Бонд, мисс Бонд! - Елена Логунова

– Да, – улыбаясь, сказала Оля.

«Что – да?» – сварливо поинтересовался ее внутренний голос.

– Все – да, – прошептала Оля.

У нее было такое ощущение, будто ей только что сделали предложение.

«Дурочка», – сказал внутренний голос.

– Да! – радостно повторила она.

В семь ноль-ноль они вышли из дома и сели в машину, которая оказалась не «Роллс-Ройсом», а «Майбахом».

– Я же просила неприметную машину, – искренне расстроилась Ольга Павловна, оглядывая кожаный салон.

– Вы нетипичная девушка, – заметил Громов, поворачивая ключ в замке зажигания.

Он выглядел свежим, как будто проспал не три часа, а все восемь, и веселым, как будто у них и впрямь было свидание. Ольга Павловна, у которой болела голова, настроилась на детектив с элементами боевика и чувствовала себя дура дурой в непритязательных брючках и пуховичке. Громов вырядился в шикарную замшевую куртку и дизайнерские джинсы, извратив идею простоты и неприметности так, как на это способны только миллионеры.

– Я бы предпочла «Калину», – сообщила Оля.

– Хорошо, будет вам «Калина», – пообещал Громов и насмешливо покосился на нее, надувшуюся, как воздушный шар. – Эй, не расстраивайтесь! Миллионер на «Майбахе» – это не худший вариант! Есть еще и миллиардеры на «Феррари»!

– «Феррари» дороже? – сухо поинтересовалась Ольга Павловна, не различавшая иномарки иных, нежели Запорожский автозавод, производств.

– «Феррари» 250 GTO одна тысяча девятьсот шестьдесят третьего года выпуска – самая дорогая машина в мире! Их было выпущено всего тридцать шесть штук, и за одну такую мой знакомый олигарх, Яша Яблонский, заплатил пятнадцать миллионов фунтов стерлингов, – просветил ее скромный миллионер на «Майбахе».

– Вашему олигарху, наверное, не приходится маскироваться на местности, – сказала Оля. – А нам придется! Если, конечно, вы все еще хотите поймать убийцу.

– Хочу, – Громов перестал улыбаться. – Просто у меня не нашлось неприметной машины. Вы не поверите, как быстро люди с деньгами привыкают к хорошим автомобилям! У меня даже охранники, даже Эмма – все купили неплохие иномарки!

– А Витя на чем ездит?

– Условно-скромно – на «Пежо»!

– А нам бы «Калину», – упрямо повторила Оля.

– Понял, – сказал Громов. – Пристегнитесь.

И уже через пятнадцать минут в ближайшем автосалоне из тех, что во множестве выстроились вдоль дороги к буржуинскому царству, он поменял свою роскошную иномарку на скромное детище отечественного автопрома.

– Вы купили «Калину» специально для слежки?! – ужаснулась Ольга Павловна.

– Нет, просто взял покататься, – успокоил ее Громов. – Хотя могу и купить. Вам не нужен автомобиль?

– Я не умею водить.

– А я вас научу.

Они болтали о чем угодно, только не о том, кого именно поджидают, сидя в неприметном автомобиле на окраине города. По единственному, но прекрасно обустроенному шоссе в буржуинское царство пролетали дорогие машины. С той стороны движения практически не было: хозяева жизни еще спали, туда-сюда мотались только их слуги.

Синий «Пежо» появился в половине девятого.

– Та-а-а-ак, – протянул, увидев его, Громов и помрачнел.

– Давайте за ним, – тихо тронув его за рукав, попросила Оля.

– Значит, Виктор?!

Он выругался.

– Что ж, если Марину шантажировал Виктор, понятно, почему ему пришлось ее убить. Маринка могла заплатить ему за молчание, но не сумела бы общаться как прежде, по-приятельски. Предательства она не прощала. Думаю, мы бы очень скоро заметили, что былая дружба превратилась во вражду, и тогда Виктор потерял бы хорошую работу.

– Это как минимум, – кивнула Оля. – Он мог потерять много больше. Насколько я понимаю, Марина могла попытаться свести счеты, а с ее фантазией и предприимчивостью этого стоило опасаться.

– К тому же, теперь мне понятно, почему Виктор не мог надеяться получать от Маринки отступные деньги раз за разом. Уж Витя-то знал, что своих собственных денег у нее нет, а папа оплачивает счета, но не дает дочке крупных сумм наличными. Ох…

– Что – ох? – спросила Оля.

– Я же сам рассказал ему, что Маринка выпросила у меня крупную сумму и впредь я ей деньги давать не стану, хватит уже, пусть учится жить по средствам! – Громов поморщился. – Похоже, я слишком много болтаю…

– Вовсе нет, – быстро сказала Оля. – Во всяком случае, со мной можете болтать сколько угодно, я не Виктор, я вас не предам.

– Надеюсь. Знаете, крайне печально разочаровываться в доверенных людях, – Громов снова скривился, как будто съел что-то очень невкусное. – Но неужели все-таки Виктор?

– Думаю, да, – Оля не отрывала взгляда от синей машины. – Мы сейчас узнаем.

– Как?

– Проследим за ним до того места, куда он едет. Если я права, это банк.

– Маринкины деньги? – без пяти минут олигарх соображал быстро.

– Да. Это же были наличные, правда? И крупная сумма. – Оля коротко взглянула на Андрея и снова приклеилась взглядом к бамперу синего «Пежо». – По моим расчетам, у Виктора не было времени избавиться от денег. Марина отдала ему их в четверг поздно вечером. Помните, Виктор отпрашивался у вас, когда привез нас домой? Было темно, значит, банки уже закрылись.

– А в пятницу и в субботу он с утра до вечера был при мне, – вспомнил Громов. – Но почему вы думаете, что он отнесет деньги в банк, а не спрячет их дома?

– После вчерашнего – не будет он этого делать, – уверенно сказала Оля. – Вы забыли, какой шмон устроили в поисках пропавшего дневника? Небось не нашли бы вы его в моей комнате, так перетрясли бы весь дом, от фундамента до крыши! Думаю, вас насторожило бы, что Виктор прячет у себя сумму, великоватую для накоплений с шоферского жалованья и которая к тому же совпадает с той, что была у убитой Марины при себе.

– Несомненно, – согласился Громов, выворачивая голову.

– Вот, кстати, пока мы едем, не объясните ли мне, что это за история с дневником, в краже которого вы обвиняли меня?

Громов кашлянул:

– Ну, извините… Но вы так подозрительно шастали ночами по дому!

– Не я одна! Помните, я даже вам рассказывала, что столкнулась с кем-то лохматым!

– Ага, с домовым, – Громов фыркнул. – Это прозвучало не слишком правдоподобно! А вот ваши пальчики на дверце сейфа и приготовленный для отправки контейнер с похищенным дневником – это убедительно указывало на вас. Конечно, я подумал, что это вы – засланный казачок. Втерлись ко мне в доверие, чтобы добраться до документа.

– Я не втиралась, – обиделась Оля.