лежавшего на импровизированной кушетке, получившейся из откинутой средней части спинки заднего дивана. Выведенный из комы парень крепко спал, одурманенный снадобьями старика.

…За скромным завтраком, куда специально пригласили Вику, священник объяснил, что для спасения Романа им всем, побывавшим в темной зоне, придется отправиться на поиски древнего артефакта, в народе получившего название «гроб вампира».

– Как вы, наверное, уже поняли, – размеренно вещал отец Матвей, прихлебывая слабенький, почти прозрачный чай, – вопреки распространенным легендам, новообращенные твари не нуждаются ни в каких специальных местах для дневки. Да и сон для них – вещь условная. Но тем не менее так называемые древние, истинные вампиры всегда имеют специальные саркофаги, в которых могут веками пребывать в состоянии, схожем с анабиозом. Судя по анализу дошедшей до меня информации, я пришел к выводу, что наш упырь неправильный и у него почему-то нет такого вот «гробика». И это его ахиллесова пята. Каким-то непостижимым для меня образом он получил темную силу при пробуждении истинного в восемьдесят девятом. Откровенно говоря, до недавнего времени я не очень верил в эту историю. Однако, – священник поставил опустевшую чашку на стол и бросил быстрый взгляд на Ольгу, – в свете вновь открывшихся фактов вынужден был кардинально изменить прежнее мнение. Более того, убежден, что нужный нам артефакт до сих пор там, и его требуется обнаружить как можно скорее, пока до него не добрался либо сам владелец, либо его наследник…

Олег, не обращая внимания на ухабы в разбитом дорожном полотне, выжимал из мощного дизеля все соки. Стрелка спидометра редко опускалась за отметку в сто десять километров в час, большую часть времени вообще заваливая за сто пятьдесят. Наставник поставил перед ним задачу – засветло добраться до места – затерявшейся в Тихвинских лесах деревеньки Грызлово, расстояние до которой по самым скромным прикидкам было не менее трехсот километров.

Сделав за все время беспрерывной гонки всего одну остановку для заправки, монах, по просьбе Ольги, сбросил скорость, когда до границы Бокситогорского района было уже рукой подать. Женщина прилипла к тонированному стеклу, мучительно пытаясь вспомнить нужный поворот.

– Тормози! – внезапно воскликнула она. – Сразу вон за той горкой, направо… Правда, теперь уж и не знаю, проедем ли на этой чудо-машине или нет. Без малого два десятка лет прошло. Есть ли там сейчас вообще дорога?..

Вопреки опасениям, грунтовка сохранилась, а перед перекрестком внушал оптимизм свежеокрашенный предупреждающий знак. Важно переваливаясь с боку на бок, внедорожник сполз с асфальта, расплескивая широкими покрышками стоящую в глубоких колеях мутную воду и, натужно ревя двигателем, на пониженной передаче потянул в глубь леса.

Но пассажиры в машине рано обрадовались. С каждым пройденным километром дорога становилась все хуже и хуже. Всякий раз, когда «Тойота» шаркала по песку порогами или днищем, Олег сквозь зубы шипел что-то неразборчивое, а автомобиль обиженно пищал, отчаянно моргая красными лампочками на приборной панели. Примерно через час, когда им с грехом пополам удалось продвинуться почти на двадцать километров, путь преградило поваленное дерево.

Резко утопив педаль тормоза, монах откровенно чертыхнулся, тут же наткнувшись на осуждающий взгляд священника, но только досадливо отмахнулся в ответ. Обернувшись назад, с сомнением взглянул на Алексея:

– Ты там, дружище, еще не все части тела отсидел? Размяться не хочешь – скажем, в разведку прогуляться?

Участковый потянулся, насколько ему позволял объем багажника, и жизнерадостно откликнулся:

– А почему бы и нет? Пойду-ка я действительно по свежему воздуху пробегусь.

Он открыл заднюю дверь, бесшумно спрыгнул на землю и моментально растворился среди плотно стоящих деревьев. Олег же, опустив стекло, заглушил двигатель и, шикнув на остальных, обратился в слух.